Книга За милых дам - Ирина Арбенина

Итак, сразу после разговора с мадам Ясновской Аня отправилась из университета по месту своей предполагаемой, хорошо оплачиваемой и поэтому уже отнюдь не безразличной ей службы.

Стародубское — так называлось когда-то подмосковное село, на месте которого обитатели нынешнего политического и финансового Олимпа воздвигли свой элитный, отгородившийся от мира высокой стеной коттеджный поселок. Некоторые в этом поселке жили, другие наезжали в гости. Сейчас они проносились со свистом мимо Анны Светловой, бредущей по обочине дороги (от автобусной остановки до Стародубского путь был изрядный), скрытые затемненными стеклами своих автомобилей.

Строили поселок турки… Простодушные люди, они ориентировались на западные стандарты и не знали, что русская жизнь любит скрываться за высоким забором, за раскидистыми деревьями, непроходимыми зарослями жасмина и малины. Они понатыкали огромные трехэтажные виллы, разбили вокруг хорошенькие газоны и разделили все это дело беленькими, чисто символическими заборчиками. И теперь сами, поскольку строительство поселка еще продолжалось, глазели из недостроенных вилл во время коротких перекуров на жизнь обитателей уже готовых коттеджей.

Денек был серенький, с мягким морозцем, падал редкий снежок. И Аня, у которой в запасе было достаточно времени, задумчиво брела, наслаждаясь свежим, без гари и выхлопных газов воздухом, не забывая все-таки сохранять вид собранный и деловой, как и полагается преподавательнице английского.

Сначала она услышала удар, впрочем, не сильный, а так… «чпок», и резкий, противный, долгий скрежет.

В Москве последние две недели взрывались троллейбусы, все говорили о чеченском следе, а поскольку для обитателей Стародубского угроза чеченских возмездий была актуальна, как ни для кого другого в стране, то Аня замерла и даже зажмурилась от страха…

Но поскольку от того, чему быть суждено, все равно не убережешься, а «тот, кому это нужно, всегда найдет способ», Аня, постояв с минутку, решила к состоявшемуся теракту отнестись философски и… открыла глаза.

У дома номер двенадцать (именно того, что ей и был нужен) застрял белый «Форд»… Вокруг него, отчаянно жестикулируя и что-то лопоча, стояли турки-рабочие: «Форд» перегородил дорогу и не мог тронуться ни вперед, ни назад. Понять причину было трудно. Правая передняя дверца машины открылась, наружу выбралась маленькая яркая брюнетка и, присоединившись к туркам, попыталась выяснить, что случилось.

Хозяйка машины, женщина за рулем, выходить не торопилась. Она сидела, откинувшись назад, и от брюнетки отличалась не только своими длинными светлыми разбросанными по плечам (вернее было бы сказать, растрепанными) волосами, но прежде всего ярко выраженной безжизненностью. Аня даже было подумала, что это кукла или манекен. Впрочем, это первоначальное впечатление оказалось обманчивым…

Выяснилось, что бестолковые турки, заболтавшись, оставили возле дома номер двенадцать свои жестянки и ведра с краской, и, когда ворота гаража раздвинулись и из них выехал, резко подавшись назад, белый «Форд», его низкое днище смяло и придавило все это барахло. Сплющенное ведро заклинило под машиной, и теперь «Форд» сидел на нем, как эскимо на палочке… При малейшей попытке двинуться жестянки двигались вместе с автомобилем, душераздирающе скребя об асфальт… На чеченский теракт это явно не тянуло. Все, что надо было сделать, — это просто приподнять машину и вытащить из-под нее турецкое имущество.

Это Анна, обожавшая в жизни инициативу, и предложила сделать.

— Может быть, вы выйдете? — предложила она.

При этом, наклонившись к открытому окну «Форда», Аня сразу почувствовала сильный запах духов и спиртного.

Женщина, похожая на сомнамбулу, открыла дверцу. И Аня, сама недурно скроенная от природы, испытала легкий укол зависти… Редкой красоты и длины ноги, ноги-совершенство, неуверенно коснувшись асфальта, предстали Аниным очам. Правда, картинка явно была не с глянцевой упаковки для колготок, потому что даже сквозь лайкру колготок от Диора было видно, что дивные ножки этой «Мисс Ноги» усеяны синяками и ссадинами.

Машину приподняли, турки вытащили свое барахло. Брюнетка руководила работами. В отличие от своей подруги она была в полном порядке: ясный, спокойный, милый голос, нисколько не взволнованный, а так, чуть усмехающийся. Ситуация и правда была скорее дурацкой, чем трагической.

— Мать вашу… Остолопы! A-а?! Уроды! — При виде смятого извлеченного из-под машины ведра сомнамбулизм хозяйки «Форда» куда-то испарился. Увидев вместо чеченской бомбы ведро с турецкой краской, блондинка явно очнулась. Вдруг оказалось, что в ней много жизни… — Твою мать! Ну кретины…

Турки улыбались и кивали, демонстрируя полное незнание тонкостей русского языка. Но такой поворот женщину явно не устраивал…

— Bitches! Fuck you!

Турки кивали и улыбались.

Действительно ли они не знали и тонкостей английского языка или, удачно выбрав тактику, скрывали свои лингвистические познания — понять было невозможно.

Блондинка, выбившись из сил, разочарованно повернулась к Ане…

— Видите ли… — любезно начала Анна.

— А вы кто такая? — обрадовавшись русской речи и явно славянской, голубоглазой, не турецкой Аниной внешности, заорала блондинка.

— Я…

Но блондинка тут же забыла о ней и снова накинулась на турок:

— Ну что за жизнь — как мужики, так обязательно кретины! Природа отдыхает на мужской половине человечества.

«Вам просто немножко не повезло, мадам…» — хотела было заметить Аня, но вовремя вспомнила, что здесь не университет и упражняться в остроумии не стоит. «А турки-то не дураки», — подумала она.

Блондинка плюхнулась за руль, хлопнула дверца машины…

— Куда же вы?! — закричала Аня. До нее вдруг дошло, что женщина за рулем и есть хозяйка дома двенадцать… Ее предполагаемая «ученица» Марина Вячеславовна, которая назначила ей встречу, но оказывается, вовсе не собиралась ее дожидаться! И если бы не турецкая жестянка с краской, помешавшая ее отъезду, Анна топталась бы у закрытых ворот опустевшего перед самым ее носом коттеджа. — Я же насчет английского! Вам же только что звонили! Я Аня Светлова — от Ясновской, от Нелли Всеволод…

— От Нелли? — Блондинка нахмурилась, припоминая… — Ах, черт, я совсем про вас забыла! Чуть не уехали… Все ты, Рита! — Она оглянулась на брюнетку. — Сманила меня в Москву! — Она вздохнула: — На черта мне, конечно, сдался этот английский… Ну да ладно, раз Нелли старалась… Садитесь, девушка, в машине договоримся. А заниматься сегодня уж точно не будем. Все-таки, если выбор — ваш дурацкий английский или шопинг, я выберу последнее.

— Вы не обижайтесь на нее. — Маленькая брюнетка, которую Марина называла Ритой, до этого момента хранившая молчание и остававшаяся как бы в тени, незаметно дотронулась до Аниной руки: — Марина вовсе не такая уж и грубиянка. Ей просто очень плохо сейчас.

Аня кивнула очень по-турецки и улыбнулась.