Книга Темный Лорд - Александр Прозоров

– Непроницаемы для магического воздействия, – неохотно закончил фразу Битали.

– Безукоризненно верно, – вскинул указательный палец собеседник. – Однако я вас совершенно не помню, юноша. Вы с какого курса?

– Я новенький, мсье, – признался мальчик. – Приехал всего час назад. Битали Кро.

– Очень приятно, юноша, это многое объясняет, – вежливо склонил голову собеседник. – Значит, вы станете изучать у меня шаманизм и естествознание. Меня можно называть «профессор», либо профессор Филли Налоби. Или я это уже говорил?

Профессором преподаватель отнюдь не выглядел: тусклые серые туфли, кожаные штаны, усеянные темными пятнами; из-под короткой бирюзовой бархатной курточки выглядывала коричневая сорочка, с левой стороны заправленная за пояс, а с правой – выпущенная наружу. Под мышкой мсье Филли Налоби держал толстенную пачку исписанных листов, такую же лохматую, как и его голова. Больше всего профессор напоминал опаздывающего на экзамен студента. Да и возрастом выглядел ненамного старше.

– Да, мсье, – кивнул Битали.

– Да, – согласился профессор. – На чем мы остановились? А, да… Поскольку наши воспитанники в большинстве хорошо овладевают навыками хождения сквозь стены, руководство школы решило закрыть их гобеленами, дабы юноши не бродили где ни попадя. В разрешенных для прохода местах оставлены достаточные промежутки.

– Не проще было двери сделать? – тихо поинтересовался Кро.

– Крайне неверное утверждение! Данный замок был построен маркизом Клодом де Гуяком в начале четырнадцатого века, в годы печального Третьего Пророчества, в преддверии знаменитой Большой Войны. Он оказался чуть ли не единственной твердыней, вынесшей все осады и штурмы как войсками мятежников, так и толпами безнадзорных смертных. Нельзя сказать, чтобы нога противника ни разу не ступала в эти помещения, но отсутствие дверей неизменно путало осаждающих, лишало их ориентировки… Ну, а смертные – так те и вовсе сквозь камень ходить не умели. Да и сейчас вроде бы не умеют.

– Маркиз де Гуяк – это тот, который с башни за кроликом прыгнул? – вспомнил рассказ директора Битали.

– Нет, что вы! – отмахнулся свободной рукой профессор Налоби. – Барон Бажо вообще не имеет отношения к замку. К моменту своей смерти он едва успел закончить эту башню, да и то не полностью! Именно из-за недостроенной площадки он и погиб. Оступился на краю кладки. К маркизу де Гуяку обратилась его вдова в поисках защиты. В те времена, знаете ли, у смертных правил не закон, а меч, и на оставшиеся без хозяина земли тут же возникли желающие. Маркиз принес женщине клятву защищать ее всеми силами от любых опасностей и сдержал свое слово до конца. Баронесса прожила, если не ошибаюсь, двести семь лет, ни разу не заболев, не поцарапавшись и не ушибившись. Она отошла так тихо и покойно, что до сих пор не знает о своей смерти, прогуливается по замку и ночует в спальне в женском корпусе. Все обитатели замка называют ее хозяйкой и мадам, а себя – ее гостями. Кстати, юноша, попрошу вас это запомнить.

– Да, профессор.

– Теперь, юноша, возьмите свою палочку и встаньте вот здесь, рядом со мной. Видите стену между коврами?

Кро кивнул. Сплошную кладку с известковыми прослойками было очень трудно не заметить.

– Прекрасно! Толщина здесь – примерно две ладони. Сосредотачиваете силу и взгляд на кончике своей палочки, на выдохе направляете его вперед, проталкиваете, не останавливаясь, пока он не окажется по ту сторону, а затем протягиваете за палочкой все тело. Это заклинание мы называем «онберик», действие производится на выдохе, в момент обрыва заклятия. Демонстрирую…

Профессор Налоби кашлянул, встал к стене чуть боком, вскинул палочку перед собой, сузил глаза, словно целясь через нее в выпуклый валун:

– Онберик!

Он воткнул палочку в стену, погрузив в камень до запястья, а затем скользящим движением выгнулся, качнулся вперед, как бы протекая в получившееся отверстие. Камень раздвинулся, плотно скользя по плечам, согнутой и плотно прижатой к животу ноге, встряхнул зажатые под мышкой бумаги. Наконец «всосалась» левая нога – и стена с легким треском сомкнулась.

Битали достал свою палочку, погладил через рубашку висящий на груди рубиновый амулет, нацелил кончик палочки в окаменевший за семьсот лет раствор между серыми камнями:

– Онберик! – Он сделал выпад, словно шпагой, и чуть не сломал палочку, жестко упершуюся в стену.

Кро отступил, облизнул губы, сосредотачиваясь:

– Взгляд и силу на кончик, проталкиваю его на выдохе… Онберик!

И опять палочка только жалобно хрустнула в его руке.

– Ну что? – «Перетек» из стены в коридор профессор. – Получается?

– Онберик! – зло выкрикнул Битали и в третий раз попытался пронзить вишневой палочкой холодный гранит.

– Крайне неверно, юноша! – покачал головой преподаватель. – Во-первых, кричать совершенно ни к чему, это не дает никакого эффекта. Опорное слово произносится на выдохе, энергично, а не громко, дабы помочь выплеснуть внутреннюю силу в точку ее приложения, касание же происходит в момент произнесения «к». Будьте любезны.

– Онберик! – В этот раз свою злость Кро выплеснул не в крике, а в желании протолкнуть сквозь стену кончик палочки. Одновременно с окончанием слова Битали ткнул ею в стену, успел подумать, что сделал это слишком рано, но не ощутил под рукой опоры – и не прошел, а провалился через стену, растянувшись на полу под столом, между перекрещенными дубовыми ножками.

– Грубовато, конечно, юноша, техники никакой, – задумчиво произнес над ним профессор, – однако для первого раза неплохо. Я бы даже сказал, энергично. У вас очень хорошие задатки, молодой человек. Природные. Если их подкрепить грамотными упражнениями и правильным образованием, вы сможете превзойти самого маркиза де Гуяка, нашего первого директора и основателя… Хотя, наверное, правильнее будет наоборот.

– Надеюсь, профессор, ваша школа сможет дать мне это образование? – Поднялся Битали. После первого успеха его настроение сразу улучшилось.

– Безусловно, юноша, – кивнул профессор Налоби, поморщился и огляделся: – Зачем же я сюда возвращался? Ах да! Оставить контрольные…

Он сгрузил стопку листков из-под мышки на стол, чуть подвинул, смещая сваленные на него картонные папки и книги, одни из которых выглядели древними фолиантами, другие – блестели яркими глянцевыми обложками.

Все четыре стены небольшой комнаты были заставлены высокими, под потолок, застекленными стеллажами. Исключение составляли лишь два проема: для выходящего во двор окна и на стене напротив. Правда, под окном стояли ряды мисок с молоком, поверх которых лежали толстые ломти хлеба. Все полки были заняты: книгами и папками, горшочками, мешочками, шкатулками. На одной Битали увидел солидный запас заячьих лапок, на другой – гусиных перьев, на третьей – плотно составленные обычные хлебные батоны. Профессор же, не без труда обеспечив стопке контрольных устойчивое положение, облегченно вздохнул, утер ладонью лоб: