Книга Семён Светлов - Алексей Лукшин

В коридоре послышались шаги. Под чьими-то ногами заскрипел ламинированный пол.

Андрей Философ подошёл к Эдику Светлову и, потрепав, несильно надавил на плечо.

– Мух не ловишь, не будет тебе везенья.

С этими словами в кабинет, поскрипывая паркетом, вошёл, прихрамывая на ногу, Семён Светлов.

Он выглядел активным и свежим. По очереди поздоровался со всеми. Наступило оживление, словно на раскалённую каменку плеснули ковш воды. Возможно, из-за того, что всем пришлось приподняться и поприветствовать друга.

Эдик Светлов в волнении подорвался с места, которое принадлежало боссу.

Увидев единственный стул, Эдик сдвинул его в сторонку и бережно уселся на краешек, выпрямив спину. Неловкость заиграла на его лице чем-то девичьим, покусившимся на взрослое.

Удивлённый Тарас, сухо и деловито указывая на хромоту, спросил:

– Что хромаешь?

Все замолчали, чтобы потом не переспрашивать. Семён уселся поудобнее в нагретое братом кресло, отрегулировал его, показывая всем своим видом недовольство тем, что приходится тратить время на такой пустяк по чужой вине. Создавшаяся пауза послужила дополнительным аргументом, которым он и воспользовался в это мгновение.

– В футбол играл, – сказал он спокойно, но, все-таки сожалея о случившемся, добавил: – Опять мениск. С армии меня мучает. Никак не соберусь к хирургу. Всё, в последний раз. Надо вырезать.

Он посмотрел на Андрея Философа, пытаясь убедить его в своей решимости. Мол, не вру! Действительно в последний раз.

Глава II

Прошло немного времени. Семён настраивался на рабочий лад. После выходного дня он притрагивался к предметам на столе. Поправлял их, сдвигал, хотя и ставил вроде в то же самое положение. Скорее это было ритуальное и привычное действие хозяина. Наконец он закончил, после чего негромко сказал, убедившись, что его слушают:

– Зачем я просил всех собраться? – Он посмотрел на каждого. – Произошёл инцидент. Сейчас расскажу, вот только мысли настрою на работу.

Он выложил из портфеля толстую папку и ещё пару ненужных в данный момент предметов. Снова поперекладывал что-то на столе. Поводил по нему руками, подвигал локтями. Видно, для того, чтобы успокоиться. Продолжил:

– Через полчаса Жора Казино подъедет.

Он протянул руку за чашкой, чтобы налить себе чаю. Эдик Светлов, заметив неуклюжие движения брата, догадался и подскочил, сделав подобострастное лицо.

– Сиди, сиди, я сделаю. Сколько сахара?

Семён Светлов, не обращая внимания на него ответил:

– Положи четыре.

Тарас, не дожидаясь, пока договорит Семён, подогнал ему свой вопрос:

– Сень, я не вижу ноутбуков. Куда делись? Ни моего, ни твоего.

На что тот ему согласно ответил:

– Я по этому поводу и попросил собраться, – недобрая гримаса искривила его лицо. – Мы здесь все знаем друг друга. Жора же, которого между нами зовём Казино, вчера вечером пришёл, снял с охраны здание, зашёл в кабинет и взял ноутбуки, из салона красоты вынес телевизор. Позвонил мне поздно вечером, рассказал об этом, мотивируя свой поступок тем, что взял вещи вместо не выданной ему зарплаты, – он остановил свою речь, размышляя, все ли важное по существу он изложил. Обдумав, что все существенное сказано, добавил: – Через полчаса Жора приедет объясниться.

Вызванное словами Семёна, Тарас в недоумении прорезал искусственное затишье:

– Стоп! А мой зачем взял, если у него претензии к тебе?

Он вопрошающе посмотрел на Семёна Светлова. И, как бы открещиваясь от общей проблемы (на пацанском языке, включил бычку), запричитал:

– Я недоволен его поступком. Мне по барабану, что он думает. Также наплевать на всё, что он скажет. Я не принимаю никаких объяснений. У этого человека, для меня постороннего, есть ключ от здания и от офиса в частности. Ему оказано доверие без моего согласия.

Тут же он вспомнил он все мелкие детали тех событий.

– Сем, ты с ним на дружеской ноге. Я на веру, от тебя, – он сделал ударение на этих словах, – принял условия его порядочности.

Он глядел куда-то в потолок и говорил так, словно у него накипело и вот представился случай высказаться. Высказаться заслуженно.

– Если у него что-то произошло, меня это не должно касаться. Увы! Он свалил свою несостоятельность в кучу перед нами, чтобы мы её разгребали. Если Жора задумал при решении своих проблем всполошить всё вокруг, чтобы обратить на себя внимание, то зря. Его ребяческий проступок смердит. И зловоние попахивает преступным умыслом. Не иначе. На языке жизни – он крыса.

Тарас так торопился, что даже захлёбывался, настолько спешил он высказать наболевшее, созревшее так быстро.

Семён Светлов поспешил его остановить:

– Тарас, подожди! Сейчас он придёт, и всё ему скажешь.

Тарас, неодобрительно ухмыльнулся возразил:

– Больше всего не хочу с ним вступать в диалог, с этим моральным уродом! Лёх, Рязанцев! – обратился он к Рязанцеву. – Ты его давно знаешь. Он что, оборзел? От хорошего отношения к себе.

С этими словами Тарас повернулся к нему. Его нижняя губа тряслась от волнения.

Рязанцев не торопился. Давние отношения с упомянутым Жорой заставляли его проявлять сдержанность в высказываниях.

– Нет, так, конечно, нельзя, – начал он потихоньку. – Он перепутал вход с выходом. Не по-приятельски, точно, – но тут же изменил тон: – Но понять его можно. Проигрался он в тотализатор. Пришёл домой. Нашёл женой спрятанные дома золотые украшения, по-быстрому снёс их в ломбард. Жена вскоре вернулась и обнаружила пропажу. Истерику закатила. Жора признался и указал ей, куда снёс безделушки. Она побежала в ломбард, скандал устроила. Вызвала милицию. Там до вечера была разбираловка.

Тут вставил словцо внимательно слушавший Андрей Философ:

– И чем закончилось? Вернули?

По инерции Рязанцев договаривал:

– Под расписку. Ломбард у нас во дворе, все знакомы между собой.

Развалившись на стуле, Андрей удивлённо усмехнулся:

– Повезло!

По всей видимости, Рязанцев сочувствовал и переживал о человеке о котором рассказывал, пытаясь таким образом вызвать понимание у слушателей.

– В казино не пускают. Везде, где можно, задолжал. На игровые аппаратики потом присел, – Рязанцев перечислял, видно, для того, чтобы смягчить отношение к знакомому или другу. В такой ситуации уже не слишком хотелось назвать того своим другом. – Жена взвыла. Вещи подтаскивать стал. Никто не знает об этой его страсти. Жена втайне всё происходящее хранит, от знакомых, от родных, уж от соседей и подавно. Она всех предупредила: в долг у кого Жора берёт, у знакомых занимает – чтобы сразу к ней. Она возвращает. Она врач, известный специалист. Зарплата, видимо, достойная. Но в последнее время её схрон опустел. Выпотрошил он её безжалостно. Кредиты за него гасила. А тут, когда золото, видать, последнее запрятанное вытащил, кольца обручальные, не выдержала.