Книга Тринадцатая редакция. Найти и исполнить - Ольга Лукас

– Подумаешь, один раз выпили с хорошими людьми, зато они так ловко пачки с книгами перетаскали – всего за три бутылки! – ревниво встрял Виталик. Это была его идея – привлечь к работе местных жителей.

– Ловко, ага, – мрачно кивнула Галина Гусева. – Мы до сих пор не можем понять, куда они засунули тысячу экземпляров «Лечения пиявками икоты и зевоты». А на них сейчас такой спрос – даром что не сезон.

– Если бы один раз, – не удержался от комментария Константин Петрович. – Ты просто остальные разы не помнишь, такой был хороший.

– А вот и клевета! – радостно завопил Виталик. – Я до прошлого раза вообще в разгрузках не участвовал – отлынивал.

– Это хорошо, что ты сам признался в этом, – подытожил Даниил Юрьевич. – Надеюсь, ты осознал, как нехорошо уклоняться от общего дела, и больше так поступать не будешь.

Виталик насупился и замолчал – крыть ему было нечем.

– Ну а пока ты размышляешь над своим недостойным поведением, – примирительно подмигнул шеф, – я продолжу. Грядут, как вы, должно быть, помните, все эти милые нелепые праздники – 14 и 23 февраля, 8-е Марта…

– А что, у кого-то день рождения? – проснулся Шурик. Он сегодня так старался не опоздать, что всю ночь ворочался с боку на бок, просыпался, смотрел на часы, в итоге вскочил за полчаса до звонка будильника (впрочем, будильник так и не прозвенел, потому что в нём батарейки сели), как следствие – не выспался и задремал прямо на летучке.

– Доброе утро, Сашенька, – помахал рукой шеф. – Нет, конфеты пока что не раздают, но если мы к надвигающимся событиям не повысим продажи тематических изданий – раздадут кое-что другое. Задачу ставлю для Марины с Галиной, ну и для Лёвы, конечно.

– Ещё и праздники? Три тысячи шемоборов мне в печень! – взвыл Лёва.

– Вот это вряд ли, – покачал головой Даниил Юрьевич. – Проходя сегодня по двору, я слышал разговор двух местных кумушек. Одна из них решила по секрету сообщить другой, что, дескать, «Мёртвый Хозяин вернулся». Поскольку обе кумушки слегка глуховаты и шептались так, что распугали на окрестных крышах всех кошек, секрет стал достоянием широкой общественности в моём лице. Я даже хотел сказать, что никуда я не исчезал, но зачем зря пугать мирных женщин? С тех пор как у нас во дворе учредили институт пенсионерской лавочки, я чувствую себя более уверенно – никакие подозрительные личности долго здесь шастать не смогут: наши бдительные соседки их вмиг обезвредят.

Все, кроме Наташи с Денисом, довольно заулыбались – они уже совершенно освоились с тем, что руководит ими давно умерший человек, которого местные жители почтительно прозвали Мёртвым Хозяином – ещё в те времена, когда он был самым обычным призраком в маленьком заброшенном особнячке, ставшем впоследствии штаб-квартирой питерского филиала издательства «Мегабук». Новенькие же хоть и были посвящены в удивительные подробности биографии своего начальника, но всё никак не желали с этим свыкнуться.

– Всё-таки это антинаучно, – пробормотал себе под нос Денис, – вы всегда такой живой и естественный, что мне трудно поверить в то, что вы – это он. Ну, то есть – тот самый Мёртвый Хозяин.

– Ключевое слово – «всегда», – важно сказал Виталик. – Ни один живой человек не может всегда выглядеть живым и естественным.

– А каким же ему быть? Мёртвым и противоестественным? – удивилась Марина Гусева.

– Зря смеётесь, – вполне серьёзно сказал Даниил Юрьевич. – Живые люди – пленники и рабы своего тела. А телу свойственно болеть, мёрзнуть, потеть, уставать и так далее. Невозможно не прислушиваться к его желаниям, если я правильно помню. И хватит об этом. Всем интересующимся могу после работы рассказать о невыносимой лёгкости внебелкового существования отдельно, а теперь – да, Лёва, я вижу, как ты выразительно подмигиваешь. На днях наш город посетит выдающийся современный писатель Йозеф Бржижковский. Он сначала собирался остановиться в Москве, но потом решил и к нам заглянуть. Если кто вдруг забыл, то права на издание всех его книг принадлежат нашему издательству до скончания века. Виталик, что ты там ёрзаешь? Не знаешь, о ком я говорю? Выйди вон из класса!

– Это я-то – не знаю? Да он мой кумир ещё с тех времён, когда я здесь не работал! Я вообще почетный модератор сообщества его имени, к тому же…

– Это же великолепно! – хищно улыбнулся Лёва. – Вот ты-то и набросаешь информационно насыщенный пресс-релиз, который мы раскидаем по всем СМИ. Вернее, ты набросаешь заготовку, а я уже потом пройдусь по ней рукой мастера. Своей то есть рукою.

– На тебя как-то непохоже, – повернулась к Виталику Марина Гусева, – чтобы ты так долго увлекался чем-то одним.

– Ну, я всё же не только господином Бржижковским в этой жизни интересуюсь. И потом, он так редко теперь пишет книги, и каждая новая так не похожа на всё, что он делал до этого, что можно считать, что каждый раз я увлекаюсь им заново! Я даже представить не мог, что мне доведётся пообщаться с этим матёрым человечищем!

– Я зато уже с ним наобщался выше крыши, – хмуро прервал его Лёва. – И он не матёрый, а матерный. То он не будет давать индивидуальные интервью журналистам, все вопросы – на пресс-конференции. То будет, но только тем, которые не работают в ежедневных газетах. То не будет совсем. То согласен на первых пятерых записавшихся. То хочет вопросы заранее видеть. То – результаты теста на IQ. То ему…

– Ему можно всё, он гений, – с придыханием сказал Виталик. – Если нужно будет защитить его от твоих бестолковых журналистов – ты только скажи.

– Это ещё вопрос, кого придётся защищать, – вмешался Даниил Юрьевич. – Нас ждёт незабываемая встреча с прекрасным – считаю своим долгом предупредить всех заранее. Йозеф Бржижковский – человек исключительно одарённый по части умения работать со словом, а вот с настроением своим он справляется крайне посредственно. Если говорить точнее – оно у него чаще всего плохое.

– Ой, к нам едет печальный поэт, рыдающий при луне? – сладко заулыбалась Галина Гусева. – При нём нельзя будет говорить про грустное, а заодно ругаться матом?

– Поэты – хорошие поэты – прекрасно управляют своим настроением, – покачал головой Даниил Юрьевич, – и заодно нашим. А старина Йозеф – это скорее сумасшедший, вооружённый пистолетом. Сумасшедший, который отлично умеет стрелять, и палит во все стороны, чуть только выходит не по его хотению.

– Ах, злые языки страшнее пистолета, – закатив глаза к потолку, процитировал Виталик. – Знаем, читали.

– Я тоже узнал эту фразу довольно давно. Пожалуй, гораздо раньше, чем ты, – спокойно ответил шеф, – но понимать её стал значительно позже. Не так уж плохо, если вы поймёте её значение благодаря нашему прекрасному гостю. Который, предупреждаю, способен убить даже не словом, а одним лишь знаком препинания.

– А, да, к слову о знаках, – спохватился Лёва. – В смысле, денежных. Константин Петрович, как насчёт того, чтобы красиво обставить пресс-конференцию?

– Лишних денег на показуху нет, не было и не будет, – отчеканил этот железный человек.