Книга Третий рейх. Зарождение империи. 1920-1933 - Ричард Дж. Эванс

Описание жизни людей в то время как ничто другое наглядно демонстрирует исключительную сложность выбора, который им приходилось делать каждый день, а также неопределенность и трудность ситуаций, в которых они оказывались. Современники не могли видеть вещи так четко, как мы, оборачиваясь назад: они не могли знать в 1930 году, что должно произойти в 1933 году, и не могли знать в 1933 году, что должно было произойти в 1939, 1941 или 1945 году. Если бы они знали, то, бесспорно, их выбор был бы другим. Одной из самых сложных проблем при описании истории является попытка представить себя в мире прошлого со всеми сомнениями и неуверенностью людей, которым предстоит идти в будущее, для историка ставшее уже прошлым. Произошедшие события, которые кажутся неизбежными в ретроспективе, в то время совершенно не были такими, и при написании этой книги я старался постоянно напоминать читателю, что все могло обернуться совсем по-другому в разные моменты истории Германии второй половины XIX и первой половины XX века. Люди творят свою собственную историю, как однажды метко заметил Карл Маркс, но не в соответствии с условиями, которые они сами выбирают. Такие условия включают не только исторический контекст, но и способ мышления людей, предпосылки, в соответствии с которыми они действуют, принципы и убеждения, которые определяют их поведение[12]. Главная задача данной книги — воссоздать все эти аспекты для современного читателя и напомнить ему (цитируя другой известный исторический афоризм), что «прошлое — это другая страна: там живут по-другому»[13].

В силу всех этих причин мне кажется, что в историческом исследовании нельзя позволять себе роскошь моральных оценок. Во-первых, это не соответствует научному подходу, во-вторых, это высокомерно и самонадеянно. Я не знаю, как вел бы себя, живи я при Третьем рейхе, даже просто из-за того, что, если бы я жил тогда, я был бы не таким человеком, как сейчас. С начала 1990-х исторические исследования нацистской Германии и все больше работ по другим предметам заполнены идеями и методами, взятыми из морали, религии и закона. Такой подход оправдан, если необходимо принять решение, имеет ли право отдельный человек или группа людей получить компенсацию за страдания, пережитые во время правления нацистов, или, наоборот, эти люди должны в той или иной форме возместить ущерб за страдания, причиненные другим. В таких случаях подобный подход не только уместен, но и необходим. Но это не является историческим методом[14]. Как отмечал Иан Кершо, «для постороннего человека, не немца, который не познал на себе, что такое нацизм, очень просто критиковать и требовать стандартов поведения, которые практически невозможно было обеспечить в тех обстоятельствах»[15]. Учитывая прошедшее с тех пор время, можно сказать, что то же самое относится и к подавляющему большинству немцев. Поэтому я изо всех сил старался избегать слов, которые бы имели моральный, религиозный или этический подтекст. Задача этой книги — понять. Судить должен читатель.

Понять, как и почему нацисты пришли к власти, сегодня не менее важно, чем раньше, а учитывая, что воспоминания стираются, это оказывается еще важнее. Мы должны проникнуть в мысли самих нацистов. Мы должны выяснить, почему их оппоненты не смогли их остановить. Мы должны понять природу и внутреннюю кухню нацистской диктатуры после ее установления. Мы должны оценить процессы, в результате которых Третий рейх втянул Европу и остальной мир в войну немыслимой жестокости, которая закончилась его собственной катастрофой. В первой половине XX века были и другие катастрофы, наиболее заметной из которых, пожалуй, стало это царство террора, созданное Сталиным в России в 1930-е. Но ни одна из них не имела такого глубокого и продолжительного эффекта. Третий рейх, сделавший расовую дискриминацию основой своей идеологии и развязавший беспощадную и разрушительную захватническую войну, впечатался в сознание современного мира, как этого не смог сделать (наверное, к счастью) ни один другой режим. История того, как Германия, стабильное и современное государство, меньше чем за одну человеческую жизнь привела Европу к моральному, физическому и культурному краху и отчаянию, — это история отрезвляющих уроков для всех нас, уроков, которые из этой книги должен извлечь сам читатель.

II

Вопрос о том, как это произошло, всегда занимал историков и разного рода интерпретаторов. Диссиденты и интеллектуалы в эмиграции, такие как Конрад Хейден, Эрнст Френкель и Франц Нойман, публиковали в 1930–40-е гг. работы, посвященные нацистской партии и Третьему рейху, которые до сих пор заслуживают прочтения и долгое время оказывали значительное влияние на направление исторических исследований[16]. Но первой попыткой рассмотреть Третий рейх в его историческом контексте стала работа ведущего немецкого историка того времени Фридриха Мейнеке, вышедшая сразу после окончания Второй мировой войны. Мейнеке считал, что главной причиной взлета Третьего рейха стала растущая одержимость Германии мировым господством, начавшаяся в конце XIX в. во времена Бисмарка и еще более усилившаяся в дни кайзера Вильгельма II и Первой мировой войны. Он говорит, что в Германии распространился милитаристский взгляд на вещи, благодаря чему армия получила решающее губительное влияние на политическую ситуацию. Германия достигла впечатляющих успехов в промышленности, однако это стало результатом чрезмерной концентрации на узких задачах технического образования за счет отказа от более широкого культурного и нравственного воспитания. «Мы искали нечто „положительное“ в работе Гитлера», — писал Мейнеке об образованной верхушке среднего класса, к которой принадлежал сам, и он был достаточно честен, чтобы добавить, что они нашли то, что, по их мнению, соответствовало потребностям того времени. Но все это оказалось наваждением. Оглядываясь назад на свою жизнь, достаточно долгую, чтобы помнить объединение Германии при Бисмарке в 1871 г. и все, что случилось с того момента вплоть до падения Третьего рейха, Мейнеке осторожно заключает, что было нечто ущербное в немецком национальном государстве с самого его основания в 1871 г.