Книга Во имя рейтинга - Сергей Мусаниф

Один раз за все это время он встретился с Итальянцем. Оказалось, что они на дружеской ноге. Правда, актуального вопроса они так и не коснулись, побеседовали ни о чем около получаса, приговорили по кубку вина и разошлись.

Короче, он был примерным семьянином и хорошим человеком. Мирным и спокойным обывателем. Скучным. Ничем не выделяющимся из толпы ему подобных. Ничем не примечательным. И даже когда он оставался один, яростный огонь не загорался в его глазах, а рука не искала горло несуществующего врага.

И при этом его звали Гектором.

ГЛАВА 2

Полковник Трэвис

Мистер Джон Мур со своим неизменным чемоданчиком действительно ждал меня у трапа маленького скоростного самолета. Кроме нас двоих, других пассажиров на этот рейс не намечалось, и уже через десять минут после моего появления мы были в воздухе.

У меня было достаточно времени, чтобы подготовиться к нашей второй встрече, но я не стал этого делать.

Можно было залезть на чердак, вытащить из груды старого хлама ноутбук, стереть с него пыль, подключиться в Сеть и выяснить всю подноготную мистера Мура и мистера Картрайта, однако — лень. Какой смысл что-то выяснять, если они скоро сами расставят все точки над «i».

Предложение выплатить сто тысяч долларов за один визит к мистеру Картрайту говорило о многом. Во-первых, можно сделать вывод, что денег у мистера Картрайта довольно много. А во-вторых, что мне собираются сделать гораздо более дорогостоящее предложение. И, скорее всего, гораздо более опасное, чем один перелет на самолете и беседа с эксцентричным миллионером.

Широкое кожаное кресло самолета оказалось достаточно комфортным, чтобы я закрыл глаза и попытался заснуть. Мур расположился напротив меня в столь же удобном кресле, нас разделял небольшой деревянный столик, на котором стоял ноутбук Мура и были разложены какие-то бумаги. Очевидно, мистер Мур не собирался терять времени даже в воздухе и собирался поработать. Меня это вполне устраивало. Пусть занимается чем хочет, а меня оставит в покое. Терпеть не могу инструктажей в воздухе.

— Полковник?

— Что? — Я открыл глаза.

— Вы действительно не слышали о мистере Картрайте?

— Да.

— Но вы понимаете, что сто тысяч — это только начало?

— Догадываюсь.

— Разве вам не любопытно?

— Нет.

— И вам совершенно неинтересно узнать, почему обратились именно к вам?

— Нет.

— Вы странный человек, полковник.

— Не думаю.

Он хмыкнул и принялся стучать по клавишам ноутбука. Под этот шелест я и заснул.

Мистеру Картрайту не удалось меня удивить.

Его офис, как я и ожидал, находился в пентхаусе самого высокого здания Нью-Йорка. Здание тоже принадлежало мистеру Картрайту, что было не слишком неожиданно. Из небольшого частного аэропорта (владение Картрайта), мы отправились в Нью-Йорк на лимузине черного цвета (машина Картрайта).

Мур работал и в машине.

В подземном гараже небоскреба, где мы покинули лимузин, начался танец службы безопасности. Меня и Мура, даже несмотря на то что он был тут частым гостем и доверенным лицом мистера Картрайта, обыскали сначала с помощью металлодетекторов, потом по старинке, вручную, потом просветили какой-то гадостью и только после этого пропустили к лифту. По выходе из лифта все повторилось заново, словно мы могли воспользоваться тайником в тесной кабинке, отсканировали отпечатки пальцев и рисунок сетчатки глаза и даже взяли пробу ДНК.

Вообще, потуги этих парней, как, впрочем, и любых других парней из параллельных структур, меня всегда изрядно веселили. Допустим, я действительно хочу прервать земное существование их обожаемого работодателя. И что с того, что при мне нет никаких видов холодного, огнестрельного, химического или биологического оружия? Попробовали бы они задуматься над тем, что я могу свернуть шею их боссу голыми руками. Увы, в наш век высоких технологий о старых добрых методах воздействия уже никто не помнит. На мой взгляд, лучший способ обезопасить кого-то от потенциальной угрозы — это вообще не позволять ему встречаться с другими людьми.

— Полагаю, вас удивляют увиденные вами меры безопасности? — спросил мистер Мур, когда перед нами распахнулись бронированные двери и мы пошли по длинному едва освещенному коридору, облучаясь обеззараживающей дрянью.

— Нет, — сказал я. — Порядка десяти лет назад я прошел через более строгие процедуры под личиной независимого журналиста и убил духовного лидера террористов дужкой его собственных очков.

— Пекин? — уточнил он.

Я кивнул.

Значит, они не только знают, кто я такой, но и знакомы с моим послужным списком. Что говорит об утечке информации на самом верху. Стоит ли мне доложить об этом своему бывшему руководству? Наверное, не стоит. Во-первых, я на пенсии, а во-вторых, только оно и могло допустить подобную утечку.

Кабинет мистера Картрайта был размером с футбольное поле. Рабочий стол напоминал теннисный корт. Пол устлан ковром, стены обшиты деревянными панелями, кроме одной. Которая являла собой большой телевизионный экран.

Мистер Картрайт оказался хорошо сохранившимся и молодящимся старикашкой в темном фланелевом костюме. Он сидел за рабочим столом и курил сигару, что говорило о его хорошем вкусе.

По правую руку от него сидел средних лет худощавый мужчина с незапоминающимся лицом и глазами цвета весеннего снега.

Едва мы появились на пороге, мистер Картрайт приветливо помахал нам сигарой и предложил присесть. Мур бухнулся в кресло рядом с незнакомым мне персонажем и водрузил на стол свой чемоданчик. Я сел напротив него.

— Меня зовут Уильям Картрайт, — сказал Уильям Картрайт. — И вы вполне можете называть меня Биллом.

— Меня зовут полковник Трэвис, — сказал я. — И вы вполне можете называть меня полковником.

— Превосходно. Хотите сигару?

— Не откажусь.

— Давайте поговорим о вас, полковник, — продолжил Билл, выждав необходимое для ритуала раскуривания время.

— За сто тысяч долларов вы можете говорить о чем угодно.

— Точно, — сказал Билл. — Хорошо, что вы мне об этом напомнили. Предпочитаете получить деньги чеком или наличными? Или перевести их на вашу банковскую карточку?

— Предпочитаю наличные, — сказал я.

— Будь по-вашему.

Он достал из ящика стола конверт и толкнул его ко мне по полированной поверхности стола. В конверте было десять купюр достоинством десять тысяч долларов каждая. Я кивнул и убрал конверт в карман.

— Итак, — сказал Билл, — предмет нашего разговора — полковник Трэвис. Что мы знаем о полковнике Трэвисе? Без ложной скромности скажу, что мы знаем о полковнике Трэвисе все. Предпочитает, чтобы его называли полковником, хотя он никогда не служил в армии. Точнее, служил трижды, но под вымышленными именами и ровно столько, сколько требовалось для выполнения очередного задания. Так?