Книга Как вывести ведьмаков - Татьяна Андрианова

Но, к его удивлению, девица вовсе не думала малодушно забываться в благословенном беспамятстве, а шумно набрала в легкие воздуха, словно полковой горнист перед игрой сигнала атаки, и заорала благим матом:

— Люди добрые!!! Что же это делается?! Хулиганы единственной ведьмы лишают.

Такого удара по барабанным перепонкам ведьмаки не получали даже от баньши на пике ее физической формы.

— Стоп-стоп-стоп, — попытался образумить Алишер чересчур эмоциональную селянку.

Он не совсем понял, отчего такая реакция на, казалось бы, стандартный ответ. Обычно к ведьмам селяне относились не просто настороженно, а даже враждебно и часто норовили заглянуть к этим колдуньям в гости на огонек, прихватив с собой вилы и сам огонек, наверное, чтобы не быть хозяйке особенно в тягость. Поэтому если бросить невзначай в каком-нибудь кабачке фразу о том, что собираешься навестить шарлатанку, можно обеспечить стойкое внимание противоположного пола к своей персоне и уважительное перешептывание. А пообещав устроить зловредной ведьме пару незатейливых пакостей, ведьмак смело может рассчитывать на кружку пенного за счет заведения.

«Все-таки эти хренодерчане очень странные, — с тоской подумал Алишер. — Никогда не знаешь, что они выкинут в следующий момент».

Впоследствии Алишер жалел, что не повернул коней в этот момент. А ведь так просто было выехать за околицу, пустить лошадей галопом и умчаться не оглядываясь.

Сейчас дело спас Миксам. Альбинос спешился, тряхнул верещащую на все лады селянку как хорошая хозяйка — пыльный половик и резко рявкнул ей в лицо:

— А ну, прекратить панику!

Надо отдать должное ведьмаку, голос у него был поставлен. Случалось и медведям оторопеть от его рыка, а люди задавали такого знатного драпака, что только пятки сверкали да кусты трещали. Вот и сейчас даже привычные к подобным окрикам лошади вздрогнули и вытянулись во фрунт, кося на Миксама лиловыми глазами. Местный кошак испытал такое потрясение, что чуть не упал с дерева, а Марыська удивленно икнула и… наконец-то заткнулась, обрушив на собравшихся благословенную тишину. Некоторое время все стояли как пыльным мешком пришибленные, оглушенные внезапным отсутствием звуков.

— Ну? И зачем надо было так орать? — строго поинтересовался Миксам у оторопевшей и безвольно обвисшей в его руках селянки.

Она потрясенно моргнула огромными как блюдца глазами, которые подозрительно быстро стали наливаться слезами.

— Так вы же того… ведьму нашу проклясть собрались, — пожаловалась она и шмыгнула носом.

— Надо же… я не оглох, — удивленно констатировал Риттер. — Селянка, а тебя реально волнует только самочувствие ведьмы? Она же — как там говорят жрецы? — зело зловредная особа, чьи козни и пакости изводят несчастных селян и постоянно грозят им засухой да падежом скота. Между прочим, она нас тоже проклясть может.

В последнее он не особо верил, ибо, по его мнению, ведьма, проживающая в глубинке, ни на что путное в принципе не способна. Если бы она могла хотя бы толком заговаривать погоду, давно перебралась бы куда-нибудь поближе к столице, где ее труд оплачивали бы не только огурцами и помидорами, но и звонкой монетой.

— Так ведь своя же, — жалобно всхлипнула она. — Родная. А вы народ пришлый, вас не жалко.

— Интересная логика, — вздернул породистую бровь Миксам, чьи предки хоть и не признавали родства, зато наградили ведьмака вполне аристократической внешностью. — Почему это нас не жаль?

— Потому, — отрезала селянка. — Чего вы приехали? Кто вас звал? Ехали бы себе дальше лесом.

— Вот туда нам как раз и надо, — мило усмехнулся Миксам и еще разок встряхнул девицу для особой доходчивости. — Ведьму вашу заодно навестим, жреца найдем — и прогуляемся. Говорят, для здоровья очень полезно.

— Согласен, — серьезно кивнул Алишер. — А ты нас проводишь. Ну и проследишь, чтобы мы ненароком не зашибли вашу лесную колдунью.

На том и порешили, хотя даже предположить, что прислуга при храме может удержать боевую тройку ведьмаков от притеснения кого-либо, было смешно. Марыська искренне прониклась важностью возложенной на нее миссии, накинула душегрею, чтобы не просквозило по-весеннему коварным ветром, и бодро пошлепала в сторону Безымянного леса. Ведьмаки отправились следом, придерживая коней, чтобы не опрокинуть ненароком целенаправленно месившую грязь девицу, ну и не обгонять так неожиданно подвернувшегося проводника.

Лес встретил их особенным насупленным безмолвием. Казалось, что птицы мигрировали куда-то в более приветливые места и зверье откочевало туда же. Ветки шумели неодобрительно, словно пытались предостеречь чужаков от чего-то, но сказать ничего не могли. Ведьмаки насторожились как по команде. Осторожно проверили, легко ли выходят из ножен мечи, под рукой ли метательные ножи. Марыська же шлепала себе дальше, словно брела не по лесу, издревле славящемуся своими страшными и кровожадными обитателями, чья жестокость вошла в легенду, а вышла на прогулку на залитый солнцем лужок с овечками. И тем не менее Алишер предусмотрительно сделал знак спутникам, чтобы держали ухо востро, и сам зорко вглядывался в окружающие деревья, каждую секунду ожидая подвоха. Как оказалось впоследствии, чутье его не подвело, опасность действительно была, только не там, откуда он ожидал.

Селянка демонстрировала невиданную ведьмаками выносливость, до самого позднего вечера она бодро переставляла ноги без перерыва на обед. Даже глотка воды не сделала. Лошади под седоками выбились из сил и еле шевелили копытами, а проводник знай себе печатает шаг, да так ровно кладет, что хоть на парад на центральную площадь столицы Рансильвании Шепатур выводи, на зависть королевским гвардейцам. Вот тут-то все заподозрили неладное. Миксам осторожно, чтобы не задеть деревья (тропинка в лесу была, но не настолько широкая, чтобы двое конных могли легко разъехаться), поравнялся с Алишером и вполголоса заметил:

— Командир, тебе не кажется, что нас водят кругами?

Алишер вздрогнул, уставился в спину селянки, осененный внезапной догадкой, тряхнул головой, пытаясь избавиться от морока, и внезапно все встало на свои места: ни одна девушка, будь она хоть трижды привычной к долгим пешим переходам, не сравнится с лошадью. Исключением из правил могли служить жрицы удаленных языческих храмов, о чьей выносливости слагались легенды. Но где эти храмы, а где Хренодерки…

— Эй! — крикнул он, нагоняя селянку, хлопнул ее по хрупкому на вид плечу и взвыл от боли в отбитой даже сквозь перчатку ладони.

То ли не рассчитал силы, то ли еще что, но удар получился знатный, однако селянка не просто на ногах устояла, но даже не покачнулась, хихикнула игриво и скрылась в кустах. Только что шла впереди, мелькая обутыми в лапти пятками, и пропала. Внезапно лес вызверился недоброжелательной темнотой. Создавалось стойкое впечатление, что из-за каждого куста за нежеланными гостями следит пара голодных фосфоресцирующих глаз. Даже луна на небо не изволила явиться, хотя до сей поры погода была ясная. По земле, словно живые, жадные щупальца, заструились плотные струи тумана.