Книга Оборона Одессы - Артем Филиппенко

Германская сторона потребовала значительного увеличения поставок румынских товаров, особенно нефти и зерна, а также повышения курса германской клиринговой марки по отношению к румынскому лею. Принятие этих требований означало снижение стоимости румынского сырья и продовольствия и повышение стоимости импортируемых немецких товаров и было невыгодно для Румынии.

Фюрер предпочел уклониться от прямых обещаний поддержки Румынии в территориальном споре с Венгрией. Германия была заинтересована в поддержании напряженности в отношениях двух стран с целью подчинить их своему влиянию, или, как выразился министр иностранных дел Германии Иоахим фон Риббентроп, «держать оба этих утюга в раскаленном состоянии» и решать дела в интересах Германии.

23 августа 1939 г. в Москве был подписан советско-германский договор о ненападении, вошедший в историю как пакт Молотова – Риббентропа. В пункте 3 секретного протокола к нему указывалось: «Касательно юго-востока Европы с советской стороны подчеркивается интерес СССР к Бессарабии. С германской стороны заявляется о ее полной политической незаинтересованности в этих областях». Советский Союз открыл себе дорогу на Балканы, а в распоряжении Германии появился еще один «раскаленный утюг»[7].

В самом начале Второй мировой войны Румыния формально оставалась партнером Франции. 4 сентября 1939 г. румынское правительство опубликовало коммюнике, где в несколько расплывчатых формулировках говорилось о том, что Румыния «полна решимости и впредь сохранять мирную позицию, которую она соблюдала до сих пор, добиваясь согласия со всеми соседними странами». Двумя днями позже по рекомендации германского представителя в Бухаресте В. Фабрициуса на заседании коронного совета было сделано заявление о нейтралитете Румынии «по отношению к воюющим странам, участвующим в нынешнем конфликте».

Вступление Красной армии в Польшу привело к тому, что Бухарест, вопреки действующему польско-румынскому договору, 18 сентября 1939 г. заявил о своем нейтралитете и активизировал поиски союзника против Москвы среди великих держав.

Внутри страны разгорелась борьба между «легионерами» и королевским режимом. Королевский террор, предпринятый в ответ на террор правых радикалов, ослабил «Железную гвардию», но он не мог ни устранить слабости режима, ни улучшить внешнеполитическое положение Румынии.

Пока Красная армия была втянута в войну с Финляндией, в Бухаресте могли не опасаться советского вооруженного вторжения. Но завершение этой войны развязало советскому руководству руки для решения бессарабского вопроса. 29 марта 1940 г. на сессии Верховного Совета СССР В.М. Молотов заявил, что «у нас нет пакта о ненападении с Румынией. Это объясняется наличием нерешенного спорного вопроса о Бессарабии, захват которой Румынией Советский Союз никогда не признавал, хотя и никогда не ставил вопрос о возвращении Бессарабии военным путем»[8].

Поражение Франции и растущее напряжение на советско-румынской границе заставило румынское руководство искать дальнейшего сближения с Германией. 28 мая 1940 г. между Румынией и Германией был подписан новый торговый договор, согласно которому предполагалось увеличить поставки нефти Берлину на 30 % в обмен на обеспечение румынской армии современным вооружением.

Как казалось румынским властям, Третий рейх способен защитить страну от советской угрозы. Однако Гитлер, придерживаясь пакта с СССР, не предпринимал активных действий для защиты румынских интересов. Германская сторона заявила о нейтралитете в случае нападения СССР на Румынию. 9 июня 1940 г. для руководства операцией «по возвращению Бессарабии» на базе управления КОВО было создано управление Южного фронта во главе с генералом армии Г.К. Жуковым. В состав фронта вошли 5, 12 и 9-я армии. Им могла противостоять развернутая в Бессарабии 4-я румынская армия во главе с генералом Н. Чуперкэ. Румынская армия и количественно и качественно уступала советскому Южному фронту. В состав Южного фронта входили 32 стрелковые, 2 мотострелковые, 6 кавалерийских дивизий, 11 танковых и 3 воздушно-десантные бригады, 14 корпусных артполков, 16 артполков РГК и 4 артдивизиона большой мощности. Общая численность советской группировки составляла до 460 тыс. человек, до 12 тыс. орудий и минометов, около 3 тыс. танков. Группировка ВВС Южного фронта объединяла 21 истребительный, 12 среднебомбардировочных, 4 дальнебомбардировочных, 4 легкобомбардировочных, 4 тяжелобомбардировочных авиаполка и к 24 июня насчитывала 2160 самолетов[9].

В то же время вся румынская армия состояла из 1 гвардейской и 21 пехотной дивизии. Против 3 тыс. советских танков Румыния могла выставить немногим более 200 боевых машин. В авиации Южный фронт имел девятикратное преимущество. В боевую готовность был приведен и Черноморский флот, в несколько раз превосходивший румынский.

Разработанный советскими военачальниками план предусматривал удар войсками 12-й армии из района Черновиц вдоль реки Прут, в то время как 9-я армия, наступая из Тирасполя, южнее Кишенева, наносит охватывающий удар противнику и окружает его в районе Ясс. Предусматривалась высадка воздушного десанта в районе Тыргу – Фрумос. Можно предположить, что реализация задуманного плана привела бы к полному разгрому румынской армии и к захвату нефтепромыслов в Плоешти. Вряд ли в Берлине были бы в восторге от подобной перспективы. И потому германские дипломаты столь настойчиво рекомендовали Бухаресту принять советские требования о «возвращении Бессарабии».

25 июня 1940 г. посол Германии в СССР передал Молотову заявление министра иностранных дел рейха Риббентропа, в котором говорилось, что «германское правительство в полной мере признает права Советского Союза на Бессарабию и своевременность постановки этого вопроса перед Румынией…»[10]. Также в послании говорилось о неожиданности претензий СССР на Буковину и выражалось беспокойство за судьбу проживавших на этих территориях этнических немцев. Риббентроп заявил, что Германия остается верной московским соглашениям, будучи «крайне заинтересованной» в том, чтобы территория Румынии не стала театром военных действий. В этих целях Германия выразила готовность оказать политическое влияние на Румынию с целью мирного решения бессарабского вопроса в пользу СССР.

26 июня Молотов вручил румынскому послу в Москве Г. Давидеску заявление советского правительства, в котором говорилось: «В 1918 году Румыния, пользуясь военной слабостью России, насильственно отторгла от Советского Союза (России) часть его территории – Бессарабию – и тем нарушила вековое единство Бессарабии, населенной главным образом украинцами, с Украинской Советской Республикой. Советский Союз никогда не мирился с фактом насильственного отторжения Бессарабии…