Книга Юрий Андропов: реформатор или разрушитель? - Олег Хлобустов

Фактом остается то, что передачи доклада Хрущева на волнах радиостанций «Свободная Европа» и «Свобода», вызвали стремительный и бурный рост антисталинских, антисоветских и антикоммунистических настроений и проявлений как в самом СССР, так и в других социалистических странах, особенно в Польше, а затем и в Венгрии.

По стране поползли самые невероятные слухи о культе личности, о злоупотреблениях собственного партийного руководства, что и привело к попытке вооруженного мятежа против власти Венгерской Народной Республики в конце октября 1956 г.

Под напором все усиливавшейся критики первый секретарь ВПТ Матьяш Ракоши, «лучший венгерский ученик Сталина», был вынужден в начале июля оставить свой пост.

Однако несмотря на предпринимавшиеся правительством Венгрии меры, эскалацию политического кризиса предотвратить не удалось.

Андропов предупреждал Москву об углублении политического кризиса, неприятии партийным руководством активных мер к стабилизации обстановки в стране, что только способствует углублению кризиса.

Например, сменивший в июле Ракоши на посту генерального секретаря ВПТ малоизвестный в партии, бывший ранее министром госбезопасности Эрне Гере в августе месяце… отбыл на полтора месяца в отпуск в Крым.

Андропов, в отличие от московских руководителей, не питал иллюзий в отношении авантюриста Имре Надя, ранее, до 1950 г., занимавшего ряд министерских постов в правительстве Венгрии, а ныне опять рвавшегося к власти. Однако в отличие от Андропова в Москве знали, что многие годы проживший в СССР сотрудник бывшего Коминтерна Имре Надь был секретным агентом НКВД под псевдонимом «Володя», а поэтому воспринимала его как весьма подходящую кандидатуру для переговоров и возможных компромиссов.

Информация посла явно не стыковалась в центре: Андропов летом предупреждал об ухудшении ситуации, спецсообщения же представителей КГБ в Будапеште подчеркивали, что дестабилизирующие процессы носят поверхностный характер, а главное, контролируются руководством страны.

В июле первый заместитель министра иностранных дел Андрей Андреевич Громыко в разговоре с Андроповым по ВЧ-связи обронил многозначительную фразу: «Здесь, в Москве, создается впечатление, что вы слишком много пишете».

Это был прямой намек на предстоящую отставку, а столь плачевное возвращение из первой загранкомандировки не сулило послу явно ничего хорошего.

Однако, как показали последующие события и что самым непосредственным образом сказалось на судьбе героя нашего повествования, направлявшаяся Андроповым в Москву информация была объективной, обоснованной и предупреждавшей о возможном дальнейшем негативном развитии событий, хотя и осталась «непонятой» в призванных принимать соответствующие политические решения инстанциях.

Следует, однако, при этом добавить, что ЦК КПСС и МИДу приходилось в это время одновременно решать аналогичные проблемы в Польше, а также пытаться влиять на развитие египетско-израильского конфликта, в связи с чем внимание к тревожным донесениям советского посла из Венгрии было ослаблено.

В августе, прибыв в Москву для консультаций, Андропов с удивлением узнает, что по мнению МИДа после смены М. Ракоши и возвращения в «большую политику» И. Надя в развитии обстановки в Венгрии не наблюдается отрицательной динамики, что кризис, по крайней мере, не расширяется и что руководство ВПТ в принципе контролирует ситуацию.

Эта оценка соответствовала выработанной в Москве линии на отношения с венгерским руководством, особенно возлагавшимся надеждам на авторитет и благоразумие И. Надя.

Когда в начале сентября Н. С. Хрущев обсуждал ситуацию в Венгрии с отдыхающим в Крыму Э. Гере, тот бросил: «Ваш посол нервничает!».

После этого семья Андропова в прямом смысле начинает паковать чемоданы, прекрасно понимая, что отзыв посла не заставит себя долго ждать. Однако сам Э. Гере, узнав об этом решении Москвы, немедленно связался по прямой связи с Н. С. Хрущевым и попросил его «ввиду сложности обстановки в стране оставить товарища Андропова в Будапеште».

Еще 6 октября посол предупреждал Москву, что если и далее позволить событиям идти на самотек, то «вопросы социализма в Венгрии будут решаться на улицах».

В рукописи книги о своем отце Игорь Юрьевич Андропов отмечал, что «к удивлению нынешних исследователей, резидентура КГБ в Будапеште по-прежнему посылала в Москву «убаюкивающие» депеши».

А в Москве с 20 октября начались непрерывные заседания Президиума ЦК КПСС, рассматривавшего развитие ситуации в Польше и Венгрии.

Политическим «эмиссаром» Москвы в Варшаву в середине октября 1956 г. направляется один из старейших членов Президиума ЦК КПСС Анастас Иванович Микоян, а успешное завершение его миссии в этой стране породило надежду на столь же благоприятный исход дела и в Будапеште.

Стремительное развитие событий в Венгрии началось с демонстрации 23 октября на центральной улице Будапешта Сталин Ут, участие в которой приняли до 200 тысяч жителей столицы и других городов.

Еще утром этого дня распоряжением посла Ю. В. Андропова, во избежание возможных провокаций и инцидентов, всем советским гражданам было запрещено появляться на улицах и приближаться к демонстрантам. Всем, кроме небольшой группы сотрудников посольства, владевших венгерским языком, которым было специально поручено наблюдать за ходом демонстраций и информировать посольство о развитии событий в городе.

И в этом смелом решении было скрыто стремление посла Андропова получить многочисленные, не связанные между собой впечатления непосредственных очевидцев событий для подготовки обзорно-аналитических сообщений в инстанции. Что и по прошествии многих лет может оцениваться исключительно как стремление представлять объективную информацию о происходящих событиях, пусть и крайне напряженных и драматических.

Работники военного атташата, а также третьи секретари посольства В. А. Крючков и В. А. Черников, В. Н. Казимиров провели немало напряженных часов в рядах крайне возбужденных демонстрантов, чьи антисоветские и антиправительственные настроения постоянно искусно подогревались ораторами.

В ходе демонстрации, ставшей прелюдией к возникновению сначала массовых беспорядков, а затем и кровопролитных вооруженных столкновений, было хорошо видно, что с каждым часом тон все сильнее стали задавать антисоветские элементы. Если вначале выдвигался лозунг «установления советско-венгерской дружбы на новых основах», то потом появилось требование выхода из Варшавского договора.

Демонстрация, в которой первоначально доминировали студенты, началась под лозунгами национальной независимости, демократизации, исправления ошибок «ракошистского» руководства, привлечения к ответственности виновных в репрессиях 1949–1953 гг. Среди требований манифестантов фигурировали также немедленный созыв партийного съезда, вывод советских войск из Венгрии, сноса памятника Сталину на центральной площади Будапешта. На волне нарастающего давления «улицы» вечером этого дня И. Надь был избран премьер-министром страны, и отныне он стал рупором и проводником лозунгов и идей антисоциалистической оппозиции.