Книга Пурпур - Вибеке Леккеберг

Его Святейшество явно желал, чтобы Анна оставалась в его свите и дальше, но Лоренцо настоял на немедленном отъезде жены в долину Орсия, домой. После чего Пий Второй совсем перестал требовать ее к себе. Традиция, согласно которой Анна неизменно передавала ему пурпурные чернила из рук в руки, оказалась нарушенной. Теперь за пурпуром являлись гонцы от имени мужа. Почему? Может быть, Его Святейшество, заметив ревность Лоренцо, не хочет по старой дружбе задевать чувства своего военного советника? Когда с Лукрецией случилась беда, Анна послала мужу письмо с мольбой: уговори Папу Римского приехать в поместье и благословить девочку. Гонец вернулся с обещанием: они скоро прибудут.

Она пристально вглядывалась в движение процессии. Правы оказались те, кто предсказывал путь на Спедалетто. Как долго длилось напрасное ожидание! С того самого дня, когда дочь постигло несчастье. И вот Пий Второй нарушает обещание.

Возвращаясь к дому через сад, она спиной чувствовала взгляды слуг.

Анна направилась к комнате дочери. Лукреция отказалась открыть запертую дверь.

* * *

Андрополус из Константинополя, окруженный своими овцами, снова прокричал «Viva!». И тут же подумал: ой, как стыдно! Что сказал бы отец, увидев сына, радостно приветствующего Папу Римского среди овец на речном берегу? «Что со мной сталось? Кто я?» – безмолвно спросил он, не переставая кричать. Он уже не чувствовал себя византийцем. Он еще не был подданным Пия Второго. Ему тринадцать лет, он принадлежит Лоренцо, он три года кряду пасет здесь овец и коз. Он из тех, кого именуют «populo minuto». Никто и звать никак, безымянный раб с Востока. Но когда вокруг звучит «Viva!», он тоже кричит «Viva!» и становится равным среди равных, и знает, что, став солдатом Рима, вместе со всеми пойдет в священный крестовый поход против турок. Ты почти взрослый. Ты такой же, как все. Как слуги и парни из поместья, кричащие «Viva!» и машущие оливковыми ветвями на склоне холма… Но почему кортеж двинулся к мосту, а не свернул на дорогу к замку? Ведь Лукреция так давно ожидает благословения Папы Римского! Андрополус, бросив овец, поспешил к удаляющейся процессии.

– Ваше Святейшество, отведайте овечьего молока!

– Мой пастух, – сказал Лоренцо Пию Второму.

Папа Римский приблизил протянутый бурдюк ко рту. Сделал вид, что пьет. Но пробку не вынул.

Андрополус просиял от удовольствия. Ну не сделал ни глотка – зато ведь и не отверг подношения!

– Летают ли над долиной птицы? – спросил пастуха Папа Римский.

– Да, – ответил Андрополус, – часто. Большие стаи уток.

– Садятся?

– Нет, Ваше Святейшество. Никогда не садятся. Пролетают мимо.

– Почему же?

Андрополус обрадовался, что может дать правильный ответ:

– Утки любят спокойную воду. Река для них слишком быстрая. Поэтому мы и не ставим здесь силки.

– Вот видишь, – обернулся Пий Второй к Лоренцо. – Если мы построим плотину, долина превратится в озеро, и у здешних жителей не будет недостатка в еде.

Процессия тронулась по направлению к Спедалетто. Андрополус заворожено смотрел ей вслед. Кажется, он сумел подать Папе Римскому отличную мысль. Жаль только, что не успел напомнить о Лукреции. Пастух поднес бурдюк к губам и поцеловал его.

– Viva!

* * *

Приходской священник наконец-то почти достиг папского кортежа. Но тут осел заупрямился. Как ни пинал падре пятками упрямую скотину, та только кричала и упиралась. Дикий кабан, что ли, напугал? Или само многолюдное шествие?

Священник поднял глаза на холмы по ту сторону реки, где раскинулось поместье Лоренцо и высился его замок. «С чего бы это Папе вздумалось заявиться в долину Орсия со всей свитой?» – мучительно соображал падре. Тоска по родным местам, должно быть. Ходят слухи, Пий Второй купался в горячих источниках неподалеку от монастыря аббатства, тщась поправить здоровье, да вел беседы с кардиналами в орешнике на склоне священной горы Амиаты, в тени густых ветвей. А сейчас посреди долины указывает куда-то, простирая руку.

Кадило приходского священника, незаменимое при изгнании злых духов, позвякивало при порывах ветра.

Упрямая скотина этот осел. Хлещи его, не хлещи – никакого толку. Стой теперь и жди, когда кортеж подойдет. Сегодня во время утренней мессы прибыл гонец. Сказал, что велено молитвой и каждением отогнать злых духов. За нашедших приют в Спедалетто пилигримов Его Святейшество будет молиться сам. Потом воспоследует совместный с ними обед на странноприимном дворе. Далее Папа Римский намерен отдохнуть. Пусть для него приготовят жаркое из певчих дроздов и постель в одном из покоев дворца. Так сказал гонец.

Кажется, удалось распорядиться наилучшим образом.

Падре вновь ударил осла пятками по бокам. Да очнись ты, глупая скотина! Нам надлежит стрелой нестись навстречу наместнику Иисуса Христа, чтобы припасть к его ногам, а не столбом стоять, ожидая, пока Папа Римский приблизится! Осел еще чуть помедлил, ринулся вперед и врезался в гущу свиты.

– Ваше Святейшество! – возопил священник. – Простите осла! В него, видать, вселился злой дух!

Ну вот, они смеются. Падре обвел глазами лица гвардейцев и кардиналов. Нет, не смеются. Осел стоял как вкопанный.

– Будьте осторожны, Ваше Святейшество! – сказал священник. – Здесь полным-полно диких кабанов.

Пий Второй подал знак носильщикам. Паланкин опустили на землю. Падре спешился и подошел к Папе Римскому, кадило – в руке.

Лоренцо с улыбкой взглянул на ношу священника.

– Это вам для чего, святой отец? Чтобы изгонять злых духов из осла или отбиваться от диких кабанов?

Вот тут-то они засмеялись.

«Животики надорвешь, коли папский советник шутить изволит», – вздохнул падре.

Лоренцо был не в гвардейской форме – в камзоле с продольными пурпурными полосами, как и следует барону. Юлий Цезарь, подумал священник, носил тогу, целиком окрашенную пурпуром, а сенаторам полагалось только несколько полосок.

– Итак, будущий епископ Корсиньяно поспешил в долину, чтобы предупредить нас о свирепости здешних диких животных? – спросил Пий Второй.

– Ваше Святейшество! Я был не в силах ждать. Я должен был выехать вам навстречу!

У священника пересохло во рту. Он коленопреклоненно рухнул на прибрежный песок, чтобы вознести хвалу преемнику князя апостолов. Порыв ветра задрал сутану и накинул ее на голову, как капюшон.

– Всех ли злых духов отогнал ты с дороги на Спедалетто, дабы мы могли спокойно продолжать свой путь?

– Они на водопое, чуть ниже по реке, – ответствовал падре, отбиваясь от непослушного подола сутаны.

– Духи? – Пий Второй присоединился к общему хохоту.

– Кабаны, Ваше Святейшество. Злых духов я изгнал. Один Господь Бог знает, где они теперь.