Книга Провинциальное прованское преступление - Марина Белова

Я посмотрела на Меркурьева, ожидая услышать из его уст похвалу. На мой взгляд, все вполне логично. Комната Ольги граничит с комнатой Ирины Аркадьевны. Мать могла незамеченной войти и незамеченной выйти. Могла убить или нет — тоже не вопрос. Отношения матери и дочери всегда были натянутыми. К тому же Ирине Аркадьевне нужны были деньги, чтобы уехать в Америку, а после смерти Ольги она рассчитывала стать единственной наследницей. Даже если бы ей не удалось сразу продать имущество Жака Матье, она вполне могла бы жить на доходы от гостиницы.

Другое дело, доказать это сложно. Мать — понятие святое для всех народов. Вот и Аристарх Бенедиктович с осуждением смотрел на меня.

— Вам самой не кажется это абсурдным? Вы думаете, что из-за двухдневной выручки можно убить человека, дочь, даже если она неродная?

Я вздохнула. Очевидно, он считал, что если я смогла предположить такое, то и сама способна на нечто подобное.

«Интересно, что этот мальчик вообще знает о жизни? — задумалась я. — Скорей всего, родился в семье дипломата, учился в посольской школе, потом был престижный университет, дипломатическая академия, наконец, работа в консульстве. Ему ли знать, что в обычной жизни убивают не то что за двухдневную выручку — за бутылку водки на ленточки порежут! И я не преувеличиваю, наш народ очень темпераментный».

— А что вас удивляет? — пожала я плечами. — Вы же слышали, Ирина Аркадьевна — дама с претензиями, эгоистичная и капризная.

— И что с того? Не все же эгоистичные и капризные дамы — убийцы?

— Нет, но приглядеться к мамочке можно?

— Приглядимся. Я сейчас в адвокатскую контору, а вы куда?

— В отель. Сегодня должны хоронить Ольгу. Может, успею на церемонию.

Чтобы успеть на похороны, я даже разорилась на такси, хотя и понимала, что выгадаю немного. Так и получилось: сэкономила я только силы, но отнюдь не время. Такси, протискиваясь по узеньким улочкам и пропуская уверенных в своих правах пешеходов, ехало со скоростью пять километров в час. Ей богу, я бы добежала быстрее.

В гостиницу я влетела в половине двенадцатого, уже не надеясь на то, что успела на гражданскую панихиду, и очень удивилась, увидев Валерия в холле. Мужчина сидел на диване и с безмолвной злобой листал книжку-путеводитель по Арлю.

Странно, но в холле я не увидела ни одного венка или корзины с цветами. Может, во Франции не принято возлагать на могилку живые цветы? Или все-таки я опоздала? Все уехали на кладбище, а Валерий по состоянию здоровья остался. То, что ему не очень хорошо, я поняла сразу. Такое красное и отечное лицо бывает или при повышенном давлении или при высокой температуре. К тому же он сильно нервничал. Нога, перекинутая через коленку, ходила ходуном, а страницы журнала едва не рвались, когда он со злостью их переворачивал. И заметил он меня не сразу — видимо, думал о чем-то своем.

— Валерий, а где все? — спросила я, присев рядом на диван.

— Все?! Стас в номере. Остальные, похоже, тоже. Впрочем, не уверен. Еще час назад вся публика была здесь.

— А во сколько хоронят Ольгу? Я думала, что опоздала.

— Хоронят Ольгу? Не знаю. Не сегодня! И вообще на кой черт она мне сдалась?!! — выкрикнул он, но тут же спохватился и нервно прикусил губу. — Какого черта, я должен здесь торчать? Мне домой надо. У меня фирма! У меня договора! — с раздражением шептал Валерий.

Сообщение, что Ольгу сегодня не похоронят, только обрадовало меня. Значит, никто ни сегодня, ни завтра из отеля не уедет. А нам это только на руку.

Стараясь лишний раз не нервировать Валерия, я тихо спросила:

— Не сегодня? Почему? Ведь Ирине Аркадьевне обещали вернуть тело дочери сегодня?

— А вот некому отдавать! — резко ответил Валерий.

— Уехала?

«Разве я не права? Если Ирина Аркадьевна скрылась, значит, у нее нервишки не сдали. Значит, она и есть убийца», — думала я, дожидаясь ответа Валерия.

— Померла! — огорошил меня Валерий.

— Как померла?

Вот так неожиданность! Предположить, что Ирина Аркадьевна умерла от угрызений совести, я не могла ни при каком раскладе. Нельзя о покойнике говорить плохо, но этой женщине было наплевать на всех, и на дочь в том числе. Если это шутка, то глупая.

Однако Валерий не шутил.

— А вот так! Ее тело нашли в кресле перед телевизором. Заснула и не проснулась.

— А когда она умерла?

— Похоже, что еще вчера. Нет, померла и померла — мы здесь каким боком? Женщина в возрасте. Она не имеет права умереть? Почему мы должны ждать результаты экспертизы? Нам больше делать нечего? Что за произвол?! Меня жена из дома выгонит.

— Не расстраивайтесь. Здесь, наверное, быстро экспертизу делают. Я правильно поняла: была полиция, и вас обязали не выезжать из отеля?

— Абсолютно правильно.

— А как нашли тело Ирины Аркадьевны?

— А есть у нас ангел смерти. Она все трупы находит. Ее зовут Эмма, — с неприязнью косясь на Анри, сообщил Валерий. — Вот его жена. Опять крик, слезы, истерика. Опять полиция, опять подписка о невыезде. Я им говорю: «Вы разберитесь. Ее не задушили, не застрелили, не зарезали. Сама умерла. Зачем нас всех задерживать?» — «Порядок должен быть во всем», — изрек офицер. Где порядок? Это беспредел, а не порядок.

— Ее увезли?

— Кого? Мать Ольги? Только что. Все пошли по своим комнатам, а я жду звонка. Жена должна позвонить на рецепцию, — только он так сказал, как за стойкой раздался звонок.

Анри ответил и тут же пригласил Валерия:

— Месье…

— Да, котик, — приторно нежным голоском ответил Валерий. — Конечно, собираюсь, но тут такая ситуация. Понимаешь, рыбка, тут хозяйка отеля умерла. Сама или не сама — никто не знает. Да, ужас. Да, кошмар. Полиция должна взять у всех показания. Как только разрешат покинуть отель, я сразу в аэропорт. Билет? Ну конечно, я заказал, проблем не будет. Целую, зайка. Я тоже соскучился. — Валерий отдал Анри трубку и вытер пот со лба.

Мне не хотелось ставить Валерия в неловкое положение. С женой так разговаривают или явные подкаблучники, или те, у кого рыльце в пушку. Я встала с дивана и молча пошла к лестнице.

Валерий меня догнал:

— Марина, понимаешь, моя жена — больная женщина. У нее все больное: сердце, почки, ноги…. Ей нельзя волноваться.

— Сочувствую, — буркнула я, не собираясь развивать эту тему.

— А еще фирма, в которой я работаю, принадлежит ее отцу. Я ничего не могу сделать без его благословения и ни на что не имею права.

«С этого и надо было начинать», — мысленно ответила я.

— Каждый раз, когда я задерживаюсь с приятелями в баре за кружкой пива, она грозится со мной развестись, — жаловался Валерий. — Но должна же быть у меня разрядка? В этот раз я соврал, что поехал со Стасом по его делам. У Стаса небольшой супермаркет. Он подбивал меня открыть с ним на паях магазин фирменных вин. У меня денег немного, но можно было бы у тестя занять. К сожалению, как только мы оказались во Франции, нас, что называется, понесло. Наши дегустации перешли в банальное пьянство. Мы начали с Парижа, потом был Марсель, Экс-ан-Прованс, где мы познакомились с Ольгой, и, наконец, Арль. Будь он не ладен этот город. Мне домой надо, у меня скоро срок визы истечет, а я вынужден тут торчать, — скулил он, давил на жалость, но мне совсем не было его жалко.