Книга Веселая поганка - Людмила Милевская

Однако, долго радоваться мне все же не дали. Вдохновленныесопротивлением «братаны», довольно быстро оклемались и с дружным гиком безособого труда дистанцию сократили, сведя ее к нулю.

Тут уж мне пришлось нелегко, пришлось отвечать за все, что ясебе напозволяла. Не стану говорить, каких оскорблений наслушаться мнедовелось, какими тумаками мне дали понять, что я неправа, и как небережно«братаны» поступали с моими роскошными волосами…

Впрочем, про волосы скажу: когда «братанам» надоело меня заних таскать, тот, которому я задвинула между ног, намотал косу на руку и такимневежливым образом потащил меня к мосту. Мост приближался катастрофически, нобез косы я удрать никак не могла да и не хотела.

— Родненькие! — взмолилась я.

Да простит мне бог такое лицемерие.

— Родненькие! За что? За что погибать должна в расцвете лет?Я же ничегошеньки не видела!

— Чего ты, стерва, не видела? — спросил тот, которому я промеж ног коленом.

Спросил и щедрой рукой отвесил мне барскую оплеуху. Наоплеуху я решила внимание не обращать — обижаться не время, — а на вопросответила:

— Абсолютно не видела ничего: и как мужика в пижаме тащили,и как сбросили его, и вас самих и джипа вашего. Даже номера его не запомнила.Можете считать, что совершенно слепая. Зуб даю и век свободы не видать, не вижуни зги, особенно ночью, — заверила я на свое горе.

— Стоп! — радостно закричал тот, которому я коленом. — А этоидея! Слышь, Феликс? Зачем, бля, мочить эту телку, когда моргалы ей выколем ивсе дела.

— Спокуха, — ответил Феликс. — Колоть моргалы мне, бля, непо кайфу. Лучше сбросим эту позорную биксу с моста и все дела. Плавать умеешь?— презрительно сплевывая, спросил он.

Услышав разговор про свои прекрасные очи и про то, какзлодейски хотят с ними поступить, я потеряла дар речи, а поэтому не сразусмогла ответить на внезапно поставленный вопрос.

— Вы у меня спрашиваете? — с трудом отрывая язык отпересохшего неба, прошептала я.

— Нет, у хрена собачьего, — пояснил тот, которому я коленом.

Пояснил и тут же мне щедро выдал еще одну оплеуху, дополнивее вопросом:

— Плавать, стерва, умеешь?

— Не знаю, не пробовала, — поспешно ответила я, жутконервничая.

— Щас попробуешь, — успокоил меня тот, которому я локтем вглаз.

Боже, какие приятные воспоминания (локтем в глаз), и какстремительно все меняется в этом несправедливом мире.

С новой силой «братаны» потащили меня к мосту, а я уже ирада была этому. «Господи, — едва ли не с восторгом думала я, — неужели будутонуть с собственными глазами. Как мне повезло.»

Но человек существо неблагодарное — все ему мало: у самыхперил мне вдруг расхотелось тонуть, и черт его знает почему я дико началасопротивляться. При этом мне непременно хотелось сбросить кого-нибудь вместосебя. Порой казалось, что затея небезнадежна, порой, я согласна была на чтоугодно, лишь бы «братаны» успокоились и не били меня. А били они жестоко, ячувствовала это даже сквозь толстое шерстяное пальто.

В общем, пришлось несладко, но я не сдавалась. Прабабушкаитальянка сыграла в этом немалую роль. Удачно ее темперамент лег на русскийхарактер, пришлось «братанам» прилично со мной повозиться, я им не трус—верзила какой-то там, и было бы им еще хуже, дай бог мне силу верзилы. Но я исо своей делала все возможное: то отбивалась, то вцепившись в «братанов»,слезно молила о пощаде. Клянусь, они сто раз уже пожалели, что связались сомной.

И вдруг в ходе неравной битвы я нащупала ниже пояса у того,которому заехала коленом, столь знакомый и желанный предмет…

Не подумайте плохого, я имею ввиду пистолет. Да, да, янащупала пистолет и конечно тут же возымела охоту им воспользоваться. Это былмой единственный шанс остаться при глазах и не искупаться в ледяной воде. Болеетого, мне удалось пистолет этот выхватить до того, как «братаны» перекинули менячерез перила.

О том, что пистолет в моих руках, они узнали по выстрелу. Немогу сказать, что я куда-то попала, но «братанов» от меня как ветром сдуло.

— Э-эй, ч-чокнутая, — слегка заикаясь закричал тот, которомуя задвинула локтем. — Это тебе, блин, не игрушка.

— Знаю, Феликс, знаю, — пятясь вдоль перил, поведала я. — Исейчас ты это поймешь. Я мастер спорта и в темноте попаду в глаз любому, ктодернется.

Здесь я врала: я, конечно же не мастер спорта, но в глазвполне попасть могла бы, если бы стреляла в упор. Однако «братаны»впечатлились.

— Феликс, хрен с ней, — сказал тот, которому я — коленом. —Ты же видишь, бля, баба на нерв заезжает. У нее с крышей полный голяк.

«Конечно — голяк, — удовлетворенно подумала я. — Этоочевидно, разве нормальная женщина рискнула бы намертво схватиться с двумятакими лбами? Нормальная женщина с жуткими воплями покорно пошла бы умирать.»

— Чего ты хочешь, заполошная? — почти ласково спросилФеликс, явно обращаясь ко мне.

Я честно призналась:

— Хочу жить, как бы вам это ни было противно.

— Какой базар, живи, — милостиво разрешил тот, которому я —коленом.

— Но это не единственное мое желание, — тут же разочаровалаего я. — Хочу чтобы вы с поднятыми руками сели в джип и отчалили. И руки, рукиповыше поднимите, — здесь я грозно потрясла оружием.

— Лады, лады, — согласились «братаны» и с поднятыми рукамипопятились к своему джипу.

Я же, крепко сжимая в руке пистолет, продолжала двигатьсявдоль перил, что, как позже выяснилось, было очень неразумно. Я не знала того,что ограда моста давно требовала ремонта и местами держалась на честном слове,я же нешуточно опиралась на перила, поскольку была на высоких каблуках, лишавшихменя той устойчивости, которой требовали обстоятельства.

«Братаны» пятились к джипу, я передвигалась вдоль ограды, икогда они уже были готовы погрузиться в машину, а я уже собралась свободновздохнуть, вдруг за моей спиной образовался провал. Раздался самопроизвольныйвыстрел, я даже не осознала, что выстрелила сама, лишь увидела испуганные лица«братанов», панику в их глазах и почему-то следом за ней просветленную радость.На все это хватило мгновения.

Дальнейшее было уж совсем отвратительно: я, не расставаясь спистолетом, полетела вниз самым неудобным образом — спиной к реке. Так мешком ивошла в воду и это при том, что великолепно умею нырять. Просто стыд и срам.

Напрасно переживала я, что первый разряд по плаванию не дастмне утонуть. Лишь только я попала в ледяную воду, как сразу же забыла об этомразряде и попыталась устроиться на дне реки, намокшие пальто и сапоги очень ктому располагали.