Книга Столпы земли - Кен Фоллетт

Дом, который они возводили, обещал стать самым роскошным на многие мили вокруг. На первом этаже расположится просторное складское помещение с овальным сводчатым потолком — это уменьшит возможность возникновения пожара. Жилое помещение — наверху, и попасть в него можно будет только по наружной лестнице, что очень важно при отражении внезапного нападения. Там же, у стены, пристроят трубу для вытяжки дыма. Это было радикальным нововведением: всего один раз Том видел дом, в котором имелся дымоход, и был так потрясен, что твердо решил использовать эту блестящую идею. А этажом выше будет размещаться маленькая спаленка: в последнее время дворянские дочки стали требовать для себя отдельные покои — они, видите ли, слишком нежные, чтобы спать вместе с мужичьем, прислугой и охотничьими собаками. Кухня разместится в отдельном доме, так как рано или поздно там обязательно случится пожар, и единственное, что можно с этим поделать, — построить ее подальше от всего остального, смирившись с тем, что пища к столу будет подаваться полуостывшей.

Сейчас Том трудился над входом в здание, придавая дверным косякам форму колонн, что должно свидетельствовать о благородном происхождении жильцов дома. Сверившись с деревянным шаблоном, он приставлял к каменному косяку железное зубило и слегка постукивал по нему большим деревянным молотком. Осколки из-под резца дождем осыпались на землю. Колонна получалась гладкая, не хуже, чем в соборе.

Однажды Том уже работал на строительстве собора. Дело было в Эксетере. Сначала он трудился добросовестно, но без особого усердия. И даже разозлился на мастера, когда тот сказал ему, что качество его работы недостаточно высоко: уж Том-то знал, что он более прилежный, чем обычные каменщики. Но затем понял, что стены собора должны быть не просто хороши — они должны быть совершенны, потому что собор строился для Бога и еще потому, что это здание было таким огромным, что малейший наклон стен, ничтожнейшее отклонение от идеально ровных линий могли ослабить конструкцию и привести к трагическому результату. Он был очарован. Сочетание громадных масштабов изысканного сооружения и необходимости внимательнейшего отношения к малейшим деталям открыло перед Томом волшебство его ремесла. От мастера он узнал о важности соблюдения пропорции, о волшебстве чисел и о почти магических формулах, применяемых для определения толщины стен или углов ступенек винтовых лестниц. Он был просто пленен всем этим и удивлялся, что другие каменщики не в состоянии в этом разобраться.

Очень скоро Том стал правой рукой мастера, вот тогда-то он и узнал, что у его учителя тоже есть недостатки. Мастер в совершенстве знал свое ремесло, но организатором был никудышным. Он полностью терялся, когда нужно было обеспечить каменщиков блоками подходящего качества, проверить, чтобы кузнецы изготовили достаточное количество инструментов, выяснить, есть ли гашеная известь и песок для раствора, проследить, чтобы плотникам вовремя подвозили бревна для работы, и еще получить из казны нужное количество денег и за все заплатить.

Возможно, после смерти мастера Том занял бы его место, но соборная казна истощилась — отчасти благодаря неумелому руководству, — и строителям пришлось покинуть Эксетер в поисках другой работы. Смотритель замка предложил Тому заняться ремонтом и улучшением городских укреплений. Этой работе он мог бы посвятить всю оставшуюся жизнь и чувствовать себя вполне уверенно. Но Том мечтал построить собор и поэтому отклонил предложение.

Его жена Агнес так и не смогла понять этого решения. Ведь они могли бы иметь добротный каменный дом, слуг, собственную конюшню и мясо на обед каждый день. Нет, она не могла простить Тому, что он упустил такую возможность. Ей просто не дано было постичь той притягательной силы, которая таилась в работе над строительством собора: решение сложнейших организационных задач, напряженная работа ума, правильные линии стен, красота, от которой захватывает дух, и великолепие законченного здания. Однажды он уже вкусил это, и теперь ничто иное его не могло удовлетворить.

Оторвавшись от работы. Том увидел Агнес. Она стояла на краю строительной площадки, держа в одной руке корзинку с едой, а в другой кувшин с пивом, который она подпирала бедром. Был полдень. Том приветливо посмотрел на жену. Она была далеко не красавица, но в ее лице чувствовалась какая-то сила; широкий лоб, большие карие глаза, прямой нос и волевой подбородок. Ее темные вьющиеся волосы были расчесаны на прямой пробор и завязаны сзади. Для Тома она была не просто жена, а задушевная подруга.

Агнес налила пива Тому и Альфреду. Так они и стояли, двое больших мужчин и крепкая женщина, стояли и пили из деревянных чашек пиво, когда из пшеничного поля вынырнула Марта, четвертый член семьи, семилетняя девочка, милая, как цветочек, правда, без одного лепестка, оттого что во рту у нее была щербина: два молочных зуба выпали, а новые еще не выросли. Она подбежала к Тому, поцеловала его в пыльную бороду и стала просить глоточек пива. Он обнял ее худенькое тельце и улыбнулся:

— Не пей слишком много, а то в канаву свалишься.

В ответ Марта начала шататься, притворяясь пьяной.

Всей семьей они уселись на бревне, Агнес протянула Тому ломоть пшеничного хлеба, толстый кусок вареной свинины и небольшую луковицу, которую, откусив мяса, он принялся не спеша чистить. Дети тоже получили свои порции и сосредоточились на еде. «Возможно, я поступил безответственно, отказавшись от работы в Эксетере и пустившись на поиски места на строительстве собора, — думал Том. — Но мне ведь всегда удавалось их прокормить».

Он достал из кармана своего кожаного фартука нож, отрезал часть луковицы и положил в рот. Лук был сладким и пекучим.

— Я снова беременна, — сказала Агнес.

Том перестал жевать и уставился на жену. Он почувствовал прилив волнения и, не зная, что сказать, глупо улыбался.

— Не так уж это и удивительно, — покраснев от смущения, промолвила Агнес.

Том обнял ее.

— Да-да, — блаженно ухмыльнулся он. — Малыш потреплет меня за бороду. А я-то думал, следующий будет Альфреда.

— Не радуйся раньше времени, — предупредила Агнес. — И не стоит называть ребенка, пока он не родился.

Том кивнул в знак согласия. У Агнес было несколько выкидышей, один ребенок родился мертвым, да еще дочка, Матильда, прожила всего два года.

— А все-таки хотелось бы мальчишку. Теперь, когда Альфред такой большой… Когда ждешь?

— После Рождества.

Том начал подсчитывать. До первых холодов каркас дома будет закончен, затем, чтобы защитить от мороза, кладку нужно будет накрыть сеном. Зимние месяцы каменщики проведут за обработкой блоков для окон, потолков, дверных проемов и очагов; плотники подготовят доски для полов, двери и ставни, а Том займется строительными лесами. С приходом весны они наведут своды первого этажа, настелят полы в зале наверху и покроют крышу. Эта работа прокормит его семью до Троицы, тогда малышу уже будет полгода. А затем они двинутся дальше.

— Хорошо, — сказал он твердо. — Это хорошо.

— Я уже слишком стара, чтобы вынашивать детей, — проговорила Агнес. — Должно быть, это мой последний ребенок.