Книга Больше чем блондинка - Кэтлин Флинн-Хью

5. Пять городов. Эти клиентки приезжают с «южного побережья», как называют пять городов: Лоренс, Сидархерст, Инвуд, Хьюлетт и Вудмир. Представительницы данного типа любят все яркое, броское, «веселенькое», как они сами говорят. «Поеду к Фреду Лейтону и куплю что-нибудь веселенькое». Любимые вещи – от Гуччи, Вюиттона, Дольче и Габбаны, причем ярлыками наружу, чтобы все поняли, что к чему. Чувство меры отсутствует напрочь. Дамы приезжают на принадлежащих мужьям «линкольнах-навигаторах» с затемненными стеклами, нередко в сопровождении охраны. Обычный гардероб – брюки от «Прады» плюс вышитая туника, плюс массивный ремень с золотой пряжкой от Дольче и Габбаны, да еще яркая сумочка с символикой Вюиттона и туфли от Гуччи. Гремучая смесь! Не поймите меня неправильно: ничего против Пяти городов я не имею. Многие представительницы этого типа очень славные женщины. Просто, хм, слишком увлекаются ролевой игрой, слепо копируя то Бритни Спирс, то Мадонну. Естественность у них не в цене! Вот на ком я пробую краски самых экстремальных цветов и даю полную волю фантазии. «На этот раз хочу быть огненно-рыжей». Справедливости ради нужно сказать, что Пять городов неизменно довольны результатом. А еще мало рассказывают о себе, предпочитая слушать. Постоянные клиентки знают абсолютно все обо мне, Тиффани и девушке, что моет голову. Больше всего мне по душе то, что в этих женщинах ни капли снобизма. Они прекрасно помнят, кем были и как жили, прежде чем им улыбнулась фортуна. Именно они оставляют самые щедрые чаевые, а нередко и подарки.

6. Шорт-Хиллз. Попробуйте представить себе Гринвич, только на нью-джерсийский лад, то есть Гринвич с комплексом неполноценности, ведь невозможно жить в Нью-Джерси и каждую минуту об этом не сожалеть. Жизнь женщины из Шорт-Хиллз – сплошная борьба с комплексами. Того, что зарабатывают их вполне довольные собой мужья, хватает на шикарный особняк и сказочную жизнь в Нью-Джерси, а в нью-йоркском эквиваленте это всего лишь небольшой дом, а если взять Пятую авеню, то и вовсе квартира. Комплексы искореняются в торговом центре «Шорт-Хиллз». Если кольцо, то от Картье и с бриллиантом в пять карат, если часики, то от Тиффани, и так далее и тому подобное… В общем, их стиль можно определить как провинциальный шик, и как ни странно, результат выглядит органично. В отличие от клиенток из Гринвича они не стараются копировать жительниц Нью-Йорка. Деловой костюм от «Джуси кутюр», туфли на гладкой подошве от «Тодс» и сумочка той же фирмы. Получается очень даже ничего. Любимый аксессуар – сотовый, непременно последней модели, инкрустированный горным хрусталем. Шорт-Хиллз – самые привередливые клиентки, к волосам относятся с особым трепетом. Им ведь совершенно не обязательно ехать в Нью-Йорк, хороший салон есть, например, в Милберне, но нет, желание показать, что они «ничем не хуже», гонит их в «Жан-Люк». Оставив у салона новенькую «БМВ», дамы на ходу достают из сумочек журналы. Я заранее знаю, что они хотят: если передо мной блондинка, то оттенок, как у Мег Райан или Джессики Симпсон, а если брюнетка, то как у Дженнифер Лопес. Иногда даже смешно, потому что приходится копировать собственный стиль, ведь многие знаменитости – мои давние клиентки. «Думаете, получится точно так же?» Думаю, да.

7. Беверли-Хиллз. Эти девушки летят к нам через всю страну! Можно подумать, в Калифорнии нет салонов… Отнюдь: «Лоран Д.», «Фредерик Феккай», студия Хосе Эбера – все очень приличные заведения. Зачем, спрашивается, им салон «Жан-Люк»? Потому что они могут себе это позволить! Нью-Йорк притягивает как магнитом: трава зеленее, небо синее, блондинки светлее. Эту категорию я чувствую за милю. Все до одной потрясающие красотки и выглядят не хуже, чем звезды. Любимый дизайнер – Фред Сигал: тертые джинсы, бриллианты, пояса с натуральной бирюзой, блузки из тончайшего хлопка, выгодно оттеняющие здоровый загар. Холеная кожа, ухоженные тела – вот она, Калифорния, страна вечного лета. «Бич бойз» знают, о чем поют. Девушки – мечта, ради таких мужчины готовы на все. А вот волосы у них просто ужас, настоящая солома от постоянного обесцвечивания. Не хочу обидеть моих калифорнийских коллег, просто ко мне попадали совсем юные девушки с безнадежно испорченными волосами.

Боже, ну кто сказал, что для счастья обязательно нужно быть платиновой блондинкой? Вот и приходится проводить многочасовые восстановительные процедуры. От масок волосы темнеют, я крашу их в средне-русый цвет, а вокруг лица пряди на полтона светлее. Получается вполне естественно, будто волосы выгорели под ярким калифорнийским солнцем. В «Жан-Люк» девушки приезжают во взвинченном состоянии, направляясь к своему первому нью-йоркскому продюсеру: пан или пропал, а возвращаться в Сан-Диего совсем не хочется. Таланта я не прибавлю, зато могу сделать отличную прическу… А вот чаевых не дождешься ни цента. Девочки искренне верят, что имеют право обслуживаться бесплатно. Реклама для салона важнее денег, а если в каком-нибудь интервью восходящую звезду из Беверли-Хиллз спросят, кто красит ей голову, она ответит: «Джорджия из “Жан-Люка”».

В салоне стоял густой туман от лаков, спреев и воды из пульверизатора. Фейт Хоником за своим обычным местом ретушировала корни волос актрисы, лицо которой казалось смутно знакомым. Темные волосы, высокие скулы, по-моему, я видела ее по телевизору, но в каком именно сериале? Фейт обслуживает многих актрис, кое-кто даже специально из Калифорнии к ней летит. Она настоящая профессионалка, одна из лучших колористок города. Никто не знает, сколько ей лет, по моим подсчетам – около шестидесяти. Никогда не знавшие краски волосы, снежно-белые, гладкие как шелк, глаза ярко-синие. Слушая бесконечные рассказы клиенток, она лишь мерно, словно китайский болванчик, кивает.

В противоположном конце салона, у окна, в персональном кресле Жан-Люка сидела Триш, типичная представительница МДД, скандально известная журналистка. Маэстро стоял рядом и что-то возбужденно шептал, то и дело показывая на гладкий, цвета воронова крыла паж журналистки. Интересно, что? Насколько я знаю, Триш верна пажу уже десять лет… Парикмахерское кресло уравнивает, пожалуй, даже усмиряет всех, включая скандалистку: бордовые накидки, белые полотенца на шеях, влажные волосы… Без косметики и украшений (хотя кое-кто сидит, нервно вцепившись в сумочку) наши посетительницы похожи на мокрых куриц. Примерно через час они снова облачатся в элегантную одежду и, расправив подкрашенные, подстриженные и тщательно уложенные перышки, будут вновь готовы к встрече с внешним миром.

– Пятнадцать минут под лампами, – сказала я Тиффани, передавая ей миссис Икс.

– А я не получусь слишком светлой? – поинтересовалась миссис Икс, сворачивая в сумочку салонную копию британского «Вога».

– Разве я хоть раз делала вас слишком светлой?

– Вообще-то нет… – начала клиентка, но вопрос был риторическим, и я уже отвернулась к миссис Эн.

Тиффани смешала краску цвета «Золотистый каштан», когда за спиной раздался оглушительный грохот.

– Боже! – испуганно кричала одна из посетительниц.

Обернувшись, я увидела, что Фейт без чувств лежит на полу, гладкие волосы рассыпались белым веером.

– Сделайте же что-нибудь! – визжал Голубчик, главный администратор салона, за долгие годы работы превратившийся в личного ассистента Фейт. Он склонился над колористкой, длинные каштановые кудри свесились на лицо, платье задралось, обнажив волосатые колени – единственный признак того, что Голубчик – мужчина. – Фейт, милая, ты меня слышишь? Ну пожалуйста, не надо меня пугать! Открой глаза!