Книга Последний богатырь - Николай Шмигалев

– Ишь ты, какой шустрый, хороняка! – чеканя слова, вслух произнёс князь и свёл брови с такой силой, что краснолицый боярин побледнел. – Земских врачей и ветеринаров уже по миру пустили. Бюджет своего ведьмовст… тьфу, то есть ведомства, профукали на заморские «чудо-пилюли». А народ наш, он, в отличие от некоторых, совсем даже не дурак. Он нашим волхвам больше верит. Вот бери своих главврачей и дуйте скопом в лес, учитесь у ведунов и колдунов нашему, рунийскому искусству врачевания, знахарству и прочему. А чтобы неповадно было в следующий раз иноземными вакцинами увлекаться, повелеваю перед отправкой на «повышение квалификации», всыпать тебе… – князь на минутку задумался, – хотя нет, лучше влить. Так вот сделать ему противомалярийную клизьму, – Свистослав Златоглавый многозначительно посмотрел на застывшего слева палача, – и прививку от дизентерии, вдобавок, чтобы от натуральных лесных харчей не пронесло наших ушлых врачей, – удачно срифмовал князь, и довольный собой, невольно улыбнулся.

Палач кивнул и, бесцеремонно схватив согбенного боярина за шкирку, потащил его через боковую дверь в свой рабочий кабинет, или, если быть до конца точным – офис (у ребят подобных профессий рабочие кабинеты называются именно так).

– Не губи, отец родимый! – запричитал боярин здравоохранения, одновременно пытаясь впасть в кому, как до него некоторые высокопоставленные симулянты, и выпасть из княжеской немилости. – Клянусь Гиппократором, я всё исправлю. Лучше уж плетей, но только не прививку. Их же детишкам ставят! А-а! У меня, кажись, инсульт! Скорую-уу! Карету мне, каррре…

Дверь за палачом и его «жертвой» захлопнулась, и истошные вопли «медицины» оборвались на истерической ноте «ре».

Государь даже ухом не повёл. Посчитал, что и так мягко обошёлся с «медиком». Ах, если бы он знал про прививки то, что знали лекари, он бы так не считал, а сжалился над старым больным человеком, почти уже коматозником. Ну, да и ладно, не наше дело государевы решения комментировать.

– Ну, кто следующий с челобитной? – оглядел князь мигом поникшее боярство.

Все как-то сразу почуяли, что государь оказывается сегодня и впрямь не с той ноги встал, а поэтому больше ни у кого желания клянчить деньги из казны не появилось. Поглядев, как поплатился «медик» за свой длинный язык, остальной боярский люд сидел чинно, не шелохнувшись, и положа руки на сердце, на почки, на печень (в общем, у кого что болит) молился, опасаясь нарваться на более крупные неприятности.

Даже недавно назначенный боярин образования и науки, который, ещё не испорченный высокой должностью и какой-никакой властью, пытался создать по княжескому хотению, достойный университет не на иноземный, а на рунийский манер, не решился показать князю предварительную смету расходов.

– Хорошо, с нашими баранами разобрались, что там от иноземных баранов слышно? – видя, что никто больше не горит желанием попросить «на развитие отрасли», князь Свистослав перевёл совещание в русло международных отношений.

– Ну, с заморскими не заморскими, а от одного иноземного сатрапа есть официальное уведомление, – поклонился в ноги князю боярин иностранных дел и потех.

– Что там?

– Прибыла к тебе, великий князь, нынче с утра, «дипмиссия» от плутовского короля Филипса.

– Дипмиссия? Баба что ли? Ну, у них и имена дурацкие, – усмехнулся князь, что послужило сигналом для дружного заискивающего смеха всей боярской артели.

– Никак нет! – без тени улыбки ответил «МИДовец». – Это, попросту говоря, посольство пожаловало, причём с неким категоричным и агрессивным ультиматумом.

– А агрессивный ультиматум, это как я понимаю, имя посла ихнего, много говорящего матом? – вновь попытался князь полушутливо «угадать», естественно, известное ему слово и вновь, как по мановению волшебной палочки, синхронно захихикало «придворье». Эх, если бы не тяжесть в ноющей голове, князь бы давно заподозрил неладное и перестал метать бисер своего искромётно-плоского юмора.

– Нет, это почти как нота протеста, только гораздо хуже, – серьёзно (он-то понимал всю серьёзность ситуации) ответил боярин Иностранных Дел и Потех. – И их посол просится на приём к тебе, чтобы зачитать сей ультиматум.

– А и зови сюда посла ихнего, послушаем, что им там надобно от нас, – махнул рукой князь и щёлкнул пальцами. По этому знаку боярин иностранных дел и потех ушёл за плутовским послом, а князю поднесли на красных подушечках с голубыми каёмочками скипетр и державу, символы княжеской власти. Взяв «венценосные вещдоки», как сам князь называл оные символы, Свистослав Златоглавый приложил на несколько секунд прохладную державу ко лбу. Немного ободрившись, он сел поудобнее и кивнул стоявшим на дверях стражам, дескать, валяй, запускай.

Те раскрыли золочёные двери, пропуская внутрь боярина иностранных дел и потех с официально скорченной, согласно церемониальному протоколу, физиономией. Немного запутавшись в складках своей одежды, МИДовец чуть не растянулся посреди зала, но устоял (а значит и карьера не рухнула) и, обливаясь потом от пережитого стресса, громогласно объявил:

– Посол плутовского короля Филипса, барон фон Телефакс!

Позвякивая стальными латами, в помещение строевым шагом вошёл рыжий рыцарь с длинными обвисшими усами и заплетёнными по-девичьи косицами. Мешки под его поблекшими глазами свидетельствовали о большом жизненном опыте их обладателя, а красный сломанный нос выдавал в нём большого любителя светской жизни и ревностного искателя приключений.

Остановившись в середине залы, барон фон Телефакс поклонился князю, насколько позволяли громоздкие доспехи.

– Моё почтение, рунийский князь Свистослав! – рявкнул рыцарь-посол, вдобавок к поклону два раза топнув правой ногой.

Князь в ответном приветствии, по заведённому обычаю, состряпав на лице скучающую кислую мину, едва заметно кивнул.

– Я имею честь предъявить вам ультиматум от моего сюзерена короля Филипса Загребущего, – доложился фон Телефакс.

– Да-да, пожалуйста! – зевнув, крутанул князь на пальце державу, словно баскетбольный мяч и приложил прохладный скипетр к мозжечку – похмельный «обручь» незаметно «сполз» на затылок.

– В данном документе содержатся выдержки из нашей военной доктрины, которые оправдывают решение короля и его военно-политических советников, – продолжил рыжий посол дипломатично подводить беседу к сути переговоров. – Таким образом…

– Милейший! – перебил его князь, отбирая скипетр у, не к месту «распаяцавшегося», шута. – Давай кратко и самое основное. У меня и времени в обрез, и самочувствие, как видишь, не «ля фонтан» или как там, по-вашему. Читай уже скорее Филькину грамоту.

– О′кей! – согласился с предложением фон Телефакс, исподлобья глянув на князя, но возмущаться по поводу «Филькиной грамоты» не стал, сдержался.

Хотя, если честно, посол иноземного короля был старым заслуженным рубакой и эти дипломатические штучки-дрючки его сильно напрягали. Телефакс любил рубить правду-матку с плеча, коротко и по делу, и предложение князя, скорее зачитать ультиматум ему самому пришлось по душе.