Книга Вирус убийства - Барри Мейтланд

— Кэти, он возвращается! Я слышу его шаги. Вот черт! Вы представляете, что он подумает?

— Прежде всего он подумает, что вы детектив, Гордон, — улыбнулась женщина. — Успокойтесь. Пойдите и сядьте в кресло у огня. Будем надеяться, что он ничего не заметит.

В следующее мгновение в комнату вошел Брок с большим подносом в руках. На нем, помимо кофейника, чашек и сахарницы, помещались тарелка с хлебом и сдобными лепешками, масленка и увесистый кувшинчик с медом. Поставив поднос на журнальный столик у камина, Брок снял с вмурованного в каминную плиту крючка длинную стальную вилку и протянул Даулингу.

— Может, поухаживаете за нами, Гордон?

Даулинг в недоумении на него уставился.

— Я имею в виду приготовление тостов, Гордон. Вам приходилось когда-нибудь подрумянивать на огне хлеб? Впрочем, у вас наверняка центральное отопление. Между тем главное достоинство старомодных газовых каминов заключается в том, что вы, сидя у открытого огня, можете в процессе беседы что-нибудь на нем поджаривать. Неужели вы об этом не знали?

Даулинг выслушал наставления хозяина с застенчивой улыбкой, после чего взял у него вилку. Брок ловко нанизал на ее зубья лепешку.

— С детства не ела поджаренных сдобных лепешек, — призналась Кэти и, поймав взгляд Даулинга, незаметно указала ему кивком на длинный, похожий на верстак стол с компьютерами. Он бросил взгляд в указанном направлении, и его лицо прояснилось. Как и предсказывала Кэти, документ с экрана монитора исчез, уступив место медленно вращавшимся элементам заставки.

Брок склонился над журнальным столиком, разливая по чашкам кофе и передавая их гостям.

— Вам нравится клавесин, Брок, не так ли? — спросила Кэти.

— Конечно, — улыбнулся он, поудобнее устраиваясь в кресле. — А как вам нравится служба в сельской местности? Деревенские констебли хоть чему-нибудь путному вас научили?

Кэти собиралась уже было огласить вступительную часть заготовленной ею речи, но передумала и сказала другое:

— Хороший вопрос. Вообще-то в деревне я чувствую себя неплохо. Что же касается обучения местной специфике, то ничему такому меня не учат.

— Из-за этого убийства? Вы на это намекаете?

Она согласно кивнула. Вчера по телефону она рассказала ему очень немного — ровно столько, чтобы его заинтриговать, хотя Брок неоднократно просил ее поддерживать с ним контакт и ставить в известность о том, как развивается ее сотрудничество с полицией графства. Тут ей пришло в голову, что Брок после телефонного разговора с ней, возможно, навел кое-какие справки. Она очень надеялась, что этого не произошло. Ей не хотелось, чтобы он углублялся в это дело, пока она не рассказала ему свою версию событий.

— Между прочим, ваша главная задача — набираться опыта. Мы направили вас в сельскую местность в основном с этой целью. И местное начальство об этом знает. Такого рода ротации сотрудников между нами и прежде имели место. Но командировка теряет всякий смысл, если вы лишены возможности познавать новое. При таком раскладе мы можем вас хоть завтра отозвать.

— Я знаю… — сказала молодая женщина — впрочем, не без сомнения в голосе. По правде говоря, ее целью было побыстрее вернуться в Лондон. И не в первое попавшееся подразделение полиции метрополии, а в отдел ТП — тяжких преступлений — при Скотланд-Ярде.

— Вы говорили о своих сомнениях с кем-нибудь из курирующих вас офицеров?

— Говорила. С детективом-инспектором Риком Таннером. Только это ни к чему не привело. Он дал мне понять, что я наказана… За неуверенность, якобы продемонстрированную мной в расследовании дела, требующего высокой квалификации… Иначе говоря, он выразил сомнение в моих способностях.

Брок фыркнул.

— Чушь собачья! Кто его начальник?

Кэти вздохнула:

— В том-то вся и штука… Программа ротации находится под непосредственным контролем заместителя главного констебля. Его фамилия Лонг.

— Лонг?

— Да, его зовут Бернард Лонг. Он и Таннер раньше служили в полиции метрополии и знают друг друга еще по Лондону. Что же касается Лонга, то он лично замешан в этом деле. Лично — понимаете?

Брок нахмурился:

— Почему бы вам, Кэти, не рассказать об этом деле поподробнее?

— Прежде чем я приступлю к рассказу, Брок, я бы хотела, чтобы вы приняли к сведению одну вещь. Я вовсе не собираюсь на кого-либо жаловаться. Просто мне необходимо услышать мнение человека, чьим суждениям я доверяю. При этом мне бы не хотелось, чтобы вы оказались в затруднительном положении, связанном с необходимостью предпринимать какие-либо действия для завершения этого дела. Вполне возможно, потом вы скажете себе, что было бы куда лучше, если бы вы ничего обо всем этом не знали.

— Понятно… — Брок глотнул кофе, чтобы скрыть появившуюся у него на губах улыбку. — Но зачем в таком случае вы привезли с собой детектива-констебля Даулинга?

Кэти вспыхнула:

— Я привезла Гордона, потому что на него в связи с этим делом тоже посыпались неприятности. Расследование возглавляла я, а он числился моим главным помощником. Когда у нас начались проблемы, он — единственный из всех — поддержал мое мнение. Теперь к нему относятся так же, как и ко мне. Однако разница между нами заключается в том, что его в отличие от меня через месяц или два из полиции графства не отзовут и в другое место не переведут. Ему и дальше придется тянуть там лямку. Вот почему я его сюда привезла. Чтобы вы знали, что мое мнение разделяют и некоторые офицеры из полиции графства. Ну… и с той еще целью, чтобы он, если у него возникнет такое желание, мог дополнить мой рассказ. Впрочем, если вы считаете, что ему лучше уехать, то он, разумеется, уедет.

Брок неопределенно кивнул, уловив в ее голосе напряжение.

— Ладно, пусть остается. Но предупреждаю сразу: входить с вами в какие-либо заговоры я не собираюсь. Если я, — выслушав вашу историю, решу, что обязан прибегнуть к определенным действиям, то я к ним прибегну, не сомневайтесь. Возможно, это будет иметь для Гордона неприятные последствия. Что вы скажете по этому поводу, Гордон?

Молодой человек отвернулся от огня и положил на стол вилку. Перед ним на тарелке лежали две поджаренные лепешки. Третья тоже почти уже была готова. Гордону исполнилось двадцать пять, иначе говоря, он был всего на шесть лет моложе Кэти. Однако, когда он робко кашлянул, прочищая горло, Кэти вдруг осознала, что всегда относилась к нему покровительственно. Его медленные и отчасти неуверенные движения, казалось, способствовали тому, что ее собственные становились более быстрыми и четкими. То же самое происходило, когда он начинал говорить. Поскольку он и сейчас медлил с ответом, у нее возникло сильное, с трудом контролируемое желание нарушить затянувшуюся паузу и ответить на вопрос вместо него. Тем не менее, когда он наконец заговорил, в его голосе звучало такое глубокое чувство, что ей стало стыдно за свое всегдашнее стремление взять на себя часть его работы, как если бы он был не в состоянии делать ее хорошо.