Книга Месть в тротиловом эквиваленте - Сергей Самаров

Привыкший чувствовать себя сильным, я хотел и стремился обрести былую боевую и физическую форму. Я даже намеревался вскоре начать применять нормативы спецназа ГРУ, то есть раз в десять дней совершать пятидесятикилометровый марш-бросок. Правда, там на него выходят в полной боевой выкладке, с тяжелыми рюкзаками и оружием. У меня ничего такого не было, но долго ли набить рюкзак камнями. Меня вполне устроили бы даже простые кирпичи, пусть и битые, с соседней стройки.

Петр Васильевич Новиков, наш генеральный директор, с которым я познакомился после удара своим протезным коленом ему в лоб, уже не раз жаловался мне, что головная боль с тех пор достает его каждый вечер. Сотрясение мозга он получил, конечно, как я ему тогда еще и пообещал. Но не слишком тяжелое. Лоб, наверное, у него крепкий. Я сам его диагностировал знакомыми мне методами. Они не отличаются от врачебных. Меня самого несколько раз точно так же доктора проверяли. Я запомнил методику, да и симптомы не забыл. Поэтому и определил сотрясение — одностороннее, в правом полушарии. Я рекомендовал новому генеральному директору агентства отдохнуть хотя бы пару недель без забот и, желательно, повальной пьянки.

Петр Васильевич тогда только плечами пожал и пробубнил:

— Нет времени. Вот все успокоится, уляжется, освоюсь на новой должности, тогда и отдохну. Мне в отпуск не скоро.

Я не врач, поэтому настаивать не могу. Я только дал совет Петру Васильевичу. Вполне, как мне казалось, здравый.

Но в этот раз он вызвал меня, естественно, не для диагностики.

— Садись. Это ненадолго. Скоро опять побежишь.

Слышал, значит, стук моих тяжелых берцев по коридору. Он у нас длинный, гулкий. По моему дыханию темп передвижения определить было невозможно. За свои легкие я могу ответ держать даже перед собранием акционеров любого предприятия, а участники таких мероприятий, слышал я, придираются даже к тому, к чему вроде бы цепляться никак нельзя.

Я сел, ожидая не чего-нибудь интересного, а просто какой-нибудь работы. Пусть самой элементарной, но занимающей меня.

— Ты с капитаном Саней давно не виделся?

— С тех пор как вы толпой ко мне в гости приходили. Когда работу предложили. Больше не виделся. А что с ней?

— По тебе, кажется, скучает.

Капитан Радимова из городского уголовного розыска внешне не походила на стабильно скучающего человека. В моем понимании она была персонажем хронически, если не катастрофически занятым, до психической неуравновешенности погруженным в свои темные дела по поиску преступников. К такому человеку соваться просто так, чайку попить, как-то не совсем прилично. Даже если завалишься с букетом цветов. По крайней мере, мне так казалось.

— Конкретнее, командир, — попросил я.

— Дело она какое-то ведет. Главный подозреваемый, как я понял, из ваших. Подполковник спецназа ГРУ в отставке. Сане требуется твоя помощь или просто консультация. Сгоняешь?

— Фамилия подозреваемого?.. — осведомился я, пока еще ничем директору не угрожая.

— Радимова скажет. Я не в курсе. Поезжай к ней.

Я-то, наивный человек, понадеялся, что Новиков вызвал меня, чтобы поручить какое-то конкретное дело и тем самым излечить меня от скуки. Мне жутко надоело это вот изучение всяческих правовых норм, в том числе и тех, нарушать которые я ни под каким соусом не имею права. Надоело мне сиднем сидеть, а чтение документов — не дело. За три дня я устал больше, чем от полугодовой командировки на Северный Кавказ.

Но и капитану Сане помочь я тоже желал. А главное, я хотел бы помочь тому незнакомому мне подполковнику спецназа ГРУ, о котором зашла речь. Хотя вполне могло бы оказаться и так, что мы с ним пересекались. Не исключено, что он даже из нашей бригады, поскольку она стоит здесь, в области. Этот человек мог быть моим прежним командиром.

В любом случае подполковник спецназа — это уже человек с не самой простой судьбой за спиной. На него легко можно списать любое преступление. Именно этого офицера представители компетентных органов в первую очередь заподозрят в совершении каких-то преступлений. Если он ни при чем, то я просто обязан помочь и ему, и капитану Сане разобраться с этим.

Ведь мне совсем недавно помогали полковник Быковский и взвод бригады спецназа ГРУ. Быковский тогда однозначно поверил мне на слово и вмешался. А если бы не поверил? Как я смог бы в той ситуации выкрутиться самостоятельно?

Так вот и я обязан верить этому подполковнику, еще незнакомому мне. Окончательно определиться с этим мне, конечно же, еще предстоит, исходя из материалов дела. Но верить хотелось заранее.

Ремонт моей машины закончился два дня назад. Все это дело свелось к простой замене лобового стекла и задней дверцы вместе с прострелянной запаской, которая на ней и крепится. Кто-то из бандитов всадил в колесо целую очередь. Вместе с дверцей пули прошили и бачок с жидкостью для обмывания стекла.

Труженики автосервиса постарались на славу. Они даже поставили на машину дверцу точно того же цвета, и меня это удовлетворило. Новое лобовое стекло оказалось хорошим, даже с солнцезащитной полоской поверху, чего на прежнем, пробитом пулей, не было. Ремонт оплачивало разведывательное управление округа, поскольку травмы машина получила во время официальной операции, проводимой этой самой структурой.

Перед выездом я, естественно, позвонил капитану Сане.

— Давно не виделись, товарищ капитан. Капитан частного сыска беспокоит, — представился я тем самым званием, которое мне Радимова, помнится, и присвоила. — К вам запись на прием производится?

— Приезжайте. Я пропуск закажу.

— Еду.

Город уже был наполнен автомобилями, хотя самый-самый час пик, когда народ на работу едет, уже завершился. Я раньше вообще не понимал людей, приезжающих в офис на машине, которая весь день потом простаивает на парковке только для того, чтобы вечером отвезти хозяина домой. Но сейчас сам поступаю точно так же, не зная, понадобится мне машина в течение дня или нет. Предполагаю, что и у других такая же ситуация. Да и вообще многие люди не любят пользоваться городским транспортом, особенно в жаркую погоду, когда пассажиры обильно потеют и ароматизируют окружающую атмосферу ничуть не хуже деревенского дощатого туалета.

Даже при сильной загруженности городских дорог, не приспособленных в принципе к современному автомобильному потоку, мой маленький и юркий «Сузуки Джимни» легко маневрировал. При своих малых лошадиных силах и не слишком хорошей динамике этот автомобильчик умудрялся быть чуть ли не самым быстрым среди других машин, не способных к стремительному перемещению из ряда в ряд.

Говорят, что такой метод вождения считается рискованным и приравнивается к хулиганству на дорогах. Его уже окрестили агрессивным. Но ездить так мне нравится куда больше, чем стоять в пробках или передвигаться со скоростью пьяной беременной кобылы — около двадцати километров в час.

Машину я приткнул на служебной парковке во дворе городского управления внутренних дел, совершенно нагло, прямо перед высоким крыльцом. Вообще-то, там стояли в основном служебные полицейские машины. Им составляли компанию лишь несколько частных автомобилей. Я предположил, что они принадлежали так называемым ответственным сотрудникам, то есть таким, которые имеют высокие должности и звания. Немалые трудовые доходы позволяют им иметь такие вот не самые дешевые тачки.