Книга Острота ощущений - Никки Логан

– Олушей. Я понял. Я хотел спросить, чем вы еще занимаетесь, как проводите время?

Они вместе взялись за края опустевшей шлюпки, подняли ее и понесли туда, где уже было сложено оборудование.

– Я не занимаюсь ничем, кроме своей работы, – ответила Онор.

Роб присвистнул:

– Кого это вы так рассердили, что вас сослали сюда?

– Никого! Я сама захотела приехать на Пулу-Килинг. Мне очень здесь нравится.

А еще отсюда ближе всего до… Нет, она не будет думать об этом, особенно в присутствии этого придурка.

Онор небрежно шлепнула свой край надувной лодки на камни.

– Эй, осторожней! – поморщился Роб.

– Ваши вещи пролежат здесь до завтра в полной безопасности. Сегодня ночью по прогнозу не ожидается шторма, – бросила Онор через плечо, давая понять, что разговор окончен.

Она подошла ко второму серебристому мешку, лежащему неподалеку у воды, вскинула на плечо привязанную к нему веревку и грациозно пошагала прочь, волоча его за собой.

Через пару минут она оглянулась и увидела, что Роб смотрит на свои вещи стоимостью в тысячи долларов, сваленные в кучу на камнях. Затем он поморщился и последовал за ней по едва заметной тропе среди зарослей кокосовых пальм, растущих у подножия дюн.

Онор неловко переминалась с ноги на ногу. Она и не предполагала, что ее маленький лагерь увидит кто-то посторонний.

Пару сезонов назад Онор выложила ракушками узкую тропу от пляжа до лагеря, а еще она разорилась на дизайнерский полог для палатки – с копией полотна Ван Гога «Подсолнухи». Такая палатка смотрелась немного странно в необитаемых тропиках, но Онор нравилась эта необычность. Она даже подумывала, не засадить ли территорию своего лагеря какими-нибудь растениями, чтобы они, словно ковер, закрыли окружающий палатку белый песок, но после отказалась от этой мысли. Ведь Пулу-Килинг – заповедник, хоть и самый маленький в Австралии, но на него распространяются запреты, касающиеся и больших национальных парков. В том числе нельзя устраивать тут и сады-огороды.

Поэтому приходилось мириться с песком, постоянно попадающим внутрь палатки.

Роб, шагая за Онор, с большим интересом оглядывался по сторонам. Пусть только этот тип попробует отозваться об острове с пренебрежением! Пулу-Килинг – кусочек тропического рая с пышной растительностью, кристально чистой водой и богатым животным миром – стал для нее вторым домом, убежищем.

– А здесь очень даже уютно, – заявил незваный гость.

Онор с подозрением отнеслась к этому комплименту.

– Здесь есть все, что мне необходимо.

Это было так. К началу каждого сезона на остров доставлялось оборудование для работы, палатка, аптечка, ракетница, книги, ноутбук, аккумуляторы, рация, генератор, заправленный горючим, съестные припасы и куча десятилитровых канистр с пресной водой. Сейчас все это было аккуратно разложено на своих местах.

Добравшись до лагеря, Роб обернулся, чтобы полюбоваться открывавшимся отсюда видом. Склоненные друг к другу верхушки кокосовых пальм образовывали идеальную рамку для океанской лагуны, сверкающей под солнцем. Заросли пизонии высотой почти в тридцать футов защищали лагерь от непогоды и жаркого тропического солнца.

Глядя на крепкую фигуру Роба, вырисовывающуюся на фоне лагуны, Онор изо всех сил старалась не глазеть на его длинные мускулистые ноги и не обращать внимания на то, как облегает его спину мокрая футболка. Этот парень был загорелым, высоким, поджарым, с плечами заядлого серфера. Прекрасно сложенный, но не перекачанный. Онор подумала, что, судя по его прекрасной спортивной форме, где-то там, на материке, его возвращения ждет пара персональных тренеров.

Нет, тренерш. Это точно.

Она нахмурилась. Откуда только взялись такие мысли? Этот человек провел на острове всего пять минут и уже нарушил ее покой и привычный ход вещей.

Онор смотрела, как Роб, уперев руки в бока, любуется видом. Чего он дожидается? Что вдруг появится посыльный с пиццей?

Она поджала губы:

– Роберт, ну что вы там стоите? Заходите.

Войдя в тень деревьев, укрывающих ее лагерь, Роб поднял на лоб солнечные очки. Сердце Онор перевернулось в груди и застучало быстрее, когда она увидела, что его глаза такие же ярко-голубые, как и воды лагуны.

Стараясь успокоиться, Онор поспешила отвести взгляд, суетливо направилась к палатке и натянула поверх бикини хлопковую рубашку с длинными рукавами.

– Восемь месяцев… – донеслись до нее негромкие слова Роба.

Она вскинула подбородок и поинтересовалась:

– Сколько времени у вас займет ремонт катера?

Вопрос прозвучал грубее, чем предполагалось, словно Онор выкрикнула: «Убирайся с моего острова!»

От Роба не ускользнул ее агрессивный тон. Его губы сжались, красивые глаза потемнели.

– Понятия не имею. Сначала мне нужно хорошенько осмотреть повреждение.

– Я могу чем-то помочь? – Эти слова она попыталась произнести примиряюще.

– Так торопитесь меня выпроводить?

Он обжег ее проницательным взглядом, и Онор внезапно стало стыдно.

– Нет. Просто… Я не планировала, что на острове будут… гости.

Это было лишь частью правды.

– Я постараюсь не попадаться вам на глаза, – с невозмутимым лицом ответил Роб Далтон, и лишь по заходившим на щеках желвакам можно было определить, что Онор сумела вывести его из себя.

А ее мысли он, похоже, читал по ее лицу, словно раскрытую книгу.

– Хорошо. Что ж, Роберт, мне нужно работать. – Онор потянулась за своим верным полевым дневником и, пересилив себя, добавила: – Располагайтесь как дома.

Далтон искренне улыбнулся. Неужели ему показалось невероятным, что можно чувствовать себя как дома в ее маленьком лагере? Еще бы! Ведь солнечные очки этого типа стоят больше, чем все ее лагерное снаряжение. Не дожидаясь его ответа, Онор взяла бинокль и направилась к деревьям.

Роб проводил ее глазами, а затем снова осмотрелся. Как можно чувствовать себя тут как дома? Он ощущал себя незваным гостем, вторгшимся в этот мирок, обустроенный так по-домашнему, по-женски.

Роб вздохнул и зашагал обратно к пляжу, по дороге сняв в себя мокрую рубашку и повесив ее на куст для просушки. Войдя в воду, он поплыл к своему катеру, который купил на первые самостоятельно заработанные деньги.

Добравшись до «Игрока», он надел маску для подводного плавания и уже приготовился нырнуть за борт, но замер, задумавшись.

«Да в чем дело? Почему сам факт моего пребывания здесь так раздражает Онор Брайер? Что бы я ни сказал, она все принимает в штыки, а ведь я пробыл тут всего около часа. Не то чтобы она откровенно груба со мной. Даже в конце нашей беседы попыталась вести себя мило. Хотя наверняка ей это не свойственно».