Книга Моя рыжая проблема - Софья Ролдугина

Только это меня и спасло.

Агрессивное намерение проскочило фоном, не успело созреть до готовности действовать. Но образ был точь-в-точь как у тех ублюдков из пещеры — насилие и еще что-то очень неприятное.

Рассуждай логически, поступай рационально, ожидай худшего, так?

Я поступила рационально — соединила руки, замыкая энергетические каналы, и рывком вывела напряжение эмпатического купола на максимум.

Четвертая ступень, наибольшая из доступных мне. Воздействие на два порядка более интенсивное и в десять раз более энергозатратное, чем любые манипуляции на третьей.

Рыжего буквально придавило к земле. Он распластался у костра, осоловело глядя в темное небо. Мне тоже пришлось несладко, нормально подняться я не смогла. Проползла на четвереньках по мокрой траве и села ему на живот.

Какой же он весь горячий, шрах… от макушки до пяток, как в лихорадке.

Содранные от падения колени саднили, голова трещала, состояние — хуже не придумаешь. Но выхода нет. Надо прояснить ситуацию как можно быстрее и полнее, чтобы не метаться от одной смертельной опасности до другой. И способ только один: просканировать «спасителя» прямо сейчас. Если повезет и транс не развеется слишком быстро, то и язык немного подтяну… А извиниться за ментальное насилие можно и потом.

— Отнесись к этому как к медицинской процедуре, — посоветовала я от души, хотя он, оглушенный, конечно, ничего не понял.

Второй раз за вечер выйти на четвертую ступень оказалось еще сложнее. Единственное, что облегчало задачу, — нужно было делать не купол с равномерно рассеянным покрытием, а нечто вроде иглы. Концентрированной, тонкой, острой.

Ее-то я и вонзила рыжему в лоб — и пропала.

Как это ни абсурдно звучало, но меня, очевидно, утащили в другой мир.

Пока рыжий пребывал без сознания и тихо лежал под боком, теплый и безвредный, я размышляла и подводила итоги.

Те эксцентричные парни в балахонах, которые так феерически расстроили свадьбу кузины Лоран, считались тут кем-то вроде сектантов. Мысленный образ колебался от кустарных ремеслеников до отступников, нечто малопочтенное и пугающее одновременно. Ритуал переноса виделся явлением обыденным, хотя и сложным: можно сравнить с запуском нового космического корабля у нас. Выдернутых из другого мира, то есть людей вроде меня, рыжий воспринимал как нечто среднее между подарком, другом по несчастью и конкурентом — алогичное сочетание. Себя он считал магом. Что ж, вполне возможно, судя по тому, что рыжий вытворял — прыжки, полеты, парящие светильники-шары, сам по себе вспыхнувший костер…

Шрах, это я сейчас признала существование магии? Я, псионик-рационал?

Дрова превратились в угли. Света от них было немного, но глазам, привыкшим к полумраку, хватало. Что ж, стоило признаться, что сканирование не много дало. Придется расспрашивать вживую. Словарного запаса после погружения в сознание моего «спасителя» должно хватить по крайней мере для понимания, а речь натренирую в процессе.

Над головой прошмыгнуло какое-то существо — летучая мышь или птица. Стало жутковато. Стараясь не шипеть от боли в перенапрягшихся мышцах, я заставила себя сесть, отряхнула платье и старательно вычесала пальцами из волос мелкие веточки и листья. Не удержалась и скосила глаза на парня, который, похоже, успел очнуться, но пока предпочитал не подавать признаков жизни.

Впечатление он производил неоднозначное.

Невысокий — судя по нашей беготне в подземелье, вровень со мной или чуть выше. Волосы рыжие, всклокоченные, но на ощупь, насколько помню, мягкие. Кожа ухоженная — значит, гигиена и косметические средства в этом мире точно на уровне. Скорее красивый, чем нет: лицо узкое, нос островат, зато глаза большие.

Что еще?

Худощавый, но феноменально сильный и выносливый.

Еще?

Младше меня биологически, но, похоже, с крайне разнообразным жизненным опытом… Впрочем, не стоит мерить обитателей чужого мира по себе.

Еще…

Второй слой в сознании, скрытый плотным и толстым подобием щита из ярких и чистых эмоций, неагрессивных образов и понятных намерений. Вот это, пожалуй, опаснее всего. Проникнуть туда я не смогла даже с помощью иглы, только ощутила отзвук, отсвет, которого хватило, чтоб кожа покрылась мурашками животного ужаса. Если отдохну и помедитирую нормально, то сумею туда пробиться, скорее всего. Но не в ближайшее время, иначе окончательно выдохнусь и останусь даже без подобия защиты. Значит, нужно быть очень и очень осторожной.

Пока я размышляла и взвешивала, рыжий приоткрыл один глаз и слабым голосом произнес:

— У меня не выгорело, да?

— Не выгорело, — улыбнулась я, не размыкая губ. Если верить тому, что вертится в голове у этого парня, то демонстрация зубов здесь — агрессия. — А что ты хотел сделать?

— Завладеть добычей, — мрачно откликнулся он и сел, потирая затылок. До меня докатился отголосок головной боли. Да, сканирование — процедура неприятная. — Ты сильный маг, — добавил он.

— Может быть, — не стала я его разубеждать. Тем более для объяснения разницы между псиониками и магами словарного запаса бы не хватило. — Что значит «добыча»?

Рыжий замешкался. Не до конца оборванная ментальная связь принесла новый образ — то же насилие, что и раньше, но смягченное, с толикой вины. Уже что-то.

— Здесь рядом Лагон, — ответил он непонятно.

В мыслях промелькнуло несколько смутно знакомых понятий. Место, где учат магов; укрепленный бастион; резервация. Видимо, таинственный «Лагон» имел свойства и первого, и второго, и третьего.

Интересно.

— И что? Не понимаю.

Рыжий снова почесал в затылке и наморщил нос.

— Ну, Лагон… Тот, кто приводит в Лагон чужака, может на него претендовать. Добыча, — развел он руками беспомощно.

На рабовладение не похоже… Местные традиции? Прелестно. Надо разобраться.

— А если «добыча» отбилась? — продолжила напирать я, постепенно наращивая интенсивность связи. Рыжий, похоже, не чувствует, а мне так легче понимать.

Он повел рукой, и костер вспыхнул ярче, хотя гореть там было уже нечему.

— Если отбилась от одного, то претендуют другие. Отбилась от всех — самостоятельная. Но так не бывает. Ты послушай, это не страшно, — повернулся он вдруг ко мне, состроив совершенно несчастное лицо. На бледной коже отчетливо проступили веснушки — прямо как у сестрички Нэсс. — Это, ну… взаимовыгодно, понимаешь? — с надеждой спросил он.

Я едва не кивнула, но вовремя спохватилась и склонила голову к плечу.

— А выгода-то в чем?

Рыжий замялся, явно намереваясь соврать. Ладно, пусть. Буду фильтровать.

— Я стану защищать тебя, дам одежду, еду, научу основам, — начал он, соблазнительно хлопая ресницами. — Все объясню. Не отдам другим. А у меня будет репутация покруче. — Это сленговое «покруче» замечательно легло на образ — прямо родным миром повеяло. — Ну и резонанс. Но резонанс можно потом, — добавил он и опасливо глянул на меня — поняла, не поняла.