Книга Шаги в темноте. Убийство Адама Пенхаллоу - Джорджетт Хейер

– Ну я и пошел, сэр. Мне было ни капельки не страшно – во всяком случае, поначалу. Ночь была лунная, и к тому же я прихватил с собой фонарик. Но он мне не понадобился. Я присел на старый камень на развалинах церкви, заросший травой и сорняками. Помню, даже стал насвистывать, чтобы скоротать время. Не могу сказать, сколько времени прошло, когда я вдруг заметил: что-то изменилось.

– Что именно? – спросил Чарльз.

– Трудно сказать, сэр. Сразу и не объяснишь. Все выглядело по-прежнему, просто потянуло холодком. А ведь была теплая июньская ночь. Я почувствовал, что надо мной как бы сгущается холод и вползает в меня. И вместо того чтобы насвистывать и представлять, как я посмеюсь над Беном Тилманом, я застыл на месте. Мне почему-то стало страшно сделать движение. Не могу сказать почему, но я не смел и пальцем пошевелить, не то что рот раскрыть. Честно говоря, я так перепугался, что готов был вскочить и бежать куда глаза глядят, и бог с ним, с этим Беном, пусть говорит, чего хочет. Но я не мог. Что-то держало меня. Не знаю, что это было, сэр, и не могу объяснить, но мне было не до шуток. Знаете, как бывает, когда душа уходит в пятки? Ты сидишь и прислушиваешься, да так, что от натуги чуть не лопаются барабанные перепонки. Вот так я сидел как вкопанный. При каждом шорохе пялился в темноту, стараясь что-нибудь разглядеть. Но там ничего не было. А вскоре мне показалось, будто позади меня кто-то стоит.

Уилкс замолчал и провел по лбу рукой.

– Конечно, такое кажется любому, кто напуган до смерти, но мне не почудилось. Надо было набраться духу и обернуться. Легко сказать, но, клянусь вам, сэр, для этого потребовались все мои силенки. И все же я сделал это. Резко обернулся, чувствуя, как пульс стучит в висках. И увидел его так же ясно, как сейчас вижу вас, – он стоял сзади и смотрел на меня сверху вниз.

– Кого вы увидели? – с тревогой спросил Питер.

Хозяин вздрогнул.

– Здесь его называют Монахом. Думаю, это он и был. Высокая черная фигура без лица – в темноте блестели только глаза.

– Это ваш дружок Тилман так вырядился, чтобы напугать вас, – предположил Чарльз.

– Бен Тилман не мог раствориться в воздухе, сэр. А с Монахом именно так и получилось. Он просто исчез. В общем, больше я туда не пойду даже за тысячу фунтов.

Повисло молчание. Человек у окна встал и вышел из бара. Питер поставил кружку.

– Ну спасибо вам. Веселенькую историю вы рассказали.

Чарльз проводил взглядом тощего незнакомца:

– Кто он?

– Коммивояжер, сэр. Пытается сбыть здесь пылесосы, а между делом рыбачит на речке.

– Похоже, он интересуется привидениями, – заметил Чарльз.

Когда они с Питером вышли из бара, тот произнес:

– Почему ты про него спросил? Думаешь, он нас слушал?

– А ты как считаешь?

– Да, похоже, но что здесь такого?

– Ничего. Но он не хотел, чтобы мы это заметили. Где бакалейщик, к которому мы идем?

В бакалейной лавке, которая, как это часто бывает в деревне, одновременно являлась почтой и торговала бельем, друзей приветствовал джентльмен в пасторском облачении, покупавший марки. Он отрекомендовался викарием и сообщил, что они с женой собираются в монастырь с визитом, но только после того, как новые жильцы немного обустроятся.

– Как хорошо, что монастырь вновь стал обитаемым, – проговорил он. – Увы, старыми домами сейчас пренебрегают из-за отсутствия современных удобств.

– У нас сложилось впечатление, что данным домом пренебрегают по причине присутствия там привидений, – заметил Питер.

Викарий улыбнулся:

– Боюсь, вам придется искать поддержку у человека более доверчивого, чем моя скромная персона. О заброшенных домах вечно плетут всякие небылицы. Смею предположить, что монастырское привидение – не более чем мышь или крыса.

– Вот и мы так думаем, – кивнул Чарльз. – Однако это приносит неудобства. Моя жена рассчитывала найти здесь горничную, но единственная девица, которую ей удалось уговорить, заявила, что будет приходить только на день и ни за что не останется после захода солнца.

Мистер Пенниторн снисходительно улыбнулся.

– Деревенские жители склонны к предрассудкам, – глубокомысленно изрек он. – Но ведь вы не остались без слуг?

– Нет, у нас есть дворецкий и его жена.

Чарльз забрал сдачу и вручил Питеру объемный пакет.

– Нам по дороге, сэр? Мы можем вас подвезти.

– Нет, благодарю вас. Это ваша машина стоит у гостиницы? Я провожу вас, если не возражаете.

Выйдя из лавки, они медленно двинулись по улице. Викарий обратил их внимание на несколько ветхих старых зданий, представляющих интерес с архитектурной точки зрения, и пообещал как-нибудь показать церковь.

– Она, конечно, не такая древняя, как те развалины в монастыре, – вздохнул он. – Но мы гордимся ее восточным витражом. За последние несколько лет нам удалось собрать достаточно денег, чтобы почистить его. Это дорогое удовольствие, уважаемый мистер Малкольм, но нам помог полковник Экерли, он, как обычно, проявил необыкновенную щедрость. Вы уже познакомились с ним? Он наш церковный староста и весьма достойный джентльмен – пукка сагиб[1], как он сам себя называет.

– Он живет в белом доме за монастырем? – уточнил Питер. – Нет, мы еще не встречались, но я, кажется, видел его в «Колоколе». Веселый седеющий джентльмен с приятным лицом и короткими усами? Ездит на пикапе «воксхолл»?

Викарий не слишком разбирался в машинах, но описание полковника Экерли показалось ему довольно точным. Они дошли до автомобиля, и викарий, вновь отказавшись от предложения подвезти его, распрощался и быстро зашагал по улице.

Когда Чарльз с Питером добрались до монастыря, наступило время ужина, и на земле лежали длинные тени. Они нашли сестер в библиотеке в компании миссис Босанквет, где их приветствовали возгласом:

– Наконец-то явились! Мы забыли сказать, чтобы вы купили керосиновые лампы.

– Зачем? – удивился Питер, вспомнивший, как он распаковывал целую коробку.

– У нас не осталось ни одной для лестничной площадки наверху, – объяснила Селия. – А Бауэрс говорит, что не пойдет туда без света. Какая чушь! Я велела ему взять свечу.

– Честно говоря, мне и самой как-то не хочется подниматься наверх в темноте, – призналась Маргарет.

Чарльз поднял голову.

– Началось, – мрачно произнес он.

– Это совсем не то, что ты думаешь, – возразила Маргарет. – Я вовсе не думаю о привидениях и всяких глупостях, но там запутанная планировка и какие-то шорохи – я, конечно, понимаю, что это крысы, однако ночью бывает страшно и кажется, будто за тобой кто-то наблюдает. В старых домах всегда так.