Книга Родная кровь - Чеви Стивенс

Вечером я позвонила Лорен, и она сказала, что только что вернулась с ужина с родителями. Лорен и ее мальчишек пригласил папа.

– Значит, он не хотел видеть только моего ребенка.

– Я уверена, все вовсе не так. Просто Элли такая энергичная, и…

– Что это ты пытаешься сказать?

– Да ничего я не пытаюсь сказать! Она замечательный ребенок, но папа, наверное, подумал, что трое ребятишек в доме будет уже слишком.

Я знала, что Лорен просто хотела подбодрить меня, успокоить, удержать от очередных резких высказываний в адрес папы – Лорен этого терпеть не может. Но то, что она не понимает того, что отец относится ко мне совершенно иначе, чем к ней или Мелани, просто сводит меня с ума. Она не видит или не признает этого? Положив трубку, я чуть не перезвонила маме, чтобы узнать, как она, но потом вспомнила, что папа приказал мне оставаться дома… Словно я дворовая собака, которой разрешают спать только на крыльце, потому что она может нагадить в доме. Я положила трубку на место.

На следующий день я заполнила анкету в Демографическом ведомстве, заплатила пятьдесят долларов и стала ждать. Хотелось бы сказать, что я была терпелива, но на самом деле уже по прошествии недели я начала терроризировать почтальона. Через месяц мне по почте прислали «оригинальное свидетельство о рождении», как его назвала женщина из ведомства. Глядя на конверт, я поняла, что меня трясет. Эван опять был на своей базе, а мне так хотелось, чтобы он был рядом, когда я открою это письмо. Но вернется он только через неделю… Элли была еще в школе, в доме царила тишина. Глубоко вздохнув, я разорвала конверт.

Мою биологическую мать звали Джулия Ларош, я родилась в городе Виктории в провинции Британская Колумбия. Имя отца в свидетельстве указано не было. Я читала эти строки снова и снова, читала сертификат об удочерении, искала в этих документах ответ на мучивший меня вопрос: «Почему ты отдала меня?»

На следующее утро я проснулась рано и вышла в Интернет, пока Элли еще спала. Первым делом я зашла на сайт, где можно было зарегистрироваться для поиска биологических родителей, но поняла, что буду ждать ответ не меньше месяца, и решила провести собственное расследование. Просидев в Интернете минут двадцать, я нашла три Джулии Ларош в Квебеке и четыре в Соединенных Штатах. На острове Ванкувер проживали две женщины с таким именем. Я почувствовала, как заныло в животе. А вдруг моя мать до сих пор здесь?

Я быстро прошла по первой ссылке и с облегчением вздохнула – эта Джулия была слишком молодой, судя по ее записи на форуме для новоиспеченных мамочек.

Вторая ссылка привела меня на сайт агента по недвижимости в Виктории. У этой Джулии были такие же темно-рыжие волосы, как и у меня, да и по возрасту она вроде бы подходила. Я смотрела на ее лицо, испытывая и страх, и радость. Неужели я нашла свою биологическую мать?

После того как я отвезла Элли в школу, я села за стол и принялась теребить листик, на котором записала номер телефона. «Я позвоню через минуту. Вот только выпью еще чашечку кофе. Почитаю газету. Накрашу ногти, каждый другим цветом…» Наконец я заставила себя взять трубку.

Долгие гудки.

Может, это даже и не она…

Долгие гудки.

Нужно просто положить трубку. Это не лучший способ, чтобы…

– Джулия Ларош.

Я открыла рот, но с губ не сорвалось ни слова.

– Алло?

– Здравствуйте, я звоню вам… Звоню вам, потому что…

Потому что я, дура эдакая, подумала, что если я скажу что-то действительно интересное, то вы тут же пожалеете, что отдали меня на удочерение, но сейчас я даже имени своего вспомнить не могу.

– Вы хотите продать или купить дом? – В голосе слышалось нетерпение.

– Нет, я… – Я набрала побольше воздуха. – Возможно, я ваша дочь.

– Это что, розыгрыш? Кто вы такая?

– Меня зовут Сара Галлагер. Я родилась в Виктории и меня отдали на удочерение. У вас рыжие волосы, как и у меня, и вы подходите по возрасту, и я подумала…

– Милая, я никак не могу быть вашей матерью. Я бесплодна.

Мои щеки горели от стыда.

– Боже, простите! Я просто подумала… я надеялась…

– Ничего страшного, – мягко ответила она. – Удачи в ваших поисках.

И я уже собиралась положить трубку, когда она сказала:

– Я знаю, что какая-то Джулия Ларош работает в университете. Мне иногда звонят ее студенты, ошибаясь номером.

– Спасибо.

Кровь все еще не отлила от лица, когда я отбросила телефонную трубку и побежала в мастерскую. Я почистила все кисточки, села и уставилась на стену, думая о том, что сказала женщина из агентства по продаже недвижимости.

Уже через пару минут я вернулась за компьютер. После недолгих поисков имя Джулия Ларош нашлось в списке профессоров университета Виктория. Она преподавала историю – может быть, это от нее я унаследовала любовь к антиквариату? Я покачала головой. И почему я так волнуюсь? Это же всего лишь имя. Вздохнув, я позвонила в университет, и мой звонок сразу перенаправили в кабинет Джулии.

Она взяла трубку.

На этот раз я заранее заготовила свою речь.

– Здравствуйте, меня зовут Сара Галлагер, я пытаюсь отыскать свою биологическую мать. Вы не отдавали своего ребенка на удочерение около тридцати трех лет назад?

Джулия охнула.

– Алло?

– Не звоните сюда больше.

Она положила трубку.

Я проплакала несколько часов. Потом у меня началась мигрень. Приступ был настолько сильным, что Лорен пришлось забрать к себе Элли и Олешку. К счастью, у Лорен двое сыновей возраста Элли, и моя малышка любит ходить к тете в гости.

Терпеть не могу расставаться с дочкой, пусть даже на один день, но в тот вечер я могла только лежать в темной комнате с холодным компрессом на лбу и ждать, пока боль пройдет.

Позвонил Эван, и я рассказала ему, что случилось. Из-за приступа я едва могла шевелить языком.

Только на следующий вечер все прекратило плыть у меня перед глазами, и Элли с Олешкой смогли вернуться домой. Опять позвонил Эван.

– Тебе уже лучше, малыш?

– Мигрень прошла. Я сама виновата, опять забыла принять таблетки. Что ж, теперь я снова в строю. Я хотела позвонить фотографу на этой неделе, и…

– Сара, тебе не нужно сразу же всем этим заниматься. Подожди, пока я приеду, и мы вместе позвоним фотографу.

– Все в порядке, я позабочусь об этом.

Я очень люблю Эвана, но за два проведенных вместе года поняла, что фраза «Мы займемся этим позже» приводит к тому, что в конце концов я бегаю как угорелая, пытаясь успеть все в последнюю минуту.

– Я думала о том, что случилось с моей биологической матерью.