Книга Спаситель мира - Джон Рей

Ёрш похлопал себя по колену, напоминая: «Ты сел в поезд не для того, чтобы болтать о религии с бородатым сикхом!» Он сел в поезд по вполне определенной, самой веской причине на свете. Он зов услышал! Да, именно, его позвали выполнить миссию, срочную и очень важную, возможно, речь даже шла о жизни и смерти. Зов напоминал Ершу шприц, такой же невесомый, прозрачный, всепроникающий. Стоит отвлечься, и Ёрш забудет, зачем его позвали, или, что гораздо хуже, забудет, что позвали вообще. Впрочем, и то и другое не так страшно, как тревоги и сомнения.

Ёрш повернулся к сикху и скорбно кивнул.

— На следующей станции выхожу! — объявил он, прочистил горло и обвел глазами вагон, заставив украдкой следивших за ним пассажиров отвести взгляд. — На следующей станции! — повторил он для всех присутствующих.

— Так скоро? — удивился сикх. — Я ведь даже не спросил…

— Уильям, — представился Ёрш, одарив сикха покровительственной улыбкой банковского служащего, — Уильям Амритсар.

— Уильям? — неуверенно переспросил сикх. Сильный акцент превратил имя в «Виль-юм».

— Знакомые зовут меня Ершом. Им так больше нравится.

— Рад встрече, Уильям, — после долгой паузы ответил сикх. — Меня зовут…

— Потому что я часто кисну и выпускаю колючки, а еще потому что люблю поезда.

Вместо ответа сикх впился в Ерша пристальным взглядом и пригладил бороду по-птичьи тонкими пальцами. «Небось гадает, что со мной не так!» — подумал Ёрш, почувствовав себя отшельником, укрывшимся на вершине скалы.

— Я люблю метро, подземные поезда, — любезно пояснил он и тихо добавил: — Ухожу под землю, как ерши под воду. Теперь понятно?

Поезд сбавил скорость, и Ёрш поднялся, не спуская глаз с сикха. Тот сидел неестественно прямо, совсем как чопорная старушка.

— Вы, часом, не доктор? — прищурившись, поинтересовался Ёрш. — Не доктор медицинских наук, философии или дипломированный стоматолог?

— Доктор? — удивился сикх. — Уильям, откуда такие…

— Чем докажете, что вы не из школы?

— Уильям, мне за восемьдесят! — сухо усмехнулся сикх. — В свое время я работал инженером-электриком.

— Фигня! — покачал головой Ёрш. — Чушь собачья!

Теперь пассажиры, не таясь, смотрели на него. Порой Ёрш становился тусклым, монохромным, почти невидимым, а порой источал слабое зеленоватое сияние, словно зубы под лампой Вуда. Сияя, он говорил громкой скороговоркой, и в таких случаях самым разумным было держать рот на замке. За окнами потемнело. Страшно хотелось побеседовать с сикхом, что-то ему объяснить, но Ёрш плотно сжал губы и затаил дыхание. При необходимости молчать он умел. Этому его научили в школе.

— Кто за тобой гнался? — полюбопытствовал сикх, упершись локтями в свои тощие ноги. — Школьные надзиратели?

— Нет, — категорично покачал головой Ёрш. — Они не из школы, а из… — Он сдержался в самый последний момент. — Из федерального агентства. Хотят напугать меня, насильно завербовать. — Ёрш взглянул на запястье, где следовало носить часы, но там не осталось и бледного следа. Интересно, у него когда-нибудь были часы? — Прошу прощения. — Он неторопливо повернулся к дверям. При такой высокой температуре резкие движения противопоказаны.

Поезд точно испугался ярко освещенной станции — вентиляторы стихли, ртутные лампы замерцали — и на черепашьей скорости подполз к платформе. Станция оказалась узловой, здесь сходились целых шесть маршрутов. Стены были выложены блестящим белым кафелем. Гладкий, без намека на орнамент, он прекрасно смотрелся бы в уборной. На платформе одиноко стоял дежурный по станции, который, судя по виду, мог в любую минуту умереть со скуки. Ёрш нахмурился и укусил ноготь большого пальца. «Вторник ведь, половина девятого утра, почему платформа пустует?» — недоумевал он. Ничего хорошего это не предвещало.

* * *

Дежурный украдкой наблюдал за поездом, старательно изображая равнодушие. Старый школьный трюк! Ёрш вспомнил, как Кость барабанил в дверь и орал на машиниста; вспомнил, как Череп бежал за поездом, отчаянно размахивая руками. Он снова взглянул на дежурного: у того к воротнику крепилось какое-то устройство. Дежурный чуть наклонил голову и беззвучно шевелил губами, словно читая трудную книгу. Ершу захотелось лечь плашмя на пол.

— Я ошибся, — повернувшись к сикху, проговорил он. — Это не моя станция.

— Тогда тебе стоит сесть! — посоветовал сикх, явно обрадованный этой новостью.

— Хотите, расскажу, за что меня исключили из школы? — спросил Ёрш.

— Полицейский идет! — вместо ответа объявил сикх.

Повернувшись к окну, Ёрш увидел, как дежурный шагает по платформе и заглядывает в вагоны. Двери не закрывали, следующую станцию не объявляли. Дежурный по станции скучал лишь оттого, что его заранее оповещали о возможном развитии событий. Дабы собраться с силами, Ёрш прижал голову к окну, а потом коснулся щекой плеча сикха. Рубашка старика слабо пахла анисом, и у Ерша заслезились глаза.

— Можно надеть ваш тюрбан? — шепотом спросил Ёрш.

— Возвращайся в школу! — процедил сикх.

— Да не могу я! — вздохнул Ёрш. Его левая рука судорожно дернулась. Пассажиры вагона смотрели то на него, то на сикха, то на дежурного по станции, кое-кто с явным беспокойством.

— У тебя есть семья? — осведомился сикх, усаживаясь поудобнее. — Есть родные, которые смогут…

— Обнимите меня! — попросил Ёрш, поднял руку сикха и положил себе на плечо. Этот фокус он видел в кино, но не знал, работает ли он в реальности. Анисовый запах усилился. Отражение дежурного по станции мелькнуло в окнах, дверях и глазах всех пассажиров вагона. Ёрш зарылся лицом в плечо сикха, а тот лишь шумно вздохнул и сказал дежурному:

— Доброе утро!

Едва дежурный отошел, Ёрш резко подался вперед: его чуть не вырвало. Сикх отстранился с бесстрастностью медбрата и поправил стрелку на брюках.

— На западе Пакистана есть город Лахор, у меня там внук, — объявил он. — Ты очень на него похож.

— Он тоже прогульщик?

Сикх улыбнулся и кивнул:

— Его зовут Сатиш. Такой же негодник, как и ты. Когда ему было шестнадцать…

— Я не готов к миссии, — прошептал Ёрш, ритмично постукивая себя по груди. — Зря меня из школы выгнали.

Едва поезд покатил дальше, жизнь снова заиграла яркими красками: вернулось нормальное дыхание, шепот, кашель и пение мимо нот. После долгой тишины слышать пение было странновато, но Ёрш чуть не умер от счастья. Пару минут он мурлыкал себе под нос, наслаждаясь быстрой ездой, затем наполнил легкие воздухом и сделал постное лицо. Он собрался сказать нечто важное, предназначенное только для ушей сикха. Кроме своего маленького открытия Ершу нечего было предложить — в знак дружбы, в обмен или в дар. С другой стороны, человечество спасали и куда менее щедрые подарки.