Книга Месть Аскольда - Юрий Торубаров

Батый не знал, как отблагодарить своего полководца, доказавшего, что с годами талант его не померк. Старый воин расчувствовался. Когда они остались вдвоем, Субудай-багатур сказал:

— Прости меня, ан-Насир, но настало время раскрыть тебе одну тайну.

Полководец заковылял к выходу, но вскоре вернулся. Рядом с ним шел… русский. Хан с интересом взглянул на уруса и прочитал в его глазах глубоко скрытый страх. «Этот сделает все, что ему прикажешь», — подумал он и уселся поудобнее.

Багатур тяжело опустился невдалеке от своего повелителя.

— Кто это? — спросил у него Батый.

— Он тебе ответит сам, — загадочно произнес полководец.

— Я князь Всеволод, брат Великой черниговской княгини, — произнес пленный.

Ответ не удивил Батыя. В его обозе уже было предостаточно разных русских князей. Он с презрением наблюдал за многими, когда ради личной выгоды они готовы были предать даже отца.

Батый повернулся к Субудаю. Тот медленно, по-черепашьи приблизился к хану и что-то стал шептать на ухо.

— Хорошо! Посмотрим, — сказал тот и милостиво махнул рукой.

Урус сделал шаг вперед и распростерся ниц:

— Дозволь, Великий хан, мне, ничтожному твоему рабу, молвить слово.

— Говори, — приказал хан.

Всеволод в коротких выражениях рассказал о задумке воеводы и исчезновении его сына Аскольда с ребятишками, а с ним — и тайны половецкого богатства. Хан оживился: половецкое богатство должно быть немалым. Он повернулся к полководцу:

— Ты почему сразу не сказал мне об этом человеке?

Субудай, сонно сощурив глаза, заговорил:

— Джихангир, Козельск вошел в твое сердце глубокой болью, и разве услышал бы ты сквозь нее слова об этом урусе? Я видел, что ты пребывал в великом гневе. Но я горжусь тобой, твой ум победил горечь, и ты, как и подобает Великому хану, нашел в себе мужество достойно отметить подвиг своего врага. Только после такого поступка я мог представить твоим очам этого пленника.

Ответом хан остался доволен. «Умен же этот старик, — подумал он, — и никакие наговоры не разлучат нас. Пока он у меня, я спокоен за свое воинство».

А тот, покряхтев, сказал:

— Вели, джихангир, снарядить отряд. Молодой сокол не мог далеко улететь.

Хан кивнул и взмахом руки отпустил пленника.

Когда они остались вдвоем, Батый подошел к полководцу:

— Если нам удастся обрезать крылья этому юному соколу и он согласится быть с нами, я сделаю его темником: пусть ведет моих воинов дорогами побед. Видать, он весь в отца!

Субудай довольно закряхтел:

— Джихангир! Походы забрали моих сыновей. Я готов отдать сердце этому юному урусу.

— Ты хочешь ввести его в свою юрту? — удивился хан.

— Да, ан-Насир.

— А если он окажется волчонком?

Толстое лицо Субудая затряслось:

— И волчонка можно приручить…

Глава 3

Аскольд, дав ребятишкам время для хорошего отдыха, решил в полдень выступать в путь, но неожиданно примчался запыхавшийся Нестерка.

— Татары! — не то со страхом, не то с ненавистью выкрикнул он.

Потом выяснилось, что он ошибся. Это были половцы. Но суть дела от этого не менялась. Аскольд вскочил на ноги:

— Други, уходим!

Все бросились одевать ребятишек, собирать свой скарб.

— Гол, веди ребят, — приказал Аскольд, — мы догоним. Всеславна, уходи с Голом, — приказал он, видя, что жена собирается остаться.

Голос его прозвучал решительно и строго, и Всеславна безропотно подчинилась.

Когда отряд, ведомый Голом, скрылся в лесу, Аскольд приказал Нестерке:

— Веди!

Небольшой отряд козельчан скрытно двинулся навстречу врагу. Они встретили их на поляне. Те, усевшись в кружок и забыв выставить дозорных, устроили себе обед.

Нестерка чертыхнулся вполголоса:

— Фу, да это же половцы!

«Что им здесь нужно? Может, узнав о беглых детях, хотят их захватить, чтобы потом продать в рабство?» — подумал Аскольд, но выяснять ничего не стал. Он дал сигнал на отход.

Назад они шли ходко и Гола догнали быстро. Аскольд решил поскорее покинуть опасное место. Поэтому приказал воинам посадить всех малых детей себе на плечи, и они почти бегом двинулись вглубь леса. По пути им встретилась небольшая речушка, и Аскольд повел по ней отряд, чтобы сбить вражину со следа.

Следующий день тоже прошел спокойно. Аскольд вздохнул: «Ворог остался позади. Теперь встреча с ним навряд ли случится». Он непростительно расслабился, и это чуть не стоило многим жизни, если бы не Василек.

Юный князь во время отдыха заметил птенца щегла. Василий попытался было его схватить, но тот успел перелететь на другой куст. Так и пошло, пока он едва не выскочил на большую поляну, откуда доносилось лошадиное ржание. Мальчик, забыв о птенце, спрятался за куст. И тут он увидел людей. Те молча ехали на своих маленьких лошадках, подставляя солнцу крепкие смуглые тела.

— Татары! — ахнул Василий.

Вернувшись на стоянку, он рассказал обо всем Аскольду. Велев отряду спрятаться в лесу, тот в сопровождении нескольких человек ушел на разведку.

Да, это были татары. Их конные разъезды маячили далеко на юге. Аскольд понял, что путь на Киев отрезан. Оставался Чернигов. Другого выбора не было.

Видя, что с чела мужа не сходит печаль, Всеславна постаралась его успокоить.

— Надо радоваться, — заговорила она, — что Василек первый увидел ворога. Не дай Бог, если бы они заметили весь отряд. А пока мы и от половцев ушли, и от татар спаслись. А в Чернигове, узнав о наших мучениях, воздадут нам должное.

Постепенно ее благостное настроение передалось и другим, но, как оказалось, преждевременно. Курду трудно было перехитрить. Он, как собака, шел по следу отряда. Дойдя до речушки, Курда понял, что преследуемые воспользовались ею, чтобы сбить со следа. Осторожно, осматривая каждый шаг, он повел отряд по течению.

Курда напал неожиданно, когда козельцы остановились на привал. Аскольд успел организовать оборону, и его воины начали даже теснить половцев, однако численное превосходство было на стороне неприятеля.

— Гол, — крикнул Аскольд, отражая атаку очередного половца, — спасай детей! Нестерка, бери князя и уходи. Береги его пуще глаз. Всеславна, уходи с ними! — приказал он.

Но последнюю его команду не выполнили: Всеславна дралась рядом с ним. Увидев, что часть половцев бросилась за Голом, Аскольд с группой воинов кинулся за ними. Битва разбилась на несколько групп.

Нестерка, сразив половца, вскочил на его лошадь, подхватил князя и, настегивая коня, помчался подальше от кипевшей битвы. Он не заметил, как от сражавшихся отделились несколько всадников и устремились за ними.