Книга Потаенное зло - Барбара Картленд

— Ее величество живет в настоящем вертепе, в том месте, где сатана царствует над всем и наслаждается праздным времяпрепровождением, — ответил ей отец. — Я знал это еще тогда, когда было решено отправить ее во Францию. Но что нам оставалось делать с нашей Шотландией, которую терзали англичане, сжигая посевы и повсюду разыскивая нашу малышку?

Отец замолчал, и Шина поняла, что он сильно переживает. Об этом свидетельствовали сквозившая в его голосе боль и горечь и выражение лица. Девушка понимала, что он думает сейчас о бесчеловечной жестокости захватчиков, от которой страдают простые шотландские крестьяне, не принимавшие участия в войне против Англии, но которых убивали, чьих женщин насиловали, чьи земли подвергали разграблению.

— Мы были вынуждены отправить ее во Францию, — продолжил он голосом резким и едва ли не грубым. — Мы верили в то, что те, кто окажется рядом с ней, будут вести себя достойно…

Он внезапно замолчал и отошел от Шины. Затем повернулся к ней спиной и выглянул наружу из высокого стрельчатого окна замка, — Я не правильно поступаю, — пробормотал он, — обсуждая с тобой такие вещи.

Шина прекрасно поняла, что имел в виду отец. Во всей Шотландии не было такой семьи, которая, сохраняя верность своей королеве, не пришла бы в ужас от известия о том, что леди Флеминг, гувернантка Ее Высочества, удостоилась внимания Генриха II.

— Она носит под сердцем его ребенка!

В ушах девушки по-прежнему стоял шепот, которым ее соотечественники передавали из уст в уста этот недостойный слух.

— Мать королевского бастарда, а ведь именно ее отправили во Францию в роли наставницы нашей юной королевы!

Новости путешествуют медленно, и не успело потрясение, постигшее шотландцев от этого поразительного известия, немного ослабнуть, как разнесся слух о том, что леди Флеминг успела вернуться на родину и произвести на свет здорового крупного мальчика.

— А Ее Величество королева? Что же будет с ней? Кто же теперь будет ее опекать?

За известием о том, что место леди Флеминг заняла француженка мадам де Паруа, несколько месяцев спустя последовало известие о том, что юная королева сильно невзлюбила свою новую наставницу.

— У нее буйный нрав, — говорили в придворных кругах, — она и родилась такой своенравной.

Однако все это никоим образом не могло служить утешением, и более мудрые из числа советников королевы в Шотландии сосредоточили свое внимание на более важном вопросе: кем же заменить леди Флеминг?

Это могло показаться довольно странным, но именно кому-то из немолодых, умудренных опытом людей пришла в голову мысль отправить во Францию не строгую матрону, а скорее ровесницу королевы, которая могла бы стать компаньонкой н подругой юной королеве.

— Мне кажется, что Ее Величество нуждается не столько в наставлениях, сколько в дружеской поддержке, — резко сказал этот человек. — Тех, кто просто станет поучать юную особу, найти легко. Мне думается, для этой цели нужен кто-то другой, тот, кому королева сможет доверять, тот, кто обладает здравым смыслом и подскажет нашей королеве, что приличные люди не могут терпеть пороков французского двора. Какой же смысл посылать во Францию какую-нибудь даму почтенных лет? Молодежь никогда не прислушивается к доводам пожилых людей!

Подобная мысль никогда раньше просто не приходила в голову никому из шотландских вельмож, не понимавших, что решение проблемы может оказаться столь простым. Судьба леди Флеминг поставила их в неловкое положение, вынудив искать извинения за собственную мораль.

Слишком просто было бы свалить всю вину на Францию. Слишком просто было бы направить указующий перст на короля, правившего Францией вместе со своей любовницей и совершенно не обращавшего внимания на собственную законную супругу, за исключением того факта, что она с завидной регулярностью каждый год производила на свет новых младенцев. Однако было трудно проявлять и дальше строгость сейчас, когда специально выбранная покровительница юной королевы, уважаемая дама из хорошей благородной семьи, чистокровная шотландка, так подвела всех тех, кто вверил ей судьбу венценосной особы, проявив слабость к амурным делам и совершив тем самым столь недостойный поступок.

Всем вельможам Шотландии была прекрасно понятна важность того, насколько необходимо найти замену леди Флеминг. Отправь они во Францию женщину столь уродливую и непривлекательную, что если король не захочет даже смотреть на нее, то юная королева, скорее всего уже испорченная нравами французского двора, сочтет ее также непривлекательной и потребует ее замены, как уже сделала подобное с француженкой мадам де Паруа.

Если же отправить какую-нибудь молодую особу, то это не оскорбит никого, однако таковая особа должна быть достаточно веселой и разговорчивой, чтобы общаться с четырнадцатилетней королевой, и достаточно юной, чтобы король не воспылал к ней страстью и отнесся бы к ней только как к собственной дочери.

— Ведь у вас есть дочь, сэр Юэн, — сказали отцу Шины, и хотя он всячески возражал против того, чтобы его единственную дочь отправили далеко за море в страну, где безраздельно властвует сатана, противостоять доводам уважаемых им шотландских сановников он не смог.

Однако еще сложнее оказалось убедить Шину.

— Ты не понимаешь, отец, — заявила она. — Я стану предметом насмешек всего двора. У меня ведь нет ни богатых модных нарядов, ни светских манер, ни изощренного ума. Если бы мама была жива, то все было бы по-другому.

Она бы точно знала, что ждет меня в будущем, и смогла бы уберечь меня от многих жизненных ошибок.

— Если бы твоя мать была жива, — услышала Шина слова отца, произнесенные горестным шепотом, и увидела, как тот так сильно сжал кулаки, что костяшки пальцев побелели.

Мать ушла из жизни десять лет назад, однако горечь утраты была все еще остра. Пустота и одиночество, вызванные ее кончиной, по-прежнему ощущались ее близкими. Однако аромат благовоний и духов, которыми она пользовалась, и ее ангельская душа все еще ощущались в стенах родового замка.

— Но я не могу туда поехать, отец! Не могу!

— Ты должна это сделать!

Отец резко выкрикнул эти слова ей в лицо, и Шина понимала, что отец гневается потому, что он боится расставаться с ней.

Девушка отошла на другой край комнаты. Вопреки ожиданиям гнев отца быстро улетучился и негодование сменилось нежностью.

— Маккрэгганы всегда хранили верность королевской семье, — сказал он. — Мы и на этот раз не можем подвести Ее Величество. Многие отдали свои жизни за наших венценосцев — и Господь знает, что и я готов отдать свою собственную, когда понадобится, — но помочь королеве порой могут не только наши острые клинки. На этот раз от нас требуется помощь иного рода. Имея дело со змеями, порой приходится проявлять змеиное же коварство.

Отец заговорщически понизил голос:

— Ты отправишься во Францию, Шина, не только для того, чтобы делать для королевы все, что только в твоих силах, но также и для того, чтобы разузнать, насколько Франция готова поддержать Марию Стюарт в роли королевы Англии.