Книга Брак с незнакомцем - Хелен Диксон

– Прошу прощения, но кто вы – или кем предполагали выступить? Это дурной тон – являться на маскарад без костюма.

Он улыбнулся шире, показав крепкие белые зубы.

– Мое лицо скрыто, но я не счел нужным наряжаться, дабы не выглядеть полным идиотом. У меня солидная репутация, и я обладаю чувством собственного достоинства.

Он вызывал в ней все больший интерес. Его манера держаться была естественной и непринужденной, а глаза в прорезях маски весело поблескивали.

– Но если бы ваш костюм был продуманным и необычным, вы бы не выглядели как полный идиот.

Незнакомец засмеялся:

– Вы выглядите очень элегантно – и невероятно, даже чрезмерно дерзко. Вы явно долго обдумывали свой наряд – и преуспели в том, чтобы не выглядеть… глупо.

– Так вы знаете, кем я нарядилась?

– Как я мог не узнать? Черной краски, которой вы подвели глаза, с избытком хватило бы, чтобы обеспечить половину египетских леди. Клеопатра умерла бы от зависти. Но мне любопытно, кто же вы на самом деле.

– Тайны в этом нет. Даже если я в маске, меня здесь знает каждый. Мое имя – Ровена Голдинг, и нет такого человека в Девоне или Корнуолле, кому было бы неизвестно имя моего отца – сэра Мэтью Голдинга.

Надо было догадаться раньше. Ну конечно, кто же еще это мог быть? Та самая девушка, о которой сплетничали во всем Фалмуте. Где бы она ни появлялась, за ее спиной тут же раздавался шепот – точно шелест ветерка в сухих папоротниках. Все знали о том, как дочь Мэтью Голдинга скачет по холмам на своей кобыле, словно дикарка, и боже правый, теперь он понимал, почему она вызывала столько разговоров. Она была великолепна.

Совершенные формы ее тела выделялись под тонкой тканью платья, и любая девушка в таком… мало что скрывающем одеянии, разумеется, привлекла бы внимание. Однако не только вызывающий наряд приковывал к ней взгляды всех мужчин на балу. Это были ее дерзкие, смотрящие прямо в лицо собеседнику глаза, манера гордо откидывать голову, царственная осанка, а также чувственность и одновременно высокомерие, сквозившие в каждом ее движении.

– Не думаете ли вы, что вам следует вернуться к тем, кто вас сопровождает, мисс Голдинг, прежде чем вас примутся разыскивать? – быстро спросил незнакомец.

Это было как раз то, что нужно, чтобы наконец освободить ее от необъяснимых чар его голоса и присутствия.

– Я не нуждаюсь в том, чтобы мне указывали, что нужно делать, сэр, – отрезала Ровена. – Но мне пора присоединиться к сестре, поскольку нам уже почти пора уезжать.

Она развернулась и пошла к просвету между кустами, выходу из ее временного убежища. Но даже расстояние не могло вызволить ее из плена его взгляда. Повинуясь силам, которым она была не в силах противостоять, Ровена оглянулась и, словно под воздействием магии, медленно склонила голову. Тем самым она будто признавала, что между ней и незнакомцем завязалась загадочная связь.

Ее собеседник улыбнулся и долго смотрел ей вслед. Последнее, что увидела Ровена, – это обещание в его глазах. Обещание, что они непременно встретятся снова.

Меллин-Хаус был надежно укрыт от ветров холмами и окружен прекрасно ухоженными садами. Из дома открывался чудный вид на Фалмут, Флашинг и гавань. Его построил дед Мэтью Голдинга, человек, разбогатевший на торговле.

Он бы гордился достижениями своего внука. Мэтью стал владельцем двух торговых кораблей – «Ровены Джейн» и «Дельфина», которые останавливались в портах Корнуолла, Гибралтара и Средиземного моря, где закупали вино, кружева и полированный мрамор, а затем отправлялись в Вест-Индию и возвращались в Корнуолл, тяжело нагруженные крайне выгодным товаром – сахаром, табаком и иногда ромом.

Но к настоящему дню Мэтью Голдинг был близок к разорению. К тому же он стал калекой, получив пулю в спину при неких подозрительных обстоятельствах в Антигуа. Ровена не знала подробностей, но хорошо помнила, как отца привезли домой на «Ровене Джейн». «Дельфин» под командованием капитана Джека Мейсона отплыл с Антигуа, и с тех пор никто ничего не слышал ни о нем, ни о корабле, ни о его грузе.

Мэтью бесновался и клялся отомстить и Тобиасу Сирлу, человеку, что стрелял в него, и подонку Джеку Мейсону, укравшему его судно.

И сейчас, сидя за столом в своем кабинете на первом этаже, Мэтью Голдинг ожидал прибытия очередного претендента на руку его старшей дочери. Ровена никогда не встречалась с Финеасом Уэланом. Он был вдвое старше ее, однако многие девушки сочли бы за огромную честь привлечь внимание такого человека.

Не нуждаясь в чужих деньгах, поскольку у него, владельца земли и собственности в Корнуолле, и своих было предостаточно, Финеас Уэлан был готов закрыть глаза на отсутствие у Ровены приданого. И Мэтью очень надеялся, что к этому возможному жениху Ровена отнесется с большей благосклонностью, нежели к другим, которых она отвергла с порога.

Хотя Ровену так и подмывало ускакать из Фалмута прочь, чтобы избежать встречи с мистером Уэланом, она смогла преодолеть искушение и велела Энни, экономке, верой и правдой служившей в доме уже много лет, разжечь в гостиной камин и приготовить прохладительные напитки и легкие закуски. Ее прелестное лицо было спокойным, в то время как внутри разыгралась настоящая буря. Разум и здравый смысл вступили в нешуточное противоречие с совестью. Положение было отчаянным. Ровена очень сочувствовала отцу и понимала, как ранит его ее отказ выйти замуж за мистера Уэлана. Она должна поставить интересы и нужды семьи впереди своих собственных желаний и справиться с собой, как бы ей ни хотелось избежать ограничений свободы, которые неизменно налагает на женщину брак с любым мужчиной.

В то самое мгновение, когда ее одолевали столь тяжкие размышления, судьба в буквальном и переносном смысле постучала в дверь.

Ровена встрепенулась. Волнение сжало ее сердце. Должно быть, Энни ничего не слышала, потому что стук повторился. Она поспешила в холл и по пути столкнулась с Джейн, которая выбежала из кухни, чтобы впустить гостя.

– Наверное, это мистер Уэлан, – сказала Джейн, на ходу снимая с себя фартук и подбегая к двери.

– Пожалуйста, входите, – радушно произнесла Джейн и прелестно покраснела, увидев, как привлекателен гость отца.

Ровена отошла назад, чтобы дать мистеру Уэлану войти, и вдруг застыла на месте. Она взглянула сначала на дорогие кожаные коричневые сапоги, потом выше, на темно-зеленый редингот, и наконец – на лицо под треуголкой. От изумления она даже не могла как следует вздохнуть. Это лицо было самым красивым из всех, которые ей когда-либо приходилось видеть. И какой он высокий, как во сне подумала она. И стройный. И как прекрасно сложен. Точеный подбородок, орлиный профиль, словно высеченный резцом искусного скульптора, властная линия рта, гордая, даже высокомерная посадка головы. И темная от загара кожа. Он походил на человека, который много времени проводит в море.

Однако улыбка быстро смягчила его черты, а в уголках глаз появились едва заметные морщинки. Глаза… его глаза были дерзкими, насмешливыми, пронзительно-голубыми и совершенно неотразимыми. И очень… живыми. Казалось, они жадно впитывают все, что готова предложить жизнь, и не намерены пропустить ни одного из ее удовольствий.