Книга Позови меня… - Вероника Орлова

— Ее кто-то навещает?

— Нет. Никто. За вас замолвили словечко и, видимо, приплатили. Официально все посещения запрещены.

— Почему? Она ведь не агрессивна.

Тэсс пожала плечами.

— Не знаю. Да и не мое это дело. Значит, есть причины. Вы тоже сильно не распространяйтесь. Узнает Стэнли — и вам запретят здесь появляться. В журнале прописывают, что вы навещаете другую пациентку.

Этой ночью Элис прочла еще один роман и снова уснула только под утро. Ее мучили кошмары. Она видела горящую живьем женщину, и та громко кричала, звала на помощь. Проснулась Элис в холодном поту. Хуже всего, что ей казалось, будто это она горит и громко кричит, у нее даже сел голос. Нужно найти эти чертовы черновики и завязывать с этой статьей. Но уже возник профессиональный интерес и дикое любопытство. Так бывает, когда вдруг появляется возможность заглянуть через окно в чужую жизнь, в чужие тайны, даже в чужую боль. У Элис было какое-то странное ощущение, что там, за этими равнодушными голубыми глазами, скрывается очень много тайн. И это не просто тайны, не какие-то жизненные неурядицы, сплетни и грязное белье… Нет. Там скрывается нечто, что заставило эту женщину облить себя бензином и чиркнуть зажигалкой, и Элис сомневалась, что причиной тому неудачная личная жизнь, развод с мужем, творческий кризис… Это иное. Что-то темное, непостижимое.

И она попыталась это постичь, думая, что найдет ответы в книгах. Элис прочла все, но, дочитав, вдруг поняла, что ничего особенного ей не открылось, кроме нового автора. Элис не могла с уверенностью сказать, что ей безумно понравились книги. Даже больше, она читала авторов намного талантливее Милантэ. Но… в ее книгах было нечто. Нечто завораживающее, заставляющее дочитать до конца, заставляющее покрываться мурашками или рыдать навзрыд. Некая игра слов. Самых обычных знакомых слов, которые в совокупности вдруг создавали картинки. Очень яркие. Словно окунали туда… прямо в пекло, прямо в ад. Моментами становилось не по себе, и Элис откладывала чтение. Перевести дух. Прийти в себя.

Это при первом прочтении. Она понимала, что со временем перечитает, чтобы вникнуть получше. На третью встречу она уже шла подготовленной и верила, что на этот раз не уйдет ни с чем. Но, видимо, ошиблась. Лия снова смотрела на зашторенное окно, и, что бы Элис ни говорила ей, она ее не слышала.

Точнее, она слышала. Элис видела, знала, что слышала, но всем своим видом показывала полное равнодушие. Собственное бессилие перед чужим упрямством дико нервировало. Высокомерная зарвавшаяся стерва. Вот кто она. Прекрасно понимает и видит, что Элис это нужно, что она не просто так приходит, не просто так выспрашивает, и все равно полное игнорирование. Где-то в глубине души возникло желание тряхнуть за плечи. Подойти и грубо тряхнуть. Недели изучения материала, потраченное время впустую. И в голове голос Милтона о том, что она лишится работы.

— Сегодня прекрасная погода, Лия. Вас вывозят на улицу? Морозный день и солнце светит. Ярко, ослепительно. Небо очень голубое. Вы сами в своих романах как-то сравнили глаза одного из героев с небесной лазурью. Именно такое сегодня небо — пронзительное, как его глаза.

Краем глаза Элис увидела, как женщина впилась в поручни коляски с такой силой, что костяшки пальцев побелели.

— Вы хотели бы посмотреть на небо, Лия?

Элис подошла к окну и раздвинула шторы, яркий свет немного ослепил, и женщина прищурилась, но глаза не закрыла, и слегка подалась вперед.

— Когда вы писали о нем, вы смотрели именно на такое небо? Именно это вы представляли?

Элис прощупывала почву, что именно вызвало интерес, но это было очень сложно, особенно когда в ответ продолжают молчать. Интерес пропадал, вначале пальцы слегка разжались, потом и веки дрогнули, но от окна Лия взгляд не отвела. Это походило на игру «холодно» или «горячо». Но Элис казалось, что она постоянно ходит по холодной территории, всего на мгновение приблизившись к нужному направлению. Давай же, раскройся. Отреагируй хоть на что-то. Но все. Момент упущен. Крафт обессиленно поджала губы, но сделала еще одну попытку.

— Вы знаете, а я вам завидую. Когда-то я тоже писала. Ну так, на всяких форумах, блогах. Я мечтала хотя бы о десяти читателях. У вас их тысячи. Я была счастлива, когда мне писали хоть пару слов… а здесь… все они будут счастливы, если услышат хоть слово от вас. Жаль, что вы так ничего и не сказали.

Элис перекинула сумку через плечо, пошла к двери и вдруг услышала у себя за спиной низкий, чуть хрипловатый голос:

— О чем вы писали?

От неожиданности Крафт чуть не выронила сумочку.

— О любви. То, о чем обычно пишут… так же как и вы…

— Я не пишу о любви… — тихо ответила та, и Элис судорожно сглотнула.

— А о чем вы пишете?

— О безумии… болезни… одержимости… но не о любви.

Глава 2

Пишу тебя, не на бумаге и холсте

Пишу в строках, в мечтах, во сне…

Срываясь вниз, на дно, к тебе во тьму

Пишу тебя… остановиться… не могу…

Ульяна Соболева

Я не понимаю до сих пор, когда это началось. Нет, я точно помню то мгновение, но не могу отчетливо назвать, с какого именно все изменилось. Так бывает, когда вечером ты один человек, а просыпаешься совсем другим. И самое страшное, что я не знала этому названия. Я боялась саму себя и пряталась за жалкими отговорками, заезженными фразами, самоутешением и ложью… Бесконечной ложью. Нет, не кому-то. Можно лгать всему миру, но самое жалкое — это лгать самой себе. Но кто может признаться в собственном безумии, кто согласен открыть на это широко глаза и принять? Я не соглашалась так долго, как это было возможно. Я боролась и сопротивлялась. Я хотела оставаться нормальной.

Я не хочу рассказывать о своем прошлом, я достаточно о нем рассказала в блогах, и если вы не поленитесь, то и сами найдете. Да я уже и не знаю, кто я.

Заблудилась в себе, как в лабиринте. Нет ни одной двери, ни одного окна. Только извилистые пути, вымощенные битым стеклом, лезвиями, шипами, колючей проволокой, и все они ведут к нему. В его Ад. И я иду, с завязанными глазами, в кромешной темноте, мне слышны только удары моего сердца. Не могу остановиться. Истекаю кровью, режусь до мяса, натыкаюсь на стены, как слепой котенок, боюсь каждого шороха, но все равно иду, ползу, бегу. И это не он меня зовет… это я его позвала. Это я искала.

Вы когда-нибудь испытывали чувство дежавю? То самое ощущение, когда вы точно знаете — это уже было. Или человек, которого вы видите впервые, вдруг кажется вам знакомым, и вы сами не понимаете почему? Да, ведь это так просто. Каждый из нас хотя бы раз в жизни испытал это чувство, и в этом нет ничего ненормального. Верно, нет, но только если это что-то реальное: вещь, музыка, вкус, образ. Я испытала, когда впервые описывала ЕГО внешность.

Это таинство знакомства. То самое, когда, увидев мужчину, вы забываете, как дышать, как разговаривать. Вы чувствуете, как у вас пересохло в горле.