Книга Победитель троллей - Вильям Кинг

При упоминании имени Гюнтера старушка вновь начала плакать. Хозяин таверны принес тушеное мясо и еще две большие глиняные кружки с элем.

— Принеси пива и моему спутнику, — сказал Готрек. Хозяин отправился за новой кружкой.

— Кто такой Гюнтер? — спросил Феликс, когда тот вернулся. Послышались новые рыдания женщины.

— Еще эля, — потребовал Готрек. Хозяин с удивлением взглянул на опустевшие сосуды.

— Возьми мой, — сказал Феликс. — А теперь, уважаемый, поясните, кто такой Гюнтер?

— И почему старая карга воет при каждом упоминании его имени? — спросил Готрек, вытирая рот своей грязной рукой.

— Гюнтер наш сын. Он ушел, чтобы нарубить дров этим вечером, и не вернулся.

— Гюнтер хороший мальчик, — шмыгнула носом пожилая женщина. — Как мы будем жить без него?

— Может быть, он попросту заблудился в лесу?

— Нет, не может, — ответил хозяин гостиницы. — Гюнтер знает здешние леса как свои пять пальцев. Он должен был быть дома уже несколько часов назад. Я боюсь, это демоны похитили его, чтобы принести в жертву.

— То же случилось с дочкой капитана Лота, с Ингрид, — добавил толстый коробейник. Хозяин гостиницы бросил на него неодобрительный взгляд.

— Я не желаю слышать страшных сказок, к которым приплетают моего мальчика, — сказал он.

— Пусть человек говорит, — разрешил Готрек. Торговец посмотрел на него с благодарностью.

— Подобное случилось в прошлом году в Харцрохе, вниз по тракту. После того как солнце село, капитанша отправилась искать свою дочку Ингрид. Ей показалось, что она слышала крик из ее комнаты. Девочка исчезла из своей постели в запертом доме. На следующий день шум и крики повторились, потому что мы нашли Ингрид. Она была вся покрыта синяками и в ужасном состоянии.

Он посмотрел на слушателей, чтобы удостовериться в их внимании.

— Вы расспросили ее, что случилось? — спросил Феликс.

— Да, сударь. Было похоже на то, что ее похитили демоны, чтобы отнести к Кольцу Темных Камней. Там их ждали собравшиеся на шабаш ведьмы и злые лесные твари. Они попытались принести ее в жертву в своем капище, но ей удалось освободиться из плена и призвать светлое имя благословенного Сигмара. Она бежала. Ее преследовали, но не смогли схватить.

— Повезло, — сухо сказал Феликс.

— Не время глумиться, господин лекарь. Мы направились к камням и обнаружили странные следы на изрытой земле — следы людей, зверей и демонов с раздвоенными копытами. И мы нашли на капище тело маленького ребенка, выпотрошенного, как свинья.

— Демонов с раздвоенными копытами? — спросил Готрек.

Феликсу не понравилась заинтересованность, проскользнувшая в его единственном глазу. Торговец кивнул.

— Я бы не захотел оказаться рядом с Кольцом Темных Камней сегодня ночью, — сказал коробейник. — Даже за все золото Альтдорфа.

— Это было бы подходящим заданием для героя, — сказал Готрек, многозначительно глядя на встревоженного Феликса.

— Ты конечно же не имеешь в виду, что…

— Что может быть лучше для Победителя троллей, чем столкнуться лицом к лицу с демонами в их священную ночь. Это будет великой смертью.

— Это будет глупой смертью, — пробормотал Феликс.

— Чем это будет?

— Ничем.

— Ты со мной, не так ли? — грозно спросил Готрек. Он потер большим пальцем лезвие своей секиры. Феликс заметил, что на нем вновь появилась кровь.

Он медленно кивнул: «Клятва есть клятва».

Гном хлопнул его по спине с такой силой, что Феликс подумал, что ребра сейчас треснут.

— Иногда я думаю, что в тебе течет гномья кровь, человечий отпрыск. Хотя, конечно, не каждый член Древнего рода унизит себя до подобного брака, — он потопал обратно к кружке с элем.

— Конечно, — ответил его напарник, с раздражением глядя в спину гнома.

Феликс рылся в своем мешке, ища кольчугу. Он заметил, что хозяин гостиницы, его жена и коробейники смотрят на него почти что с благоговейным страхом. Готрек уселся возле камина, потягивая эль и бормоча что-то на гномьем наречии.

— Вы же не пойдете с ним? — прошептал толстый торговец. Феликс пожал плечами.

— Но почему?

— Он спас мне жизнь. Я в долгу перед ним. — Феликс подумал, что лучше не упоминать об обстоятельствах этого спасения.

— Я вытащил человечий отпрыск из-под копыт императорских всадников, — крикнул Готрек.

Феликс отпустил смачное проклятье. «У Победителя троллей слух как у диких зверей и мозги от них же», — подумал он про себя, продолжая натягивать кольчугу.

— Ха, человечий отпрыск подумал, что будет гораздо умнее передать свое дело во власть императора, используя прошения и протесты. Однако старый Карл Франц решил разумно ответить ударом конницы.

Торговцы начали отступать к стенке. «Мятежник», — услышал их шепот Феликс. Он почувствовал, как краска бросилась ему в лицо.

— Там были жестокие и несправедливые налоги, представьте себе: налоги на окна! По сребренику за каждое окно. Толстые торговцы закладывали окна кирпичами, и альтдорфские чиновники сновали вокруг, простукивая пустоши в крестьянских лачугах. Мы были правы в своем недовольстве.

— За поимку мятежников назначена награда, — сказал коробейник. — И немалая.

Феликс пристально посмотрел на него.

— Разумеется, имперская конница не устояла против секиры моего приятеля, — сказал он. — Это была мясорубка! Головы, ноги, руки валялись повсюду, а гном стоял на груде тел.

— Они привели лучников, — прибавил Готрек, — и мы отступили на задворки. Быть проткнутым издалека подлой стрелой — это недостойная смерть.

Толстый торговец взглянул на своих спутников, затем на Готрека, на Феликса, потом опять на своих товарищей.

— Мудрый человек держится подальше от властей предержащих, — сказал он тому, кто говорил о награде, и посмотрел на Феликса. — Я не хотел вас обидеть, сударь.

— Вы и не обидели, — ответил Феликс. — Вы очень внимательны.

— Мятежник вы или нет, — сказала пожилая женщина, — но Сигмар благословит вас, если вы вернете маленького Гюнтера.

— Он не такой уж и маленький, Лиз, — сказал хозяин. — Он крепкий молодой человек. Тем не менее, я тоже надеюсь, что вы вернете моего сына. Я стар, и он необходим мне, чтобы рубить дрова, ковать лошадей, ворочать бочки с пивом и…

— Я тронут вашей отеческой заботой, сударь, — прервал его Феликс, натягивая кожаный шлем.

Готрек поднялся и взглянул на него. Он взбил свой хохол мясистой пятерней.

— Доспехи годятся только для женщин и женоподобных эльфов, — сказал он.

— Думаю, мне лучше надеть их, Готрек. Если я вернусь живым, я продолжу сказания о твоих подвигах, как я делал раньше и как я поклялся делать впредь.