Книга Шаги навстречу - Кевин Алан Милн

Нельзя сказать, что Кейд какую-то из сестер любит больше, но он точно знает, на кого в каких ситуациях может рассчитывать: если нужна поддержка — на Энн, если затеваешь какую-то шалость — Бри охотно примет в ней участие. У Энн хорошо развит инстинкт наседки, так что Кейду даже не нужно было звать на помощь. Помню, как однажды, когда он еще ходил в садик, а мы с Эмили были на работе, Кейд спрыгнул со второго этажа нашего дома с мусорным пакетом вместо парашюта. Кто как раз вовремя прибежал к заднему ходу, чтобы подхватить его? Энн. А кто вступился за него, когда он в первом классе ввязался в драку с четвероклассником Риком Кирпичом? Энн. И позже в том же году, когда Кейд решил, что весело было бы поиграть с машинкой на оживленной дороге у нашего дома, кто оттащил его за шиворот в безопасное место, едва не попав под колеса автофургона? Кто же еще, как не Энн?

На помощь всегда приходит Энн, а безрассудные идеи, которые чреваты для Кейда всякими неприятностями, почти всегда принадлежат Бри.

— Делл, ты как себя чувствуешь?

Вопрос Эмили дает мне понять, что я просто смотрю на Бри и Кейда, не произнося ни слова. Я киваю, мол, все хорошо, делаю глубокий вдох и, тщательно подбирая слова, объясняю, что врачи видят, что в обоих желудочках Энн все увеличивается фиброз — разрастание волокнистой ткани, а функции сердечной мышцы продолжают ухудшаться, что грозит остановкой сердца.

— Ее подержат до утра, чтобы сделать дополнительные анализы, — наконец мрачно произношу я. — В основном потому, что опять возникло нарушение ритма.

— И что это означает? — спрашивает Бри. — Конкретно, простыми словами… чтобы даже до тупицы дошло.

— Да, — поддерживает Кейд, тыкая в сестру, — чтобы дошло и до меня, и до Тупицы.

Эмили качает головой, вздыхает, но потом слезы наворачиваются у нее на глаза, от чего они кажутся стеклянными, и она отвечает без утайки:

— Это значит, что ее сердце не лечится… и, вероятнее всего, никогда не вылечится. Ей необходима пересадка. И чем скорее, тем лучше.

Мы слишком часто обсуждаем с детьми эти вопросы, и они отлично знают, что пересадка — это очень сложно и опасно.

«Только в крайнем случае, — время от времени убеждали мы их, когда возникала эта тема. — Риск высок, а результат не всегда благоприятен».

На меня накатила волна ужаса, я подался вперед.

— Хочу, чтобы вы, ребята, знали: несмотря ни на что — все будет хорошо. В конечном итоге это наилучший выход для Энн, а значит, мы должны радоваться. Врачи постоянно делают пересадки, волноваться не о чем. — Легко сказать… Надеюсь, что так оно и есть. — Но это означает, что в ближайшие несколько месяцев понадобится и ваша помощь. Точнее сказать, от вас потребуются две вещи. — Я выдерживаю паузу, чтобы убедиться, что меня все слушают. — Мир и спокойствие. Через пару недель занятия в школе закончатся, и мы не можем допустить, чтобы вы скакали, как мартовские зайцы. Сейчас, как никогда, важно оградить Энн от стрессов, чтобы она спокойно дождалась операции. Ее сердце в буквальном смысле может не выдержать, если ей придется столкнуться с вашими… назовем их выходками.

Как ни ненавистно это признавать, но не мне говорить о мире и покое в семье. Или выходках, коль на то пошло. До того как у Энн начались проблемы со здоровьем, мне хотелось думать, что я вполне достойный муж и отец — спокойный, заботливый, со мной не соскучишься и все такое. Но эти почти восемнадцать месяцев, когда мы находились в подвешенном состоянии неопределенности, имели свои негативные последствия. Бывает, я срываюсь на детей по пустякам, например когда кто-то случайно проливает на пол воду или забывает слить воду в туалете. Пару раз я слышал, как Эмили пыталась за меня вступиться, объясняла, что я очень устаю на работе, но нам обоим прекрасно известно, что меня гложут не только проблемы на работе. Эта пропасть, что пролегла между мной и Эмили, не дает мне покоя. И жене тоже. Иногда мне кажется, что наш мир сузился до одной Энн и в нем больше нет места друг для друга. Мы оказались эмоционально истощены. Мы продолжаем играть роль родителей, но почему-то забыли, что мы муж и жена. В результате отношения все ухудшаются, все чаще случаются срывы: крики, ссоры, недовольство, жалобы — то у одного, то у другого.

— Ладно, — решительно заявляет Кейд. — Мы будем поласковей. Ради Энн.

Эмили одобрительно кивает.

— Ей просто нужно отдохнуть и расслабиться — «остыть», как вы, подростки, говорите, — и немного подождать, пока врачи не подберут нужное сердце. И будем надеяться, что все наладится. — Она бросила на меня короткий взгляд, но тут же отвернулась.

Она имела в виду, что «наладится у Энн» или «наладится у всех нас»?

— А когда оно прибудет? — интересуется Бри.

Я только пожимаю плечами:

— Сложно сказать. Энн стоит на очереди на пересадку, поэтому остается только ждать. Может пройти месяц, пока не найдут подходящего донора, возможно, придется ждать дольше. Но врачи очень надеются, что это случится до конца лета. Если пару месяцев ей удастся избежать волнений, все будет хорошо. Но чем дольше ищут донора, тем больше риск… Нет, будем молиться, что донор найдется.

— И что нас ждем этим летом? — хнычет Бри. — Сидеть дома и ничего не делать, и все потому, что Энн ничего делать нельзя?

Бри не злая девочка, но сейчас у нее такой период в жизни, когда она знает, что Земля вращается, только еще не осознала, что это вращение не вокруг нее.

— Не совсем, — отвечаю я. — Тут возникла одна перспектива, и нам хотелось бы узнать ваше мнение. Как известно, здоровье вашей прабабушки ухудшилось. Сейчас она постоянно пребывает в доме престарелых, но необходимо, чтобы кто-то присматривал за ее домом на побережье. Нам предложили пожить там летом. Сегодня мы обсудили эту идею с Энн — она с радостью готова сменить обстановку. Беспроигрышный вариант: океан, вне всякого сомнения, подействует на Энн успокаивающе, мама все лето будет рядом с бабушкой, а в вашем распоряжении, ребята, будет огромный пляж, поэтому не придется целый день сидеть дома. Что скажете?

Для Кейда больше глупости не придумать.

— Ужас!

Реакция Бри, хоть и не такая бурная, но не менее предсказуемая:

— У-у… К-с-ти, а как же мои друзья? Вы на все лето увозите меня от них?

К-с-ти. Так витиевато Бри произносит «кстати». По все видимости, в восьмом классе так модно говорить. Я как-то пытался объяснить ей, что, если говорить «кстати», людям намного проще будет ее понять, но Бри лишь закатила глаза.

— Бризи, это все ради Энн, — добавляет Эмили.

— У нас все и всегда ради Энн, — стонет Бри.

— Когда мы вернемся, твои друзья никуда не денутся, Бри, — мимоходом замечаю я. — И кто знает, может быть, они смогут к нам летом приехать. Это не так уж далеко. Я буду мотаться туда-сюда — возможно, смогу привезти парочку твоих приятелей на выходные.

— Что значит «мотаться туда-сюда»? — удивляется Кейд. — Ты с нами не останешься?