Книга Гран-при для убийцы - Чингиз Абдуллаев

— Ты все-таки нас предал, — сказал незнакомец.

Гость пытался что-то ответить, но не сумел ничегопроизнести.

Незнакомец усмехнулся и, подняв пистолет, выстрелил прямо влицо раненому.

Потом выпрямился.

— Найдите сбежавшего, — коротко приказал он, — и обыщитездесь все. А потом сожгите. И его тоже сожгите, — показал он на убитого. — Всеравно предатели попадают в ад.

Париж. 14 марта 1997 года

— Мы завершаем подготовку к проведению юбилейногопятидесятого кинофестиваля в Каннах, — закончил конференцию председательоргкомитета.

— Что вы можете сказать о жюри? — спросил журналист «ТВ-5».

— Пока достоверно известно, что председателем жюри будет нашасоотечественница Изабель Аджани. С остальными мы обговариваем возможностисотрудничества. В ближайшие несколько дней они должны передать намподтверждение своего согласия на участие в Каннском фестивале.

— Ожидается ли приезд голливудских звезд? — поинтересовалсяразвязный американский журналист. — Кого именно вы ждете в гости?

— Свое согласие уже дали Брюс Уиллис, Деми Мур, КлинтИствуд. Ожидаем приезда Ингмара Бергмана, если он, конечно, сможет приехать. Мыпланируем открыть кинофестиваль премьерой французского фильма Люка Бессона«Пятый элемент». А уже затем состоится конкурсный показ фильмов. Надеемся, чтоотобранные ленты доставят удовольствие нашим зрителям и гостям.

— Приедут ли на фестиваль русские? — спросил чешскийкорреспондент. — Будут ли представлены фильмы России?

— Во внеконкурсной программе будет представлен новый фильмроссийского режиссера Алексея Балабанова «Брат», — любезно сообщил председательоргкомитета, поднимая одну из лежавших перед ним на столе бумаг.

— В иранской прессе промелькнуло сообщение, что фильм АббасаКияростами, заявленный вами в конкурсной программе фестиваля, может быть невыпущен из страны, — заметил немецкий журналист. — Как вы относитесь к подобнымсообщениям?

— С большим огорчением. Кияростами очень известный мастер, имы надеемся, что иранские власти проявят должное понимание ситуации и разрешатпредставить иранское кино на нашем фестивале. В конце концов, от этоговыигрывают все, в том числе и иранский кинематограф.

— Вы будете бойкотировать Иран в будущем, если они откажутсявыпустить Кияростами в Канны? — не унимался немецкий тележурналист.

— В нашем лексиконе нет таких слов, как «бойкот», —улыбнулся председатель оргкомитета, — мы надеемся, что дело до этого не дойдет.До свидания, господа. Пресс-конференция окончена.

Журналисты поднялись, начали собирать микрофоны, блокноты,ручки.

Помещение наполнилось гулом голосов. Немецкий журналист,задававший вопросы насчет Кияростами, подмигнул одному из американцев скарточкой «Ньюсуик», который находился среди журналистов, но вопросов незадавал.

— Обычный бардак, — самоуверенно сказал немец, — они все ещеточно не знают, кто приедет в Канны.

— Да, — без тени улыбки ответил американец, — они все ещеничего не знают.

Журналисты начали выходить на улицу. Американец вышел однимиз последних. Пройдя метров сто, он оглянулся по сторонам, достал мобильныйтелефон, набрал номер.

— Пока нет никаких подтверждений, — сказал американец.

— Может быть, мы ошибаемся? — спросил человек, которому онпозвонил.

— Я не знаю. Пока у меня нет никаких фактов. Но, кажется, ядогадываюсь, кто именно из наших ребят таскает «каштаны» для этих типов. Нопока ни в чем не уверен.

— Они что-то планируют, — уверенно сказал его собеседник, —ты когда собираешься полететь на Лазурный берег?

— Завтра.

— Правильно. Только будь осторожен. Не нужно рисковать. Еслиони что-то планируют, то обязательно как-то себя проявят. Мы в этом несомневаемся.

— Я тоже, — сказал журналист с карточкой «Ньюсуик». Он убралтелефон, еще раз осмотрелся и заторопился к своему автомобилю, не замечая, чтоза ним внимательно следят из машины, припаркованной на другой стороне улицы.

Американец перешел дорогу, доставая на ходу ключи. Телефонон положил в карман, благо он там вполне помещался, аппарат был небольшой.

Стоявшая недалеко машина медленно тронулась с места.Американец открыл дверцу своего автомобиля, наклонился, усаживаясь в кабину.Вспомнив про мобильный телефон, он вынул его из кармана и положил рядом с собойна переднее сиденье.

Машина с наблюдавшими за ним людьми медленно подъезжала. Этобыл серебристый «Фиат».

Американец обернулся, прикидывая расстояние, отделявшее егоот стоящей позади машины. Места было достаточно. Он подал автомобиль чутьназад, еще раз оглянулся, готовый выехать.

«Фиат» поравнялся с ним. Американец сделал нетерпеливый жеструкой, разрешая проехать вперед и освободить ему дорогу. Именно в этот моментиз окна «Фиата» высунулось дуло автомата с глушителем.

В последний момент американец схватился за телефон, какбудто это могло спасти его. Раздалась короткая автоматная очередь, и онуткнулся в руль собственного автомобиля. «Фиат» мягко отъехал, его пассажирысмотрели перед собой, словно ничего не произошло.

Баку. 17 марта 1997 года

Март в Баку всегда бывает самым труднопредсказуемым. В этотмесяц может произойти все что угодно, от обильного снегопада и проливных дождейдо почти летней погоды, когда на улице можно появляться в легких рубашках.Правда, в последние годы небесная механика явно испортилась, и старожилыуверяли, что подобные мартовские частые холода — явление недоброе и тревожное.

В аэропорту Бина почти постоянно дуют сильные ветры, и вэтот день, когда самолет голландской авиакомпании «КЛМ» пошел на посадку, одиниз сидевших у окна пассажиров невольно поежился, почувствовав, как трясетавиалайнер перед приземлением. Паспортные и таможенные процедуры не смущали.Пограничники и таможенники имели собственную гордость и предпочитали не трогатьиностранцев, тем более прилетающих из экзотической Голландии. Пропустивиностранцев, они начинали особенно тщательно проверять соотечественников,коммерсантов из Турции и стран СНГ. Эти считались «своими» и, соответственно,обязаны были платить некоторую дань за провоз любых товаров и вообще ублажатьвсех встреченных на пути представителей власти.

Справедливости ради стоит отметить, что зарплататаможенников была не более десяти-двадцати долларов, а пограничники получали итого меньше. Правда, пограничники не имели и десятой доли тех доходов, которыеполучали таможенники.