Книга Спецгруппа "Нечисть" - Александр Ищук

— Слава Богу, отстал, — облегченно выдохнул генерал. — Документы давайте.

Он оперативно пролистал наши бумаги, «спотыкаясь» только на странном иероглифе, поставленном психологом и психиатром. Наличие этой закорючки заставило генерала среагировать неожиданно для нас:

— Дежурный, — позвал он. Мгновенно в кабинет влетел лейтенант.

— Да, товарищ генерал-лейтенант!

— Святогор… тьфу ты, мля, Зимин далеко ушел?

— Не должен.

— Тащи его обратно!

— Есть!

Генерал внимательно посмотрел на нас и поинтересовался:

— Парни, вы до мобилизации знакомы были?

— С горшков, — ответил я.

— В каком смысле? — не понял он.

— Мы в яслях познакомились, — пояснил Марся, — с тех пор и дружим.

— Пить, курить и материться учились вместе, — добавил я.

— Удивительно! А как же вы вместе-то досюда добрались?

— А нас никто не спрашивал! Как в военкомате сгребли, так на пару и посылают.

— Удивительно! — повторил генерал и с видимым удовольствием еще раз посмотрел на иероглифы в наших делах.

— Ольха, какого черта ты меня вернул? — В дверь, ворча, вошел Святогор-Зимин. — Ты мне уже бабу нашел?

Ольха (он же генерал-лейтенант Ольховский, как мы узнали чуть позже), не обратив внимания на то, что полкан в присутствии курсантов обратился к нему по прозвищу, оборвал его ворчание:

— Заткнись и смотри сюда. — Он ткнул пальцем в загадочные иероглифы в наших делах. — Узрел?! Тогда получи, распишись, и валите отсюда к нехорошей маме!

Судя по всему, под словом «валите» Ольховский понимал убытие не только Зимина, но и нас с Марсей в том же направлении.

— Это я удачно зашел! — весело воскликнул Зимин и начал нас разглядывать гораздо внимательнее. — Так, Ольховский, их личные дела мне оставь, а их отправь пока в роту. И сам где-нибудь погуляй часа два.

Ольховский, ни капли не обидевшись на нахальный тон Зимина, вывел нас из кабинета и объяснил, куда нам идти.

— Слышь, друже, — обратился я к Марсе, когда мы топали в нужном направлении, — чует мое сердце: огребем мы еще неприятностей с этими закорючками.

— Это факт, — поддакнул он, — знать бы только, что они означают?!

— Не переживай, завтра, судя по всему, узнаем!

Завтра мы ничего не узнали. Завтра был ранний подъем, легкий завтрак и решение тестов. Не таких, какими нас мучили во время комиссии, а на определение умственных, так сказать, способностей. Два часа мы решали ребусы и прочую канитель. Когда мозги уже начали кипеть, всех подняли и отправили на легкий кросс. Не спеша — действительно, не спеша — мы пробежали три километра, после чего нас привели в тренажерный зал. Разбили на группы по четыре человека и к каждой группе прикрепили инструктора по какому-нибудь единоборству. Нашей группе достался молодой, но, судя по иероглифам на черном поясе и дорогому кимоно, маститый айкидошник. После приветствия он сделал то, что делали все преподы в данном учебном заведении, — спросил, глядя на меня и Марсю:

— Это вас, что ли, Святогор планирует забрать?

— Нас, — дуэтом ответили мы. Мы уже задолбались отвечать на этот вопрос. Самое смешное — официально никто никому не объявлял, что полковник Зимин куда-то нас должен забрать. Но вся школа, от старших офицеров до рядовых на воротах, знала, что именно мы те два смертника, которых страшный и безжалостный Зимин должен забрать туда, где обитает Великий и Ужасный Барон! Кто такой Барон, мы знать не знали, ведать не ведали, как и большинство здесь присутствующих, но нас все жалели с удвоенной силой.

— Да, парни, — сочувственным тоном продолжил инструктор, — не завидую я вам.

— Почему? — вяло поинтересовался я и услышал в который раз все тот же ответ:

— У них какой-то свой учебный центр. Там из вас или сделают карателей, или вы там сдохнете.

— Подробности будут? — не надеясь услышать что-либо новое, вяло спросил Марся.

— Нет, там все очень секретно, — как и предыдущие сочувствующие, ответил инструктор, — ну, не будем отвлекаться и грустить, приступим к тестированию.

Он велел нам по очереди хватать его за ворот кимоно. Дождавшись, когда нападающий схватит его покрепче, фиксировал кисть нападающего на вороте своей кистью, делал движение назад, вытягивая руку противника, после чего бил по локтевому суставу, выворачивал запястье, и соперник укладывался лицом в мат. Все четко и красиво. Было. Пока не подошла очередь Марселя. Марся являет собой ту категорию людей, про которых говорят: «Проще перепрыгнуть, чем обойти». На эти параметры накладывалась еще и потрясающая физическая сила. Особенно были сильны руки. Он один из немногих, кто позже смог не сразу проигрывать Миколе в борьбе на руках. В общем, Марся ухватился за ворот, инструктор зафиксировал его руку и дернул. Точнее, попытался. После трех попыток Марся потянул его на себя, тот начал упираться. Марся поднажал и подтянул инструктора вплотную. Подтянул и поинтересовался:

— Дальше-то что?!

Инструктор пыхтел и пытался вырваться.

— Марся, да брось ты его, — посоветовал я, не задумываясь о последствиях. Он и бросил. Инструктор усиленно тянул на себя, а Марся этим воспользовался и придал ему ускорение. Совместные усилия отшвырнули инструктора в стену. Приложился он душевно, но вида не подал. Отряхнувшись и потерев ушибленные места, он жестом показал мне, что теперь спарринг будет со мной.

— Слышь, болезный, я самбист.

— Разберемся. Атакуй.

Инструктор начал медленно двигаться вокруг меня, ожидая, что я начну движение первым. Ну, что ж, нужно уважить человека. Только жаль, человек не внял моим предостережениям. Двигаться на него всем корпусом я не стал, незачем такие козыри ему давать. Я вытянул руку и ухватил его за предплечье. Как и ожидалось, он начал хитрый прием по выходу из захвата с последующим выведением меня на болевой. Но кто ж ему позволит это сделать?! Как только у него обозначилось движение, я просто и незатейливо сделал подсечку, и он упал. Но упал он мягко, я его придержал. После этого последовали еще две попытки с аналогичным результатом. Четвертый раз я ухватил его за ворот кимоно. Он даже обрадовался и уже собрался сломать мне руку, но я шагнул к нему, обнял, как любимую девушку, и оторвал от пола. Стандартных борцовских контрдействий не последовало, и «вознесение» продолжилось. Когда я уже перехватился и собрался покрутить его в воздухе, чтобы он потерял ориентацию в пространстве, позади меня раздалось:

— Курсант, а со мной так сможешь?!

* * *

— Капитан, почему вы хотите привлечь группу Коваля? — вернул меня в суровую действительность голос второго из «нукеров» полковника.

Вторым «нукером» был рахитичный капитан. Он был не только рахитичным, но еще и с плохим зрением, гнилыми зубами и реденькими сальными волосиками, которые зачесывал назад. Увидев его первый раз, я сразу вспомнил приключения нашего «першего хохла» Миколы на соревнованиях по рукопашному бою. Микола тогда, вопреки приказу, усугубил сверх меры и пребывал в самом добродушном расположении духа. Перетекая в сторону родного «КАМАЗа», он наткнулся на группу военнослужащих. Группе военнослужащих он чем-то не понравился, и они сказали все, что думают о нем и его родственниках.