Книга Песочные Часы - Сергей Недоруб

– Стоп, – тихо сказал Марк.

Бергамот остановился и на всякий случай прислушался внимательнее. Не может быть, чтобы он чего-то не заметил. Проводник часто мысленно беседовал на ходках сам с собой, но это делалось на уровне подсознания, в то время как сам он был предельно сосредоточен на Зоне. Не успел он и рта раскрыть, как стажер бесцеремонно взял его за плечо, чуть отодвинул и кинул болт метров на пять вперед.

Раздался громкий треск, и болт улетел куда-то в сторону. Бергамот застыл на месте.

– Трамплин, – пояснил Марк. – В связке с Обливионом.

– Какой еще Обливион, черт побери? – спросил Бергамот, вглядываясь вперед и чувствуя, как к горлу подкатывает ледяной ком. – И где ты Трамплин нарыл? Да ты от радиации перегрелся!

Быть такого не могло, чтобы он, ветеран Зоны, не заметил двух аномалий сразу. Детектор также хранил спокойствие.

– Не верь всему, что видишь, – сказал Марк. – Есть же куча других признаков. Горло не холодит, например?

Орех и Пластун выглядели озадаченными. Бергамот прислушался к себе и понял, что стажер прав. Внутри словно застрял кусок льда. Сам он только один раз подходил близко к аномалии Обливион и очень хорошо помнил ощущение буквально стынущей в жилах крови. Но Обливион – это снежный трехметровый вихрь, его видят как глаза, так и датчики. Тут должно быть другое объяснение.

– Все просто, – сказал Марк, слегка присев и медленно обводя кусты взглядом. – Вблизи других аномалий Обливион становится невидимым. А вместе с ним и соседние ловушки. И для глаз, и для детекторов.

Бергамот не нашел, что ответить. Подобное объяснение он слышал впервые. Но не было повода сомневаться в словах стажера – ведь тот обнаружил невидимый Трамплин, хотя и непонятно, как ему это удалось. Внимательно осмотрев заросли с места, проводник ничего не обнаружил. Поймав взгляды Ореха и Пластуна, Бергамот увидел в них недоверие.

Старый проводник растерялся. Рушились все его представления о Зоне.

– Лады, Трамплин мы засекли, допустим. Со снеговиком что будем решать? – спросил Бергамот, переборов гордость.

– Ничего. Разве что сунуться в Трамплин.

– Не катит, – усмехнулся Бергамот. – Думаю, желающих полетать здесь немного. Будем бросать болты.

Он сунул руку в мешочек с болтами. Марк тут же ее перехватил, к чему-то прислушиваясь и даже не глядя на Бергамота, что окончательно разозлило проводника.

– Послушай, ты, – вспылил он, но Марк его прервал:

– У твоего снеговика от трех до шести вихревых центров. Он исчезнет лишь при поражении каждого из них. Кинешь болт неправильно – и он срикошетит тебе в глаз.

– Откуда ты все это знаешь?! – громко спросил Бергамот.

Орех с Пластуном напряглись. Марк повернул голову и взглянул на них через плечо.

Раздался громкий визг, и Орех моментально вздернул «калаш». Пластун, медленно вытаскивая пистолет, отошел в сторону. Из кустов показалась морда, похожая на кошачью. Мгновение – и существо, размером не больше кошки, мощным прыжком перелетело на ветку, издав повторный визг.

Бергамот, не сводя глаз с создания, осторожно снял с плеча автомат.

– Химера, – пробормотал он.

Марк плавно поднялся:

– Слишком маленькая.

– Плодятся, твари, – сказал Бергамот.

Впервые в жизни он встретился с маленькой химерой, а до этого даже не был точно уверен в их существовании. Встреча с большой наверняка была бы для него последней. Хотя и маленькую не стоило недооценивать. Тем более что мать могла бродить поблизости.

– Стреляем сразу после меня, – отдал приказ Бергамот и взял химеру на прицел.

Издалека донесся такой же визг, отчего Орех подскочил на месте и взволнованно выдохнул. Вторая химера, тоже маленькая, появилась с другой стороны и ощерилась. Клыки у нее были острые.

Пластун, отходивший спиной назад, внезапно остановился – третья химера смотрела на него с дерева, вцепившись когтями в ствол на уровне его головы.

Некоторое время никто не шевелился.

– Не стрелять, если не нападут, – сказал Бергамот еле слышно.

«Три химеры. Две невидимые аномалии. Кажется, отработал свое. Прощайте, сталкеры. Вечная память всем нам».

Первая химера подняла хвост, и Орех, вспомнив из прочитанной в детстве книги, что у хищников это знак атаки, выстрелил ей в голову. Химера, избежав пули, моментально перепрыгнула на другое дерево, две ее подруги скрылись. Этого хватило, чтобы Бергамот быстрым движением сорвал висящий на спине автомат, снял его с предохранителя и расстрелял первую тварь, предугадав направление ее следующего прыжка. Химера с визгом свалилась на землю и исчезла в кустах.

Марк за это время успел забраться на дерево. Бергамот никак не отреагировал – странностей у стажера, по-видимому, хватало с избытком. Выбросив Марка из головы, он перезарядил автомат. Орех собрался последовать его примеру, но занервничал, и сделать это быстро ему не удалось.

– Не торопись! – рявкнул Бергамот.

Остальные химеры вылетели из зарослей и впились проводнику зубами в обе ноги.

Бергамот с громким криком упал и принялся кататься по земле. Хотя он был стреляным воробьем и даже знал по себе, что такое пуля в кости, все равно те ощущения не шли ни в какое сравнение с нечеловеческой болью, которую доставили зубы порождений Зоны. Орех, всхлипывая, перезаряжал автомат трясущимися руками. Пластун, вскинув «форт», принялся палить по химерам. Обе получили по нескольку пуль, прежде чем отцепились от проводника, и Бергамот с удивлением обнаружил, что боль полностью стихла.

Одна химера прыгнула ему на грудь, и он машинально заслонился стволом автомата, принявшего на себя зубы хищника. На мгновение мелькнули безумные глаза живучего создания, и Бергамот с яростным воплем отбросил его от себя.

Другая химера пронеслась мимо ошарашенного Ореха, которому удалось, наконец, вставить новый магазин, и зацепила в прыжке Пластуна. Сделав два шага назад, он вскрикнул, и за его спиной проявился таинственный Обливион.

Вихреподобная белоснежная аномалия, разметав на части рюкзак, отбросила Пластуна на несколько метров в сторону. Всплеснув руками, сталкер замертво свалился мешком костей на зеленую траву.

В следующую секунду Бергамот увидел зрелище, которое запомнил до конца дней.

С тихим шорохом сверху спрыгнул Марк. Изящно повернувшись к аномалии, он выбросил руки вперед. Из его ладоней, под разными углами и с разной скоростью, вылетело шесть болтов. Каждый из них попал в намеченное желтоватое пятно – а их тоже было шесть, – беспорядочно блуждающее по аномалии. Снежный ветер мигом собрался в шар, который стал уменьшаться, и секунды за три сжался в точку, после чего взорвался мириадами безвредных ледяных осколков.

На месте Обливиона осталось только легкое облако, неслышно метнувшееся над травой в поисках добычи. Ближе всего оказалась зацепившая Пластуна химера, которая с шипением попятилась назад, но было поздно: облако коснулось ее, моментально обволокло и сжало до размеров апельсина. Раздался дикий хрип, и тело химеры вместе с облаком трансформировалось в сине-голубой шар.