Книга 3 ошибки наших родителей. Конфликты и комплексы - Андрей Курпатов

Впрочем, оставим этот частный вопрос и обратимся к личнойистории человека по имени Зигмунд Фрейд. Сам он неоднократно использовал себя исвои переживания для демонстрации разработанной им теории (личные сны Фрейдасоставили основной материал его самой знаменитой книги «Толкованиесновидений»), так что, я надеюсь, не будет большой бестактностью указать напрорехи его теории, используя тот же самый «материал».

Психоанализ сыграл значительную роль в становлении науки опсихологии человека, однако по ряду причин ему не удалось стать нипо-настоящему серьезной научной концепцией, ни эффективным средством леченияневротических расстройств. Наши психологические комплексы действительно уходяткорнями в детство, и поэтому без родителей здесь, конечно, не обошлось. Однаконеправильно было бы думать, что дело здесь в сексуальных влечениях; с другойстороны, проблема не ограничивается просто воспитанием, она, вне всякогосомнения, лежит значительно глубже.

Какие проблемы, док?

Зигмунд Фрейд родился в 1856 году в еврейской семье в городеФрайберге (тогда это была австрийская провинция, теперь — Чехия). Зигмунд былстаршим сыном второй жены своего отца, которая впоследствии родила ему еще пятьдочерей и двух сыновей. Фрайберг был маленьким городком, отец Зигмундазанимался продажей не то шерсти, не то леса (внятности по этому вопросу убиографов Фрейда не найти), но дела шли плохо. И когда мальчику исполнилось тригода, его семья переехала в Вену, где, впрочем, тоже жила достаточно скудно.

Зигмунд, впрочем, всегда оставался на особенном положении.Когда его мать была беременна, ей нагадали, что ее первенец станет «великимчеловеком». И она в это верила, окружала мальчика всемерной заботой, создавалалучшие условия (единственный из детей в семье он имел отдельную комнату ипользовался лампой, тогда как остальным приходилось довольствоваться свечами).В юности Зигмунд мечтал о подвигах Ганнибала, а потом хотел стать членом советаминистров.

Учился он превосходно и даже переводился из класса в классбез экзаменов. Мать гордилась своим сыном, а сын беззаветно любил свою мать[1].

С отцом отношения у Зигмунда складывались иначе. Положениеевреев в Австрии в те годы было незавидным, а отец ассоциировался у мальчика сэтой «низшей ролью». Тяжелейший психологический удар Зигмунд получил, когда емубыло двенадцать лет. Он шел вместе со своим отцом по какой-то венской улице,когда с ними поравнялся неизвестный человек, он смахнул с головыФрейда-старшего шапку и прокричал: «Еврей, убирайся с тротуара!» Отец Зигмундапослушно сошел с тротуара и поднял упавшую в грязь шапку. Зигмунд возмутился:«И что же ты сделал?» На что отец спокойно ответил ему: «Я сошел с тротуара иподнял шапку».

Чуть позже и сам Зигмунд будет ощущать на себе проявленияантисемитизма. Так, например, ему пришлось выбрать профессию врача(«разрешенную» для выходцев из еврейских семей), тогда как сам он к ней нестремился. Ему приходилось стыдиться и условий своей жизни — бедности, за чтоон не мог не винить своего отца. Серьезным ударом по самолюбию юноши былафраза, брошенная его университетским профессором Брюкке. Профессор не взялЗигмунда в свою лабораторию ассистентом, объяснив свое решение бедностьюмолодого человека. Позже Фрейд напишет: «Поворот произошел в 1882 году, когдамой учитель, к которому я питал высочайшее возможное уважение, исправилвеликодушную щедрость моего отца, серьезно посоветовав мне ввиду трудногоденежного положения оставить теоретическую карьеру».

Уязвленное самолюбие Фрейда не смирилось с таким положениемвещей. В течение ближайших двадцати лет он будет настойчиво искать учителя,который мог бы стать для него недостающим «отцом» — человеком, которым можнобыло бы восхищаться, у которого можно было бы найти защиту. На эту рольпоследовательно претендовали упомянутый уже профессор Брюкке, потом знаменитыйШарко, далее не менее, а может быть и более знаменитый Блейер и, наконец,Флисс, который замыкает этот ряд, причем со скандалом.

Далее, после создания остова психоаналитической концепции,Фрейд перестает искать учителей, теперь его занимают ученики. Учеников быломного — Юнг, Адлер, Ранк, Ференци, Райх... Все они стали самостоятельными икрупными учеными, и всех их Фрейд столкнул с дороги, обвинив в отступничестве.Они посмели подвергнуть его идеи сомнению, предложили свои, альтернативныетеории, проявив тем самым непочтение «отцу». «Отец» — то есть сам Фрейд — был вгневе, он насмехался и иронизировал над учениками, продолжая свое дело,выдумывая все более и более странные и все менее и менее правдоподобныеконцепции. Впоследствии он напишет в одной из своих работ: «Тот, кто преодолелвласть отца, может считать себя героем».

. Какое место во всем этом занимает сексуальность? Одномубогу известно. Фрейд, оттолкнувшись от факта «запрета на сексуальность» (апроявления детской сексуальности в семье действительно пресекаются), пошел сэтой «сексуальностью» в область социальных отношений (выдав этот инстинкт заполовой, что было ошибкой), а далее трактовал страхи (эту естественнуюбиологическую функцию самозащиты) в созданной им сексориентированной терминологии.Кто-то из его учеников пошел чуть дальше, кто-то пошел в сторону, кто-то ивовсе заплутал, но все они, так или иначе, потратили свою жизнь наневротическую борьбу с властью своего «отца» от науки.

Последствия были такими, какие мы часто имеем возможностьнаблюдать в обычных семьях, — развитие отношений останавливается, сменяетсятоптанием на месте, потом взаимной отчужденностью, ненавистью и, наконец,гибелью. Только в семьях гибнут отношения, а в случае научной карьеры Фрейдапогибла его наука. Сейчас меньше одного процента американских психоаналитиковпридерживаются его концепции, а подавляющее большинство психологов ипсихотерапевтов в Европе придерживаются скорее антипсихоаналитической, нежелипсихоаналитической теории. Вот такая история...

Родители для человека — значительно больше, чем просто люди,а наши отношения с ними — это не просто отношения между двумя (тремя)личностями. Когда мы были совсем маленькими, мы познавали не мир, насокружавший, а наших родителей, которые этот мир олицетворяли. Когда же насталовремя разочаровываться в мире, мы разочаровывались не в мире, а в них — нашихродителях. В дальнейшем вся наша жизнь происходила по формуле: найти тот мир,который мы потеряли — то есть найти тех своих родителей, которые были для нассчастьем, и их в себе, свое счастье.

Роковая ошибка

В основе глубинного психологического конфликта основателяпсихоанализа Зигмунда Фрейда, конечно, лежали его отношения с родителями, но ядалек от мысли, что это был конфликт на сексуальной почве. Скорее, сын хотелдля своей матери лучшей доли, а потому испытывал к своему отцу, неспособномудать ей этого, смешанные чувства, чем-то, что сын страстно желал свою мать ипотому ревновал ее к отцу как любящий мужчина. Скорее я думаю, что отец не смогдать своему сыну ощущение защищенности, и потому он впоследствии мстил ему засвое детское ощущение беззащитности, нежели соглашусь с тем, что каждый мальчикмечтает убить своего отца, видя в нем секс-конкурента.