Книга Поцелуй на ночь - Кейт Вудсток
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но вот что интересно: этот парень в ковбойке, хоть и был ниже ростом, смотрел на Дженну совсем даже не снизу вверх. Более того, у нее стремительно создавалось прямо противоположное впечатление.
Был он крайне широкоплеч, узок в бедрах, руки у него были загорелые и необычайно мускулистые, покрытые синими разводами татуировок, сделанных явно не в тату-салонах. Волосы у парня были от природы курчавые, темные и густые; и, несмотря на их полную растрепанность и лохматость, их почему-то хотелось потрогать и… зарыться в них лицом.
И глаза совершенно потрясающие! Любая девушка за такие глаза душу заложит дьяволу. Черные, горячие, веселые, с огненными искорками на дне. Над огненными глазами – изумительно изогнутые брови, ни дать ни взять Мефистофель. А ресницы длинные, пушистые, словно, опять же, как у девушки.
И при этом надо отметить, что во всем облике молодого человека в потертых джинсах не проглядывало ни малюсенького намека на женственность. Напротив. Перед Дженной стоял Мужчина, истинный самец, мачо, воин, хозяин джунглей, бог знает кто еще, и именно поэтому взгляд его был слегка снисходителен и спокоен… И почему-то все сильнее становилось ощущение, что это ОН смотрит на Дженну сверху вниз!
Она вышла из ступора и «включила начальника».
– Мило, что вы заботитесь о моей калитке. А теперь, на счет три вы стремительно объясняете мне, что вы здесь забыли, а на счет пять… ладно, шесть столь же стремительно покидаете эту территорию. В противном случае на счет семь здесь будет охрана, а на счет десять – полиция. Итак?
– Блеск!
– Что?
– Вы всегда так разговариваете?
– Вот что…
– Не-не-не, это я хамлю от ужаса, мэм. Просто вот такая скорость решения проблем – все укладывается минут в пять – это же золотое дно! Слушайте, а давайте баллотировать вас в президенты? Такого еще не было. Красотка, абсолютно арийский тип…
– Прекратите заговаривать мне зубы! Кто вы такой?
– Хит Бартон.
– Ну и?
– И, в общем-то, все. Можно Хитклифф, но лучше Хит. В Хитклиффе есть что-то от методистской церкви, а я католик.
– Какого дьявола вы здесь делаете?!
– Ну… живу.
– Отлично!
– Да, мне тоже очень нравится. Хороший домик.
– НА ВАШЕМ МЕСТЕ Я БЫ НЕ ЁРНИЧАЛА! Как вы здесь оказались?
Парень нахмурился, почесал в затылке, возвел глаза к небу и совершенно явственно принялся считать про себя, отчаянно и беззвучно шевеля губами. Дженна уже собралась прервать его, когда он тряхнул головой и сурово возвестил:
– Вот что: в счет семь я не уложусь точно. Даже в четырнадцать не уложусь. Давайте подберем ваши вещи, пройдем на относительно нейтральную территорию, и я вам все объясню.
– И где такая территория?
– А вот туточки, у бассейна.
– О боже… Ладно, пойдемте. Но для начала уберите этих тварей.
Лицо Хита Бартона омрачилось и даже несколько ожесточилось.
– Вы не любите собак?
– Слушайте, что за бред! Какое вам до этого дело, а?
– Ну все-таки…
– Нет, какова наглость! Я вообще не понимаю, почему до сих пор не вызвала полицию, а он еще спрашивает, люблю ли я… Отцепись, чудовище!
Чудовище – размером с котенка, кудрявое и с загнутым баранкой хвостом – как раз в этот момент прицелилось… и вцепилось в свесившуюся лямку замшевого рюкзачка от Армани, очевидно приняв ее за страшно опасную ДИЧЬ. От неожиданности Дженна дернула рюкзак слишком резко, причинив песику боль, и тот с обиженным визгом отскочил в сторону. Дженна немедленно устыдилась и уселась на корточки, начисто забыв про Хита Бартона и весь остальной зверинец.
– Ох, прости, пожалуйста, я нечаянно. Давай мириться… вот хороший пес! Замечательный пес… Ой! Что это у него?
Хит Бартон негромко ответил:
– Это ему не повезло с предыдущим хозяином. Не бойтесь, это не лишай. Это кипяток.
– Какой ужас!
– Сейчас уже нет. Вот месяц назад – да, действительно был ужас. Пса зовут Джеронимо.
– Ого! Великий вождь?
– Вроде того.
– Беспородный?
– А это важно?
– Вовсе нет. Просто у… Джеронимо запоминающаяся внешность.
– Джек-рассел-терьер, ягдтерьер и фокстерьер. Возможно, капелька скотча. Скотчтерьера, я имею в виду.
– Класс!
Внезапно до нее дошло, что она сидит, задрав юбку до пределов возможного, чешет пузо разомлевшему косматому «букет-терьеру» и уже почти по-дружески болтает с неизвестным, который по какой-то причине оказался у нее дома, на совершенно, ну то есть абсолютно частной территории!
Дженна Фарроуз вскочила, отряхнула руки и изо всех сил попыталась посмотреть на Хита Бартона сверху вниз.
– Итак, мистер… как вас?
– Хит Бартон.
– Мистер Бартон. Я жду ваших стремительных и исчерпывающих объяснений, а также последующего исчезновения с моего участка.
– Жаль.
– Что – жаль?!
– Что вы так категоричны. Кстати, а вас как зовут?
– Ну вы и нахал. Мисс Фарроуз.
– А имя?
– Мистер Бартон, давайте покороче, ладно?
– Шоколадно. Простите, сорвалось. Итак, с чего же начать?
– Желательно с самого начала.
– Хорошо. Я родился в том самом году, когда Аризонские Ястребы в очередной раз не взяли Кубок федерации. Мать моя была женщиной простой, но доброй, отца же своего я никогда не знал, хотя по слухам, которые носились в деревеньке между добрыми селянами, он был человеком знатного рода и весьма богатым, что, впрочем, нисколько не помешало ему оставить мою мать, едва сорвав цветок невинности…
– Английскую литературу вы знаете хорошо, это я поняла. Про Тома Джонса, найденыша я тоже читала. Сожалею, но придется обратиться в полицию.
– Погодите, погодите. Сами сказали – с начала.
– Я имела в виду – с начала вашего пребывания в моем доме.
– Так это ваш дом?
– Ну знаете…
– А я и смотрю, вы какая-то недовольная. Надо было сразу сказать.
– Мистер Бартон…
– Все, я серьезен. В двух словах: это все из-за Джима.
– Джима? Какого Джима?
– Вернее, с вашей точки зрения – из-за Джима, с моей – благодаря Джиму.
– Я не знаю никакого Джима!
– Знаете, знаете. Просто не знаете, что он – именно Джим. Мистер Спенсер, менеджер фирмы по торговле недвижимостью.
– Бож-же мой… Тот самый проходимец, который поклялся мне, что дом будет под присмотром!
