Книга Чужой принц - Ирина Мазаева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– А что мы так испугались? Или дело с туфельками нечисто? Или мы сами не знаем, откуда они? – издевательски промурлыкал Хобот.
Лелька с Риткой опешили: он не мог знать о таинственном появлении туфель в гардеробе! Они ему не говорили! Или… Или в те пятнадцать минут, когда Лелька подкрашивалась в туалете, это именно он подкинул ей пакет?
– Нечего сказать?! – обрадовался реакции подружек Хобот. – Ага! А я знаю отгадку вашей тайны, – похвастался он и отдал туфлю девчонкам. – Забирайте.
Лелька на автомате убрала туфли в коробку, коробку в пакет. Вместе с Риткой она глаз не сводила с Хабанена.
– Ладно, мне пора. Маманя ждет хавчик! – парень помотал продуктовым пакетом перед носом у подружек. – Адьос! – и направился к дому.
Девчонки припустили за ним.
– Хабанен, не молчи. Скажи, что знаешь! – то ли попросила, то ли пригрозила Лелька, а у самой едва сердце из груди не выпрыгивало от волнения.
Если это он повесил пакет с туфлями на ее плащ, то, получается, это он подарил ей туфли. Зачем? И только один ответ приходил в голову: ОНА ЕМУ НРАВИТСЯ. И тут же вспомнилось их свидание пара на пару на пляже: она ему подмигивала или он ей? И как он ей звонил, а потом пришел к Ритке и пригласил в секцию. «Что же делать? Что же делать?! – мучительно соображала Лелька. – Ритка ведь, если узнает, а она узнает, расстроится. Простит ли она мне любовь Хобота или нет?!»
И одновременно Лельке было ужасно грустно от того, что Хобот знает тайну, а не Шиш. Как ей хотелось, чтобы это Саша Карманов шел сейчас впереди, загадочно улыбался, кидал на нее хитрые взгляды, а потом признался, что туфли подложил он. И сказал бы, что записка – записка была просто глупой шуткой.
– Женечка, скажи, пожалуйста, что за отгадку ты имеешь в виду? – Ритка пристроилась идти рядом с Хоботом, взяла его под ручку и преданно заглядывала в глаза.
– А на что ты готова, чтобы узнать отгадку? – вдруг спросил Хобот.
Ритка немного растерялась:
– Я… Я готова…
Хобот остановился так резко, что Лелька, шедшая за ними, едва не врезалась в его спину.
– Поцелуй меня! – предложил Хобот Ритке.
Лелька и сама обалдела, а у Ритки так просто глаза округлились. Было совершенно непонятно, шутит Хабанен или нет. Смотрел он на Ритку с дурацкой ухмылкой, но при этом уголок рта у него едва заметно дергался.
В общем-то, все можно было свести к шутке – расцеловать шантажиста в щеки обеим, но… Проблема была в том, что ни Лелька, ни Ритка в своей жизни никогда с мальчиками не целовались. Ни в губы, ни в щечку, ни в лобик – никак. Не целовались, не обнимались, нигде не уединялись и вообще ни у той, ни у другой никогда не было парня. В это лето все было в первый раз. А когда все в первый раз – совершенно не знаешь, как себя вести. Не с чем сравнивать. Нет опыта.
«Я бы в такой ситуации просто бы умерла от испуга», – подумала про себя Лелька. А Ритка…
Ритка вдруг смело шагнула к Хоботу, решительно сграбастала – а иначе ее неуклюжие движения было и не назвать – его в охапку и поцеловала в губы. Лельке стало неловко, она отвернулась. А когда, не выдержав неизвестности, повернулась обратно, то увидела до крайности смущенных Ритку и Хобота, стоящих на некотором расстоянии друг напротив друга.
«Туфли подкинул не Хобот», – с облегчением подумала Лелька, а вслух сказала:
– Ой, мне, кажется, пора домой. Мама ждет! – и быстрым шагом направилась прочь.
– Туфли тебе подкинул Шиш! – крикнул ей вслед Хобот.
наглядно доказывающая, что сны сбываются
«Лелька идет по улице, на ней черные на шпильке новенькие и самые замечательные в мире туфли. Лето, светит солнце, все кругом яркое и разноцветное. Дома на улице удивительные – как будто она в каком-то средневековом городе – с башенками, из красного кирпича с черепичными крышами, коваными заборчиками, яркими занавесками в высоких окошках. И между тем Лелька знает, что это ее родной город, просто это район, где она почему-то раньше никогда не бывала.
«Почему я никогда не гуляла здесь? – удивляется она. – Это ведь совсем рядом с моим домом!» И идет дальше. И видит людей, машины. И тут же мимо проезжает карета, запряженная несколькими лошадьми. Теперь город даже больше похож на сказочный, чем на средневековый.
Лельку окружают какие-то девушки, они разглядывают ее, улыбаются, смотрят на туфли, а потом одна или несколько просят продать им такие красивые туфельки. Одна говорит, что готова дать за них миллион.
Лелька отказывается.
А девушки спрашивают: почему?
А Лелька не знает, что сказать. Ведь миллион – это огромные деньги. А потом придумывает причину отказа: «Это ведь туфли от Армани!»
Девушки исчезают. Лелька идет дальше. Навстречу Лельке идет Шиш. Лелька очень радуется, когда видит его. Она уверена, что он сейчас подойдет и спросит: «Подошли тебе туфли, Оля? Я так старался выбирал, покупал их специально для тебя!» А она ответит: «Они мне в самый раз! Спасибо тебе!» – и кинется к нему на шею. А он в ответ ее обнимет и… поцелует.
Саша подходит и говорит:
– Смотри, Федорова, я себе клевые боты купил! – и показывает ей новые ботинки.
Лелька растеряна.
– Да, хорошие, – говорит она.
А потом пытается все-таки привлечь внимание к своим новым туфлям:
– Смотри, какие у меня туфли!
А он, не обращая внимания на ее слова, говорит:
– Я думал, мне не нужны новые ботинки, а посмотрел – оказалось, мне ходить не в чем! А без ботинок я не могу!
Лелька смотрит на ботинки и понимает, что он поступил очень правильно».
Лелька проснулась в странном настроении. Записала сон, а потом еще долго думала про него. Часа три. А потом решила поговорить с Риткой.
С Риткой говорить было трудно. Мало того, что она на час опоздала на тренировку, так она еще час в кучу собраться не могла. Сбивалась с ритма, не понимала, как выполнять упражнения, шла не туда, куда все. По ее довольному лицу было понятно если не все, то очень многое: Ритка выглядела как настоящая влюбленная девчонка – глупо-глупо. Поэтому на обеденном перерыве поговорить с ней не удалось: она могла говорить только о себе.
– Лелька! Мы – встречаемся! Мы вчера полночи гуляли – мне так от родителей попало! Я, конечно, позвонила бабушке, попросила ее сказать, что я у нее просидела, но этот номер не прошел. Папа снова рвал и метал. Но мне – все равно. Я так счастлива! – трещала Ритка, не замолкая ни на секунду. – Мы целовались. И обнимались. И гуляли на пляже. И сидели на пирсе. А потом ушли далеко-далеко вдоль по озеру за баржи, залезли на охраняемую территорию, лазали там везде. И купались ночью. Это было так романтично!.. – и так далее, и все в таком духе.