Книга После вечеринки - Джеки Браун

— Нет, это вы недопоняли. Мне не надо на собеседование. Работу я уже получила. У меня встреча с клиентом. На семнадцатом этаже.

И тут до Чейза дошло. О нет… Видимо, от избытка чувств Чейз произнес это вслух, потому что девушка переспросила:

— Что, простите?

Чейз позволил дверям закрыться и очутился наедине с этой привлекательной женщиной, однако теперь ситуация из сексуальной фантазии превратилась в самый страшный кошмар. Чейз мрачно уточнил:

— Так это вы — организатор праздников.

— Сдаюсь, разоблачили. Меня зовут Элла Сэнборн. — Тут девушка тоже посерьезнела. — Только не говорите, что вы мистер Трамбалл. У вас по телефону… э-э… совсем другой голос.

Надо думать. И не только голос.

— Мистеров Трамбаллов у нас в компании трое, и я один из них. Меня зовут Чейз, а вам нужен Эллиот. Мой дядя.

— Мои соболезнования. Тяжело, когда дядя умирает.

Сквозь стиснутые зубы Чейз процедил:

— Да не умирает он.

Элла Сэнборн озадаченно наморщила лоб.

— По телефону ваш дядя просил меня организовать поминки. По нему. В ирландском стиле.

Чейз потер шею, однако избавиться от мучительного дискомфорта это действие не помогло.

— И кстати, мой дядя даже не ирландец.

— Что-то я запуталась.

— Немудрено, — хмыкнул Чейз.

Что и говорить, дядины экстравагантные выходки многих ставили в тупик. В последнее время Эллиот стал настолько непредсказуемым и рассеянным, что некоторые члены совета директоров начали ставить под сомнение его вменяемость и способность продолжать управление открытым акционерным обществом. По слухам, вот-вот должно было состояться голосование по этому вопросу, и тогда Эллиота запросто могут сместить с должности.

Слишком поздно Чейз заметил, что Элла приняла последний комментарий на свой счет.

— Конечно, иногда я бываю наивной, но я не полная идиотка.

— Я вовсе не это имел в виду…

— Все, поняла. Меня обдурили и подставили.

Чейз нахмурился. За несколько секунд желание провалиться сквозь землю преобразовалось в растерянность.

— В каком смысле?..

— Этот заказ, встреча с клиентом… Даже не представляю как, но Бернадетта пронюхала про мой новый бизнес и подговорила вас, чтобы поставить меня в дурацкое положение.

— Кто такая Бернадетта?

— Моя сводная сестра. Вернее, бывшая сводная сестра. Мой папа был женат на ее матери, но теперь они развелись. — Выдержав эффектную паузу, Элла с чувством произнесла: — И слава богу! — А помолчав еще немного, прибавила: — Но Бернадетта до сих пор продолжает портить мне жизнь.

— Если вас это утешит, никто вас не подставлял. Дядя действительно хочет ирландские поминки. На полном серьезе.

— Хотя он не ирландец и не умирает.

— У дяди свои причины.

Которых Чейз не понимал и уж конечно не разделял.

— Он иногда бывает… э-э… — Не зная, как описать Эллиота, который воспитывал его с десяти лет, Чейз смущенно закончил: — Ну, такой вот он человек.

Особенно ярко это проявилось в последнее время.

— Какой? — уточнила Элла.

Губы Чейза сжались в тонкую нитку. Многие говорили, что с возрастом дядя начал сдавать, но Чейз упорно не хотел верить этим слухам и тем более — распространять их. Убедившись, что ответа не последует, Элла Сэнборн ободряюще произнесла:

— Ладно, сама разберусь. Вот встречусь с вашим дядей и составлю собственное мнение.

К сожалению, Чейз заранее представлял, что это будет за мнение.

Прозвучал звуковой сигнал, возвещая прибытие на легендарный семнадцатый этаж — самое сердце империи «Игрушек Трамбалл». Пару лет назад Элла видела документальный фильм про Эллиота Трамбалла и его офис. По сравнению с этим помещением магазины игрушек казались скучными заведениями со спартанской обстановкой. Но когда двери лифта открылись, Элла была поражена и разочарована до глубины души.

— Что-то не так? — спросил Чейз.

— Это и есть знаменитые «Игрушки Трамбалл»? — выпалила она, не сообразив вовремя прикусить язык.

Чейз нахмурился:

— А вы чего ждали?

Чего угодно, только не бежевых стен и стандартной офисной мебели.

Элла смущенно рассмеялась:

— Ну… игрушек…

— Игрушек здесь больше нет. По-моему, они отвлекают сотрудников и создают нерабочее настроение. В офисе надо заниматься делом.

Но ведь игрушки и есть их дело! Однако Элла сочла за лучшее воздержаться от комментариев.

На ресепшн за столом в форме подковы сидели две женщины и мужчина с гарнитурами хэндс-фри и, не переставая разговаривать по телефону, энергично что-то печатали на клавиатуре. Все трое были одеты так же строго, как Чейз, — в костюмы приглушенных тонов, которые у Эллы ассоциировались с мрачными грозовыми тучами.

Будто по команде, секретари повернулись в сторону Чейза, но в глаза смотреть избегали. Элла окинула Чейза внимательным взглядом. Темный костюм, безупречный узел на галстуке, до блеска начищенные ботинки — что и говорить, впечатление подавляющее. К такому не подступишься, а увидеть в нем не сурового начальника, а мужчину, казалось бы, и вовсе невозможно. Но Элла увидела. Еще как увидела.

Наверное, во всем виноват хохолок. Маленький завиток светлых волос с левой стороны от пробора упорно отказывался присоединяться к своим безукоризненно прилизанным собратьям. Элла всегда уважала бунтарский дух, ей и самой были совершенно чужды стадные чувства.

Есть много суеверий, связанных с хохолками и вихрами. Лучшая подруга Эллы Сандра Честерфилд, например, утверждала, что мужчины с хохолками — отличные любовники. По крайней мере, так писали в статье, которую Сандра прочла в Интернете. Если это правда, то мужчина с таким выдающимся хохолком должен быть просто…

Элла принялась энергично обмахиваться.

— Жарко? — спросил Чейз.

Да, сразу в нескольких смыслах. Но Элла лишь улыбнулась и произнесла:

— Все нормально. Иду в бой с холодной головой.

Похоже, ответ озадачил Чейза. По крайней мере, он сразу повернулся к секретарше слева:

— Это Элла Сэнборн. Она к Эллиоту.

— Хорошо. Мистер Трамбалл ждет ее.

— Кабинет дяди — третья дверь слева.

Упомянутая дверь была закрыта. Элла уточнила:

— Может, постучаться?

— Только один раз, потом сразу заходите. Будете дожидаться ответа — до ночи здесь простоите.

Но Элле показалось грубым врываться в кабинет, точно к себе домой, хоть секретарша и сказала, что ее прихода ждут.