Книга Расщепление. Беда - Фэй Уэлдон

Эдвин и Анджелика, предупредив миссис Уайт, приехали проведать ее. Они прикатили в красной «эм-джи» — представители наисовременнейшей молодежи: Эдвин в твидовом пиджаке и с шарфом, завязанным узлом, Анджелика вся в коже.

— Какая симпатичная машинка! — сказала миссис Уайт.

— Красная «эм-джи», — оборонительно сказал Эдвин. — На них многие ребята ездят.

Скромный поселок, где жила со своим любовником мать Анджелики, тактично прятался за деревьями, а потому его наличие не раздражало барлийцев, как им нравилось себя называть. В настоящее время собственно Барли оккупирована богачами, которые должны ездить в город не чаще (или реже) двух раз в неделю на заседания правлений. В коттеджах поменьше и посыроватей еще сохранилась горстка исконных жителей деревни — стариков, создающих местный колорит в трактире и в обмен на кружку пива одобрительно крякающих, пока пришельцы соревнуются в метании дротиков. Их жены убирают в домах пришельцев и торгуют в немногочисленных деревенских лавочках.

Барли была счастливой деревушкой, так считали все, ну и, разумеется, там возникла община служителей искусства, занявших здания, подвергшиеся перестройке, поскольку новое поколение не нуждалось в их изначальном назначении. Бывшие школы, часовни, десяток амбаров, железнодорожная станция (сама ветка приказала долго жить давным-давно) обеспечили простор и стиль, необходимые творческим натурам.

Писатели, гончары, ткачи, скульпторы, архитекторы выбрали Барли в уповании обрести там взаимное вдохновение и поддержку, а также достойных собеседников, однако все, очень и очень типично, завершилось супружескими изменами, обменами брачными партнерами, и община распалась под бременем ехидных сплетен, злобы и зависти. Впрочем, для того лишь, чтобы вновь возникнуть через обновление упований и талантов.

Для подобной цели, подобного возрождения обычно необходима священная жертва, и Анджелике предстояло стать живой жертвой. Но это в будущем. А сейчас еще — настоящее.

— Ребята, которые ездят на «эм-джи», заметно худосочнее вас, — заметила миссис Уайт. — Как вам удается втиснуться в свою?

Ростом Эдвин был шесть футов четыре дюйма и весил двести десять фунтов. Мать Анджелики смерила его с головы до ног одобрительным взглядом.

— Так на них же все ездят, — ответил Эдвин неопределенно.

Анджелика пнула Эдвина локтем и попыталась втолковать ему, что в поселке все обходятся практичными «фордами-фиеста» или пользуются автобусом. Эдвин растерянно посмотрел на нее и сказал, что прекрасно помнит, как Анджелика еще несовершеннолетняя и без прав гоняла на «ламборгини», так о чем она говорит? Анджелика сказала, что это совсем другое дело, а миссис Уайт сказала, что, насколько она может судить, отношения их будут очень бурными, а Эдвин сказал, что как раз наоборот. Миссис Уайт сказала, что Анджелика, естественно, привезла домой жуткого спорщика.

По воле случая (поскольку познакомились они в Лондоне) Эдвин жил одиноко, никем не ценимый в обветшалом помещичьем доме неподалеку от Барли — в Райс-Корте, и был он отпрыском даже еще более знатного дома, господствовавшего над Барли еще на две мили глубже в Большом парке в Зеленом лесу, — замка Коуорт. В замке жил лорд Коуорт, отец Эдвина. А впрочем, почему «по воле случая»? Сколько, собственно, людей отправляются вдаль и вширь на поиски приключений и новизны для того лишь, чтобы тот (та), на кого они положили глаз, тот (та), кто завладел их эротическими фантазиями, обитал бы в одном с ними городе, если не на соседней улице, или даже в соседнем доме, если вообще не в квартире ниже этажом. Как постепенно доказывается, ускользнуть от собственного происхождения волею судеб абсолютно невозможно.

— Ну, хотя бы, — сказала миссис Уайт, — вы в отличие от всех вас не употребляете запрещенные наркотики, а то были бы совсем испитым. Или вы принадлежите к тем, кто утверждает, что нет ничего вреднее алкоголя?

— Это что, психологическое тестирование? — осведомился Эдвин, который поддавался нажиму лишь до определенной степени.

— Вот именно, — сразу же ответила миссис Уайт. — Если вы намерены жениться на моей дочери, вам придется пройти парочку.

— Я не говорил, что женюсь на ней, — сказал Эдвин испуганно.

Анджелика разразилась слезами и ушла в кабинет отца, куда ее мать никогда не заглядывала. Но теперь ее мать вошла туда следом за ней. Все в доме изменилось. Анджелика зарыдала более шумно.

— Не ставь меня в неловкое положение, — сказала миссис Уайт.

— Ты же меня поставила! — сказала Анджелика, привыкшая в подобных семейных стычках оставлять последнее моральное слово за собой.

— И ты еще считаешь себя такой крутой! — сказала миссис Уайт, меряя дочь неодобрительным взглядом. Анджелика была звездой рок-н-ролла. Носила сапожки до середины бедер и кожаную юбочку с бахромой до колен, а волосы у нее были канареечного цвета. Если она все еще не умела сама за себя постоять, ей пора было взяться за ум.

— Никто ничего не говорил, чтоб жениться, — сказала Анджелика. — Я с ним даже в постель не ложилась.

— Ну, так и не ложись, — сказала миссис Уайт. — Тогда он при тебе и останется.

Миссис Уайт ложилась в постель с Джеральдом Уэзерли, и теперь жена разводилась с ним. Но это же совсем другое — они взрослые люди. А эти двое просто дети: Анджелика вступила в трудный подростковый период. Из глаз сэра Эдвина все еще выглядывал архитипичный Билли Бантер, толстый школьный обжора. А в глазах Анджелики все еще пряталась Алиса в Стране Чудес, пусть она и заработала три четверти миллиона фунтов на собственном хите «Свихнутая целка», — деньги были благоразумно положены в Сберегательный банк.

— Ты не думаешь, что я извращенка? — спросила Анджелика. — О половом акте мне неприятно даже думать. По-моему, в нем есть что-то омерзительное. Предпочитаю просто петь о нем.

— Ну, тут я не виновата, — сказала миссис Уайт. — Секс омерзителен? Этого я тебе внушить не могла. Никак.

Анджелика не легла в постель Эдварда, и вскоре он предложил ей выйти за него замуж, исходя из устарелой предпосылки, что иначе ему ее туда не уложить. Произошло это шестнадцать лет назад, когда институт брака еще сохранял былую популярность и возможны были сольные хиты, приносящие миллионы невинным и простодушным.

И произошло это, когда Анджелика была еще единой личностью — во всяком случае, именно так она сказала бы, спроси вы ее об этом. Но носить такое имя, как Анджелика, значит напрашиваться на неприятности. Во-первых, в родители вам попались люди, способные наградить собственного ребенка подобным имечком, а во-вторых, оно же расщеплялось без всякого труда. Джел (или Джелли). Анджела, а еще Ангел (исходный греческий корень) — ее называли всеми этими уменьшительными. А если порыться в корне, учесть звук, из которого произошло английское «дж», и добавить «икс» для обозначения неизвестного фактора, то возникал Аякс, могучий, упрямый, глупый древнегреческий герой, друг Улисса. У всех женщин внутри их женственности прячется мужчина, ян внутри инь, но они боятся извлечь его наружу. Мужчины, с другой стороны, словно бы просто счастливы копаться в своей психике, разыскивая скрытую женскую часть себя — для инь войти в соприкосновение с ян нет ничего постыдного, но какая женщина захочет порыться в себе и найти там Аякса? Естественно, Анджелика уклонялась от излишнего самокопания. И скользила по поверхности, пока могла.