Книга Нора Вебстер - Колм Тойбин

Входная дверь вела в крохотную прихожую. С обеих сторон находилось по две комнаты: слева — спальни с двухъярусными кроватями, справа — гостиная с кухонькой и ванной позади, а рядом — их комната, уютная и мирная, в сторонке от детей.

Они приезжали в начале июня, на субботу и воскресенье, даже в ненастную погоду. Привозили щетки, швабры, моющие средства и тряпки для протирки окон. Вносили в дом хорошо проветренные матрацы. То бывал поворотный момент, отметка в календаре, знаменовавшая начало лета, даже если оно выдавалось туманным и хмурым. Дети в те годы, что ей так хотелось вернуть, выплескивали возбуждение, галдели, подражая американской семейке из “Шоу Донны Рид”[5]. С деланым американским акцентом они поучали друг друга, но вскоре уставали, им делалось скучно, и она разрешала им идти играть, отпускала на море или в деревню. И тогда начиналась настоящая работа. Дети больше не путались под ногами, и Морис принимался красить, приводить в порядок бетонный пол, закрывать линолеумом дыры, а Нора переклеивала обои там, где завелась плесень или проступило слишком уж много пятен, — все это требовало сосредоточенности и внимания. Ей нравилось выверять длину обойных кусков до мельчайшей доли дюйма, доводить клейстер до нужной густоты и нарезать полосы новых ярких обоев с цветочным узором.

Фиона ненавидела пауков. Нора вдруг об этом вспомнила. А уборка в первую очередь означала изгнание пауков, жуков и прочих ползающих тварей. Мальчики обожали, когда Фиона визжала, да Фионе и самой это нравилось, особенно если отец бросался на ее защиту. “Где они?” — гремел он, изображая великана из сказки о Джеке и бобовом стебле, а Фиона кидалась к нему и обхватывала руками.

Все это теперь в прошлом, потеряно безвозвратно, подумала Нора, входя в гостиную. Сейчас царивший в комнате холод и ее теснота вызвали чувство странного удовлетворения. Оцинкованная крыша протекла, что было ясно по свежему пятну на потолке. По стеклу хлестнул дождь, гонимый порывом ветра, и дом застонал. Окна скоро придется чинить, а дерево начало гнить. И кто знает, через сколько времени решат срыть соседнюю скалу, а дом снести по приказу совета графства? Пусть теперь это волнует других. Пусть другие латают прорехи и обрабатывают стены от сырости. Пусть другие чинят проводку и красят этот дом или бросают его на произвол стихии, когда пробьет час.

Она продаст его Джеку Лейси. Никто из местных не купит, им-то известно, что глупо вкладываться в такую недвижимость, когда есть дома в Бентли, Карракло и Моррискасле. Никто из Дублина тоже не польстится, увидев, в каком он состоянии. Она оглядела комнату и поежилась.

Обойдя спальни, она поняла, что для живущего в Бирмингеме Джека Лейси этот дом — дурман, воспоминание о палящем солнце воскресных дней, о мальчишках и девчонках на велосипедах и о манящих возможностях. Но тут же представила, как он приедет сюда через год или два, когда вернется на пару недель в Ирландию, и обнаружит наполовину обрушившийся потолок, вездесущую паутину, отставшие обои, разбитые стекла. Электричество отключат, а летний день будет дождлив и сумрачен.

Она проверила выдвижные ящики, но не нашла ничего нужного. Только пожелтевшие газеты и обрывки бечевки. Даже посуда и кухонная утварь не заслуживали, чтобы их забрали домой. В спальне она нашла в комоде несколько фотографий и книг, которые решила взять с собой. Больше ничего. Мебель не стоила ломаного гроша, абажуры успели выцвести и обветшать. Она вспомнила, как всего несколько лет назад покупала их в уэксфордском “Вулвортсе”. В этом доме все прогнило и поблекло.

Дождь превратился в ливень. Она сняла со стены спальни зеркало, отметив, насколько чист обнажившийся участок по сравнению с остальными выцветшими и грязными обоями.

Услышав стук, Нора поначалу решила, что это ветер бьет чем-то в окно или дверь. Но когда стук повторился и с улицы донесся голос, она поняла, что кто-то пришел. А она-то думала, что никто не заметил ее появления, что машину не видно. Первым побуждением было спрятаться, но она знала, что уже обнаружена.

Нора повернула щеколду, и ветер толкнул входную дверь внутрь. Снаружи маячила фигура в большой, не по размеру, куртке, капюшон наполовину скрывал лицо.

— Нора, я услыхала машину. У вас все в порядке?

Рука откинула капюшон, и Нора узнала миссис Дарси, которую не видела с похорон. Миссис Дарси прошла за ней в прихожую, и Нора заперла дверь.

— Почему вы не позвонили? — спросила гостья.

— Я здесь всего несколько минут.

— Пошли в машину, поедем к нам. Тут нельзя находиться.

Нора привычно отметила менторский тон, как будто она была ребенком, неспособным принимать правильные решения. С похорон она пыталась либо игнорировать его, либо терпеть. Твердила себе, что это лишь просто забота о ней.

Она с радостью собрала бы немногочисленный скарб, отнесла его в машину и уехала из Куша. Но теперь это было невозможно, от гостеприимства миссис Дарси не отвертеться.

Та наотрез отказалась садиться к ней в машину, заявив, что мокрая насквозь. Сказала, что дойдет до дома пешком, а Нора пусть едет.

— Я побуду тут еще пару минут и отправлюсь следом, — сказала Нора.

Миссис Дарси посмотрела на нее озадаченно. Нора старалась говорить непринужденно, но вышло скорее загадочно.

— Просто нужно кое-что собрать, — пояснила она.

Взгляд гостьи скользнул по книгам, фотографиям и прислоненному к стене зеркалу, затем быстро вобрал все остальное в комнате. Нора почувствовала, что миссис Дарси поняла, чем она занималась.

— Не слишком задерживайтесь, — велела та. — Чай будет ждать.

Когда миссис Дарси ушла, Нора закрыла дверь и вернулась в комнату.

Делу конец. Своим всепроникающим взглядом миссис Дарси придала реальность всему, что находилось тут. Нора покинет этот дом навсегда. Больше она не пройдет по этим дорожкам и позволит себе не испытывать сожалений. Все кончилось. Она перенесла отобранные вещи в машину.

В кухне миссис Дарси было тепло. Та налила чай и подала сконы с тающим маслом.

— Мы беспокоились за вас, но Билл Парль сказал, что вечером, когда он пришел к вам, там было полно людей. Может, нам все равно следовало заглянуть, но мы решили отложить до Рождества, когда вам, наверно, захочется компании.

— Многие зашли, — ответила Нора. — Но вы же знаете, что вам я рада всегда.

— Так очень многие вас и любят, — сказала миссис Дарси. Она сняла фартук и села. — А мы все переживали, думали, что вы уж больше не приедете. Про Кармел Редмонд вы сами знаете — ее не было, когда это случилось, и она была потрясена.

— Знаю, — кивнула Нора. — Она мне написала, а потом позвонила.

— Нам она так и сказала, а Лили была здесь и посоветовала вас дожидаться. И я приучилась ждать, когда вы приедете и наведете порядок в доме. Для меня ваш приезд всегда к перемене погоды. Сердце прямо запело, когда вас увидела.