Книга Русский Ришелье - Ирена Асе
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
С утра необходимо было сделать самое важное из всех дел, намеченных на сегодняшний день. Государь начал писать письмо расторопному воеводе Друи Афоньке Ордину-Нащокину (это он для подчиненных был Афанасием Лаврентьевичем, а для царя – Афонькой, холопом государя всея Руси). На случай, если послание к воеводе перехватят враги, царь шифровал его самим же придуманным шифром.
Алексей Михайлович знал, кому поручать непростые дела. К тому времени биография Афанасия Лаврентьевича Ордина-Нащокина уже вполне могла бы стать основой приключенческого романа. За много лет до описываемых событий он сумел тайно пробраться через Польшу в столицу Молдавии Яссы (а в Польше в то время велено было хватать всех московитов). В Яссах Ордин-Нащокин жил под видом слуги молдавского господаря Василия Лупу (тайного друга России). Турки ничего не заподозрили, ведь молдавский господарь был их вассалом и числился у них на хорошем счету. А разведчик выведал: Стамбул лишь пугает Москву войной, но начинать ее не будет. Через пару лет русский дворянин ловко узнал и о планах Варшавы.
Теперь же воеводе пограничной Друи предстояло не только разведать самый удобный путь русской армии из Белой Руси к Риге, но и выполнить сложную тайную миссию. Тайна была столь велика, что государь, как уже говорилось, предпочел лично зашифровать послание, которое верный стольник из учрежденного Алексеем Михайловичем приказа Тайных дел должен был доставить воеводе Ордину-Нащокину. Теперь исход войны, в которую были вовлечены несколько крупных держав, в определенной мере стал зависеть и от худородного провинциального дворянина Афанасия Лаврентьевича Ордина-Нащокина. А самого его и его сына ждала такая жизнь, что авантюрный роман в сравнении с выпавшей им судьбой скучным покажется!
В первый день августа 1656 года от Рождества Христова несколько всадников на добрых конях ехали по лесной тропинке, что петляла неподалеку от границы Речи Посполитой и вассального этому государству герцогства Курляндского. Все путники были одеты в немецкое платье. В этой группе нетрудно было определить главу – дворянина в шляпе с пышным плюмажем, отличавшегося гордой осанкой и выглядевшего старше своих спутников.
Если бы в этом пустыннном лесу кому-то повстречался маленький отряд, то наблюдатель недоуменно посмотрел бы ему вслед: что за шальной немецкий барон рискнул в такое время отправиться в дальний путь?! Несколько вооруженных мушкетами слуг – конечно, неплохая защита от разбойников. Но что они могут сделать, окажись на пути эскадрон одной из воюющих сторон?!
Боевые действия длились в этих краях уже не первый год. Сначала царь всея Руси Алексей Михайлович, откликнувшись на мольбу украинского гетмана Богдана Хмельницкого (шестую уже по счету), двинул войска в помощь восставшим украинцам и белорусам. Затем ослаблением Польши воспользовался шведский король Карл X. Началась война всех против всех, и только герцогство Курляндское казалось островком мира и спокойствия посреди бушующего пламени войны.
Всадники ехали не спеша – путь был долог и следовало поберечь коней. Чтобы скоротать время, тешили себя разговором. Дворянин на русском языке пояснял одному из своих спутников, человеку в европейской политике неискушенному, как развивались события в этом регионе:
– И вот свейский король занял Варшаву и объявил себя королем не только Швеции, но и Польши. А ведь за несколько лет до этого вообще не имел ни одной короны.
– Как так?!
– А вот так. Был Карл-Густав простым немецким генералом…
При этих словах собеседник усмехнулся про себя, подумав: «Простым генералом! Мне бы так».
Рассказчик заметил усмешку, но продолжил, не став ее комментировать:
– Командовал он шведскими войсками в Германии. Счастье вдруг привалило к нему, когда шведы решили выдать замуж его двоюродную сестру…
– Небось за знатного господина?
– Еще бы! Ведь сестрица этого генерала сидела на шведском троне. Говорят, всем хороша была королева – и красива, и умна, и правила мудро. Ухажеров вокруг этой Христины вилось, что пчел около улья. Говорят, что и нынешний король был в нее влюблен и восхищался ею. Он не попытался уложить Христину в ее же постель в королевском дворце, как это безуспешно пытались сделать другие ухажеры, а официально предложил жениться.
– Молодец! А как иначе можно с невинной девой?
– Ну, злые языки говорят, девушкой к тому времени королева не была уже давно. Но влюбленному генералу она ответила: «Никогда!» И ушел он из дворца в тоске и печали.
– Вот стерва!
– Да что ты заладил – то невинная дева, то стерва! Чтобы утешить этого Карла-Густава, королева сделала его генералом и командующим шведскими войсками в Германии.
Рассказчик не стал говорить о том, что королеву к моменту сватовства Карла-Густава уже трудно было чем-либо удивить в делах альковных. Причем к тому времени она стала сторонницей нетрадиционной в любовных делах ориентации и кавалерам предпочитала подруг. Услыхав такое, простоватый собеседник полчаса бы охал и сомневался. Поэтому дворянин стал рассказывать о другом:
– Шло время. Шведы свою премудрую королеву любили, но беспокоились, что нет у нее законного наследника, а значит, после ее смерти земля может остаться без власти. И предложили ей выйти замуж. Называли, кстати, и имя двоюродного братца, того самого генерала Карла-Густава Пфальц-Цвейбрюккенского.
– Имечко – язык сломаешь!
– Но королева замуж выходить отказалась. И тогда ее подданные стали настаивать, намекая, что, мол, жених согласен, а тебя спрашивать никто не станет – притащим к алтарю, а после брачной ночи быстро дурить перестанешь и будешь послушна мужу!
– И то верно. Так с ними, бабами, и надо! Не сам удумал, в книге премудрой «Домострой» подобное написано.
– Услышав такое от своих подданных, Христина сбежала из Стокгольма аж в Рим, к главе всех католиков – римскому папе. Там королева лютеранской Швеции объявила себя католичкой и отреклась от престола. Шведы не придумали ничего лучше, как короновать ее двоюродного братца Карла-Густава – мать его была сестрой короля, отца Христины, а ближе родственников не нашлось. Наверное, генерал тогда подумал: «Не досталась мне красавица Христина, будет хоть корона».
– А что было потом?
– Аппетит, как известно, приходит во время еды. И вот король Швеции напал на Польшу, решив завладеть и короной Речи Посполитой. А теперь, быть может, ему и двух корон уже мало – и на курляндскую нацелился. Генерал-губернатор Лифляндии Магнус Габриэль Делагарди вывел свое войско из Риги и сосредоточил у границы с Курляндией большие силы. А у вассала польского короля, курляндского герцога Якоба, армии нет – пара рот только и имеется. Генерал-фельдмаршал Делагарди требовал от герцога признать себя шведским вассалом. Напрасно герцог Якоб показывал подписанный еще с королевой Христиной договор о ненападении. Генерал-фельдмаршал Делагарди лишь смеялся, видя эту грамоту. Недаром же про Понтуса Делагарди, деда графа Магнуса Габриэля, ходили слухи, будто он связан с нечистой силой. И пришлось бы герцогу Якобу покориться свеям, если бы на Лифляндию не начала наступление рать царя Алексея Михайловича. Граф Делагарди быстро потерял всю спесь и стал думать об обороне Риги, а не о захвате Митавы – столицы герцогства Курляндского. А так, съели бы свеи герцогство, как кошка маленькую птичку!
