Книга Корона для ведьмы - София Мещерская

– Личная жизнь ведьмы не обсуждается и не осуждается. Я принимаю вызов каждой желающей. Вы можете подняться сюда.

Пять метел скрылись между рядами ведьм. И только Стила продолжила смотреть уверенно и холодно. Мелькнула и пропала мысль, что я успела чем-то насолить этой женщине.

Она ступила на лестницу и поднялась на пьедестал-подиум с тронами. Я глубоко вздохнула, на секунду прикрывая глаза. Вира и Ведана поднялись следом. Сзади них шли Ани и Линда. Секунданты. Ведьмы бьются либо насмерть, либо до полной потери сил.

Обнуление резерва должны засвидетельствовать секунданты. В данном случае – сестры по Кругу. Мы встали друг напротив друга. Отложили метлы в сторону и вытянули руки перед собой. Гретель подбросила монету.

Орел. Первый удар наносит Стила. Я улыбнулась, чувствуя, как воздух вокруг сгущается. Щит выставила мгновенно, за секунду до удара и сразу сняла. Со стороны это должно смотреться, будто в меня полетела волна магии и развеялась в шаге от цели.

Я улыбнулась, расправив плечи. Легкий пасс правой рукой, взмах левой, плавный шаг вперед… Волна силы ударила по сопернице, снесла ее с места под слаженный вздох ее сестер. Я ждала, пока она встанет и снова пойдет в атаку. Стила решила не тратить силы на щиты, просто принимать удары, я же не могла позволить себе упасть ни разу. Мое превосходство над всеми остальными ведьмами должно быть очевидно, иначе далеко мы не уедем. Есть такие люди, которые могут объединяться только вокруг сильных лидеров, а в отсутствии таких лидеров начинается грызня. Победить сейчас уже не вопрос получения власти, но вопрос выживания.

Ведьма встала, снова вытянула руки перед собой и жесткими рублеными движениями нанесла удар. Я без труда выставила щит, он затрещал по швам, но выдержал. Облегченно выдохнула Вира, Ведана высокомерно хмыкнула, а Стила зло сощурилась.

Я без ухищрений снова ударила так же как в первый раз, только увеличив мощность. Удар! Вскрик! Падение!

Никаких заклятий, битва сырой силы, которую Кеннет называл грубой и топорной. На деле работа с первозданной магией выглядит завораживающе, если ведьма умеет управлять ею действительно мастерски. Я видела такую работу однажды, когда тетя Бояна учила меня работать с сырой магией, погружаться в себя, черпать силу и бить, не прибегая к сложным заклинаниям. Это и нужно было исключительно для таких вот ритуальных поединков, да для крайних случаев, когда банально нет времени для ухищрений. В последнем случае глупо использовать такой метод самозащиты – работа с первозданной магией требует внимания и сосредоточенности из-за риска потерять себя в собственной силе.

На этот раз ведьма вставала медленно, и я слишком поздно поняла, что она готовится ударить не вставая. Подло, исподтишка. Я не успевала выставить щит, не имела права уклониться или упасть, только выставить руки перед собой в глупой попытке защититься. Глупой, но неожиданно успешной попытке… Я пораженно смотрела на свои руки, которые цепко и крепко держали чужую магию.

– А вот и задержавшийся талант, – едва слышно шепнула Веда, выводя меня из состояния ступора.

Я стряхнула магию с рук, и она жалящем облаком чистой силы полетела к своей владелице. Встать Стила успела и даже выставила щит, слабенький, разлетевшийся вдребезги после встречи с ударом… Который должен был стать смертельным для меня.

Тело ведьмы пронзила магия, мгновенно выкручивающая ее кости с дикими скрежетом. Или мне показалось?

Я видела много смертей, но эта была действительно жуткой. Она кричала. Громко, пронзительно, так, что кровь стыла в жилах. Выражение ужаса застыло на лицах сестер моей несостоявшейся убийцы.

Сглотнула тяжелый колючий ком в горле и одним коротким движением сожгла останки ведьмы, в пару секунд превратив искореженное тело соперницы в пепел.

– Похороните сестру достойно, – холодно приказала скорбящим сестрам, подавая Ведане знак помочь им. Рыжая едва заметно кивнула и стала отдавать распоряжения вполголоса.

Пепел собрать в урну. Где взять урну? Включить голову, например, и подумать. Отнести урну на кладбище, пока пустое, но если соображать так же туго, то это быстро измениться…

Я слушала едкие слова Веды через вату собственного шока. Я убила. Убила ведьму. Одну из тех, кого должна защищать. Но я убила ее. Собственными руками отняла жизнь. Руна на шее стала жечь так сильно, что на глаза навернулись слезы. Ведьмы в толпе зашептались.

Первой черенком метлы о мощеный пол площади ударила Гретель.

Тук.

Глухо и тихо, но у меня ощущение, что это удар по моей шее, прямо в место знака Верховной, который выжигает сейчас всю боль.

Тук.

Кто-то вторил этому удару.

Тук! Тук! Тук!

Ведьмы застучали метлами, глядя на меня и ожидая моих комментариев. И я только в этот момент поняла, что руна светится. Ярко, горячо, будто давая знак… Знак, что я избрана самой богиней.

– Признаете ли вы меня своей единственной Верховной? – голос вроде бы мой, но я действительно не могла поверить, что у меня хватало сил говорить после всего произошедшего. Усталость вновь навалилась на плечи неподъемным грузом, но я продолжила держать спину неестественно прямой.

Ведьмы молчали, но продолжали стучать метлами в ритме, который был известен только им, на каком-то подсознательном уровне, через наследие крови. Этому не учали в школах, это не знание, которое передавалось от матери к дочери. Это просто то, что могло сделать нас единым целым, по-настоящему сплоченным народом.

И снова первой стала Гретель, поднявшая метлу вверх, указывая многострадальным черенком в небо.

– Признаю! – слово одной ведьмы, которое тут же подхватили остальные.

– Клянетесь ли быть верными мне и нашему Ковену?

– Клянусь! – произнесла каждая ведьма, и над метлой зажглась руна единства.

Я внимательно высматривала возможных предателей. Тех, кто не принес клятву. Тех, кто сделал это для виду. Но руна горела, кажется, над каждой. Гретель кивнула мне, и я вытянула руки перед собой, готовясь к ужасному. Руны единства поднялись выше светящимися знаками, сливаясь в один нестерпимо яркий. Удар сердца, другой. Я мысленно протянула нить от своей татуировки на шее к этому горящему в воздухе кресту. Руна гебо вспыхнула и разлетелась на кусочки, а мое тело тут же пронзила острая боль. За последнее время я так привыкла к этому состоянию, что даже не упала, только пошатнулась, ища равновесие. Сознание помутилось, перед глазами встала белая пелена. Я дышала громко и глубоко, стараясь вернуть ясность мыслям. Своим. Чужие оглушали. Слишком много. Слишком громко. Слишком зло…

Я совершенно по-звериному зарычала, сжала руки в кулаки и сцепила зубы. А мысли продолжали литься в меня, проникая в само подсознание. Мара говорила, что это опасно. Мара помогла бы. Мара…

Все закончилось со свистом. Я отчетливо слышала, как три стрелы разрезали воздух.