Книга Искушение страстью - Франсуаза Бурден

Мадлен казалась ей идеальной кандидатурой. Во-первых, она была единственной наследницей преуспевающего промышленника, во-вторых, она отвечала всем требованиям Клары. Ничем не примечательная, но любезная, она с восторгом слушала, когда Эдуард рассказывал о больнице, где начинал хирургическую практику; кроме того, она была ревностной католичкой и вполне прилично образованна. Не очень красивая, она была исполнена свежести своих двадцати лет. Прибегнув к помощи умелой портнихи и потратив немало сил, Клара сделала Мадлен привлекательной. Во время званых ужинов Мадлен всегда оказывалась рядом с Эдуардом, и тот, в конечном счете, заметил ее. Девушка ловила каждое его слово, улыбалась, потупившись – и он был завоеван.

Через полгода в церкви Сент-Оноре д'Эйло состоялось пышное бракосочетание. Платье делало Мадлен просто очаровательной, и Клара торжествовала, когда Эдуард в свои двадцать шесть лет наконец-то выглядел удовлетворенным. Полная преданность молодой жены неожиданно придала ему статус соблазнителя. Ему это было очень нужно: он никогда не умел нравиться. Его романы – кстати, весьма редкие – почти всегда оканчивались неудачей. В отличие от брата, коллекционера сердец и побед, Эдуард, запутавшись в собственных комплексах, никого не мог влюбить в себя. Что же до многозначительного вида, который он для уверенности так охотно на себя напускал, то это только заставляло случайных подруг зевать от скуки.

Благодаря Кларе, все правильно рассчитавшей, Мадлен тоже нашла свое счастье, по крайней мере, на первое время. Восхищение Эдуардом ослепляло ее, и она перешла от покорности воле отца к покорности мужу. Чтобы стать идеальной женой, она искала общества и совета свекрови и с радостью поселилась в особняке на авеню Малахов. Здесь она родила троих детей: Мари в 1930-м, Алена два года спустя и еще через год – Готье. Пока старший брат предавался радостям брака и отцовства, Шарль без памяти влюбился. Из всех девушек, увивавшихся вокруг него, он видел только одну, ослепившую его до головокружения. Ее звали Юдифь Мейер; этой дивно красивой еврейке он посылал цветы и посвящал стихи, которые писал по ночам. Он даже едва не провалил экзамены, и это он, ни разу не получивший плохой оценки за весь университетский курс! Обеспокоенная Клара потребовала познакомить ее с Юдифью, и та ей неожиданно понравилась. Ну как же можно остаться равнодушной к такой обворожительной красоте? Как устоять перед таким обаянием, умом и веселостью? Клара была очарована.

– Я представляю тебе Юдифь Мейер, – объявляет Шарль. Если его беспокоит мнение матери, то девушку, кажется, совсем нет. Она вдруг начинает улыбаться, жмет руку Клары, выдерживая ее взгляд. Что в ней поражает, так это естественность. Врожденная легкость. Она знает, что очаровательна, но не играет на этом, а пользуется только представившимся случаем. На все вопросы она отвечает искренне, без вызова, но и без смирения. Она поднимает взгляд на Шарля, стоящего рядом с креслом, вовсе не ища поддержки, а просто ради удовольствия посмотреть на него.

Клара слишком хорошо знает младшего сына, чтобы не заметить, до какой степени это серьезно. Двое молодых людей, даже еще не помолвленных, уже являются семейной парой. Это так очевидно, что Кларе нечего сказать. Она без особой убедительности напоминает Шарлю о возрасте, об учебе, которая еще далеко не закончена, но она уже поняла, что Юдифь Мейер будет ему идеальной женой и что откладывать бессмысленно.

Покоренная Клара предлагает шампанское. Юдифь сразу соглашается и добавляет, что этот напиток – ее любимый, потому что праздничный. От полноты чувств Шарль переполняет бокал, и девушка одаривает его лучезарной улыбкой. Ей все в радость.

Сожалея, что Юдифь принадлежит к скромной семье бедных торговцев, Клара все-таки позволила своему второму сыну сочетаться браком; итак, в двадцать два года, будучи еще студентом, Шарль женился на Юдифи. Эта трогательная свадьба, на которой счастье лилось рекой, все-таки породила озлобление – у Эдуарда. Его задела разница между его женой – этой белесой невзрачной гусыней, успевшей после первых родов набрать пятнадцать килограммов, – и неотразимой женой Шарля. Рядом с блистательной Юдифью Мадлен походила на матрону. А Эдуард чувствовал себя рядом с братом совсем невыразительным и уже старым, хотя ему было всего около тридцати. Более того, присутствие на свадьбе многочисленных друзей Шарля: пилотов в парадной форме, партнеров по теннису, поло, лыжам – словом, целой толпы веселой молодежи превратило чопорную церемонию в незабываемый праздник, закончившийся только на рассвете.

С того дня несчастный Эдуард начал страдать. Он завидовал Шарлю, жаловался на жизнь и в довершение всего поддался искушению постыдных чувств к невестке. Разумеется, Юдифь даже не замечала его. В нем и вправду не было ничего, чтобы привлечь внимание такой женщины, как она, – лишь скорбная складка в уголках губ да многозначительный вид, который он по-прежнему напускал на себя. В любом случае Юдифь видела только Шарля, она была от него без ума, и, видя их пылкую любовь, Эдуард выходил из себя. К счастью, молодожены решили жить подальше от авеню Малахов, в квартире рядом с Пантеоном, подаренной Кларой им на свадьбу. Шарль снова принялся за учебу и спешил получить диплом адвоката. Мать выделяла им содержание, а Юдифь делала его совершенно счастливым. Через шесть месяцев после свадьбы родился Винсен, без каких-либо признаков недоношенности, через два года Даниэль и, наконец, в 1937 году – Бетсабе.

Клара оказалась во главе большой семьи, она баловала шестерых внуков, и это целиком поглощало ее. Благодаря выдающейся предприимчивости, ей удавалось преумножать состояние Морванов: она любила цифры, крупные финансовые операции, спекуляции и биржевые курсы. После девальвации франка половина ее капиталов была переведена за границу, а финансовый советник, чьими услугами она продолжала пользоваться после кончины Анри, на правах наблюдателя одобрял ее инвестиции.

В Париже еще не говорили о войне, но Гитлер уже объявил о своей цели – завоевании нового жизненного пространства «силовыми методами». Мюнхенский сговор состоялся, когда Бетсабе только начинала ходить. Через год, третьего сентября, Франция и Великобритания объявили войну рейху, и Шарль, как офицер запаса, был призван в авиацию. За несколько месяцев люфтваффе[2]Геринга закрепили успех при помощи атак и пике своих зловещих бомбардировщиков – «штук»[3]. Самолет Шарля был сбит в битве на Соме, он успел выпрыгнуть с парашютом, но едва приземлился, как оказался в плену у немцев.

Для Клары весь ад только начинался. Она себе и представить не могла, что двадцать лет спустя ей придется пережить ужасы новой войны. Первая забрала у нее Анри, и при мысли о том, что вторая может отнять любимого сына, Клара сходила с ума. Что же до Эдуарда, он не был мобилизован и остался единственным мужчиной в семье. На него легла ответственность за женщин и детей, и он настоял, чтобы все переехали на юг, во владение Морванов в Валлонге, расположенном между Сен-Реми и Боде-Прованс, где обычно семья проводила лето. В этом многокомнатном доме было достаточно места, чтобы всем разместиться; также там были огород, курятник и четыре гектара парка, куда пустили откармливаться овец и телят. Жизнь в Валлонге устроилась без особых трудностей: основным занятием всех французов в то время была забота о пропитании. Лет пятнадцать назад Клара потратила немало денег и провела в дом электричество, затем водопровод, построила две просторные ванные комнаты и установила чудесную новинку – единственный в деревне телефон.