Книга Кремль 2222. Кенигсберг - Владислав Выставной

– Хватайся! Быстро! Ну!

Парень тянулся, чувствуя, что начинает безнадежно отставать от набирающей ход махины. Ноги заплетались от усталости и страха, а вокруг, как в бреду, огромными маятниками раскачивались на жилах-лианах кровавые монстры. Пытаясь увернуться от проносившихся со всех сторон тел, Книжник безнадежно терял темп. Тридцать Третьему почему-то не приходило в голову сбавить скорость – то ли он не видел, что происходит, то ли на него самого наседали враги, – «Дракон» продолжал пятиться. Когда Книжнику казалось уже, что все, финиш, паровоз ему не догнать, Зигфрид рыкнул с платформы:

– Держись! Только крепко!

И перекинул через борт что-то тяжелое. Привыкший доверять другу, Книжник рванул вперед из последних сил – и споткнулся обо что-то податливое, склизкое. Упал – уткнулся лицом в искаженное яростью и болью бескожее лицо мертвого монстра.

– О, нет… – успел только выдохнуть Книжник, осознавший, что задумал приятель.

В следующую секунду труп буквально выдернуло из-под него, и парень едва успел ухватиться за единственную ногу – вторая была снесена мечом вместе с половиной туловища. Парня с силой поволокло, заколотило по шпалам, грозя растрясти к чертовой матери прежде, чем он окажется в безопасности.

– Зиг, да ты просто псих! – орал Книжник прямо в разлетающиеся перед ним потроха. Он пытался подтянуться повыше, чтобы не соскользнуть со своего безумного «прицепа». – Ты сумасшедший маньяк просто!

На это Зигфрид лишь скалился да сильными рывками подтягивал, наматывая на руку, жилу, тянувшуюся к подпрыгивающему на шпалах трупу монстра, что оседлал смертельно бледный Книжник. Наверное, со стороны это безумное зрелище выглядело довольно лихо и впоследствии стоило упомянуть его в мемуарах – если участникам событий удастся дотянуть до старости. Вероятность же этого стремительно таяла.

Подтянув приятеля до самой платформы, Зигфрид ухватил его за шиворот и рывком затащил на борт. Прокричал:

– Жив?!

Семинарист не ответил. Размазывая по лицу кровавую жижу, он смотрел на скачущий по шпалам труп, что все еще оставался привязанным к борту платформы. Выдернув из-за голенища нож с зазубренным лезвием, Книжник с силой перерезал проклятую «пуповину». Кувыркаясь меж рельсов, изуродованное тело скрылось в тумане.

– Кажется, оторвались… – проговорил парень. Голос предательски дребезжал.

– Хотелось бы верить, – сухо сказал Зигфрид. – Говорил я: плохой это туман, не стоит в него соваться.

– Но ведь другого пути на восток не было.

– Он и не понадобится, если нас здесь прикончат.

– С тобой не поспоришь.

– А не надо со мной спорить, лучше держи арбалет наготове.

Зигфрид поднял с пыльной ребристой поверхности платформы переговорное устройство с отходящим от него толстым, задубевшим кабелем, сказал негромко:

– Три-Три, не зевай там. Дай-ка света, а то темнеет что-то!

И точно – туман словно бы начал густеть, наливаясь тьмой. Это было странно – ведь день был вроде как в полном разгаре.

Глухо щелкнуло – и мощные прожектора прорезали туманную мглу, широкие лучи заметались, пытались нащупать что-то, за что можно было бы зацепиться взгляду.

И, надо сказать, получилось. Чувствуя, как сами собой расширяются от изумления глаза, Книжник увидел, как прямо в направлении движения бронепоезда медленно опускаются с небес ряды огромных острых конусов. Он не сразу понял, что это такое, – мириады непонятных штуковин походили на огромные белые сталактиты. И только несколькими секундами позже пришло понимание того, что это, ни много ни мало, – огромные зубы, усеявшие пасть колоссального чудовища.

Весь этот туман, эти рельсы с ползущим по ним бронепоездом, десятки кровавых монстров и замершие на платформе – все это непостижимым образом оказалось внутри какой-то гигантской твари. Это просто не укладывалось в голове, да и не должно было отвлекать внимание от главного – попытки прорваться и выжить.

– О боги… – глухо произнес Зигфрид. – Я даже представить себе не мог… Мы въехали прямо ему в брюхо…

– Кому – ему? – хрипло отозвался Книжник.

Перехватил потными руками арбалет, водя вокруг растерянным взглядом. Ему казалось, что он спит наяву. Что толку от его арбалета да и от меча Зигфрида перед тем, что невозможно охватить взглядом?

– Этому… С зубами… – не находя слов, произнес Зигфрид.

Да и не было придумано никаких слов для создания, способного проглотить бронепоезд вместе с изрядным участком железнодорожного полотна. Худшими монстрами были только те твари, что устроили засаду прямо в желудке своего «симбионта». Это действительно походило на симбиоз. А может, и того хуже – эти злобные уродцы на кровавых «нитках» попросту были частью одного кошмарного организма, способного переварить гору.

Впрочем, изумление быстро прошло – слишком уж много самых немыслимых мутантов породила Последняя Война. Иногда казалось, что не только живые существа подверглись мутагенному воздействию радиации и всевозможной убийственной химии, но и само пространство. Иначе как объяснить появление Полей Смерти и других ловушек, грязными пятнами разбросанных по многострадальной планете? Сама природа мстила людям, насылая на них чудовищ.

– Три-Три, ходу! Ходу! – кричал Зигфрид в переговорное устройство. – Быстрее, ну!

Но уже и сам машинист, видимо, понял, что все они оказались в огромной мышеловке, готовой захлопнуться и оставить своих жертв наедине с монстрами поменьше, но куда более многочисленными. Как будто почуяв, что ловушка вскоре захлопнется, со всех сторон снова стали подбираться «кровавые твари». Теперь они двигались быстрее, приноровившись к скорости стремившегося улизнуть бронепоезда. Визжа и дергаясь на своих пульсирующих нитях, они напомнили теперь Книжнику паразитов, копошащихся в нутре более крупного чудища.

Не выдержав, он принялся стрелять в туман, на это мутное движение, – просто боясь снова увидеть вблизи эти бескожие и безглазые лица.

– Ты что творишь?! – гаркнул на него Зигфрид. – Стрелы береги – сейчас они полезут!

Усилием воли семинарист заставил себя прекратить бездумную стрельбу. Болтов во встроенном магазине оставалось не так много, и бить следовало наверняка. Да и Зигфрид был прав: со всех сторон, словно по команде, на платформу полезли изломанные в злобном порыве фигуры.

Первую волну Зигфрид принял на себя. Книжник едва успел рухнуть на ребристую поверхность платформы, как над головой со свистом пронеслась раскаленная кромка меча: вест работал оружием с молниеносной скоростью, приняв круговую оборону и защищая вместе с собой друга. Бешено вращаясь вокруг собственной оси, рисуя замысловатые узоры, он перемалывал напирающих мутов и прикрывал друга, на несколько секунд впавшего в оцепенение. Какое-то время Книжник наблюдал за боем, отмечая, что новая волна мутантов не похожа на тех, первых. Эти не были багровыми, сочащимися кровавыми подтеками. Они были темнее, словно плоть на них обветреная и подгнившая, всюду проступали пятна тления, а оборванные нити-сосуды тянулись за ними полуистлевшими лоскутами. Наверное, эти успели оторваться от некой питательной среды, с которой когда-то их соединяла пульсирующая пуповина. Возможно, и жизненный их цикл заканчивался, но от этого муты не становились менее агрессивными. Чем-то они напоминали дампов, пораженных неизвестной болезнью людей, чья разлагающаяся плоть оставляла за собой лишь одно яростное желание – убивать.