Книга Ритер - Дмитрий Шидловский

Слева, на приличном расстоянии от «поганых язычников», выстроилась восьмерка рукопашников под руководством Павла Щекина. Все как один гренадерского роста, широкоплечие и мускулистые, они были одеты в армейские камуфлированные штаны, темно-зеленые футболки и десантные ботинки. За плечами у них висели автоматы Калашникова, как знал Чубенко, без боекомплектов, со спиленными бойками и просверленной казенной частью, но зато с вполне реальными, хотя и затупленными штык-ножами. Чубенко вспомнил, как вздрогнул сегодня утром, когда узнал, как вооружил своих подопечных Щекин. Сам глава школы стоял впереди и левой рукой прижимал к бедру казацкую шашку, комплекс упражнений с которой он намеревался продемонстрировать на показательных выступлениях.

– Слушай, не дай бог они друг друга порвут этими штыками, – шепнул на ухо чиновнику смотревший в том же направлении Васильев.

– Павел обещал, что все будет нормально, – так же шепотом ответил Чубенко.

Всегда уделявший большое внимание женскому полу Чубенко не без труда отыскал в строю угрюмых парней коротко стриженную и чрезвычайно похожую на хулиганистого мальчишку-подростка девушку. Посмотрев в глаза этому, как он сразу понял, «мужику в юбке» (хотя юбку девица, наверное, принципиально не носила), чиновник сразу понял, что ловить здесь нечего.

Рядом с рукопашниками располагалась семерка ушуистов в традиционных китайских костюмах. В руках у них было различное учебное оружие, от шестов и цепов до сделанных из алюминия мечей разных размеров и форм. Наметанный глаз Чубенко сразу выделил среди них невысокую хрупкую блондиночку. По восторженным глазенкам девушки Чубенко понял, что обработать и затащить в постель эту козочку большого труда не составит.

На левом фланге построение замыкала школа японских единоборств Рыбникова. Одежду «японцев» составляли традиционные белые кимоно, но на ногах у них всё же были спортивные тапки. Пол за пределами небольшого татами в центре зала был бетонный, покрытый линолеумом, и Рыбников приказал своим ученикам надеть обувь. Сам глава школы, одетый в кимоно и черную хакаму,[3]с самурайским мечом в левой руке, стоял впереди строя. Чубенко знал, что этот меч, сделанный в Японии, подарил Никите один японский мастер, посетивший его школу пару лет назад. За спиной Рыбникова замерли четверо парней в белых кимоно с поясами черного, коричневого и синего цветов. Рядом тихо переговаривались парень и девушка в хакамах поверх кимоно. Девушка была высока, наверное, почти на полголовы выше Чубенко, носила короткую стрижку и была очень, очень красива. По смелому взгляду, уверенной осанке и выражению лица Чубенко понял, что это очень непростая, гордая, своенравная женщина с сильным характером.

«Опять Никита себе лучшее отхватил, – раздраженно подумал Чубенко. – Надо у него узнать, если у него на эту девицу видов нет… Ух! Рестораном здесь не отделаешься. Надо будет командировку в Европу выбивать, в Париж или Рим, не меньше. Ее референтом оформлять, а там – всё самое лучшее и дорогое. Лучшие клубы, поездки на дорогих автомобилях, загородные отели. Всё придется за свой счет. Дешево эта штучка не обойдется. Но она того стоит. Такие не часто встречаются, а уж за ночь с ними многое можно отдать. Почувствовать себя покорителем такой женщины – это же слаще самого секса».

Чубенко перехватил угрюмый взгляд стоящего за спиной Рыбникова плечистого высокого парня с двумя нунчаками, заткнутыми за черный пояс, и отвел глаза.

Антон, слушая скучную и нудную речь чиновника администрации, тихо переговаривался с Сергеем Паком.

– Слушай, – ворчал он, – зачем сюда попа притащили?

– Сейчас же без этого нельзя, – отозвался Пак, – политика.

– У меня как-то очень хорошо получается без них тренироваться, – заметил Антон.

– Цыц, – бросил им через плечо Рыбников.

Ребята замолкли. После речи низкорослого представителя администрации выступил священник. Гудящим, как огромный колокол, голосом он возвестил о роли духовности в любом деле, включая ратное, и о необходимости, не щадя живота своего, оборонять родину от всяких иноземцев и чужеродных влияний. Потом слово взял спонсор. Не без удовольствия Антон отметил, что изначально не очень понравившийся ему человек говорил коротко, по делу и вообще, похоже, был весьма неглупым мужиком.

Наконец, официальная часть закончилась, чиновник объявил фестиваль открытым. Открыть фестиваль было предложено школе русского кулачного боя. Вперед вышел ее глава, отставной капитан милиции Борис Алексеев, и объявил, что клуб «Велес» решил поприветствовать участников фестиваля древним народным обрядом, как было принято много столетий назад у наших далеких предков.

По рядам рукопашников пролетел недовольный ропот. Антон заметил, что священник принялся что-то яростно шептать на ухо чиновнику, но спонсор небрежно махнул рукой, и представитель администрации, поморщившись, произнес:

– Давайте.

В центр зала вышел молодой белобрысый паренек, воздел руки к небу и заголосил какую-то абракадабру тоненьким голоском.

«Лучше бы тренировались, чем этой белибердой заниматься», – подумал Антон.

В начале было заметно, что парнишка очень волнуется, но потом его голос окреп и усилился. Антон заметил, что священник тихонечко перекрестился. Снова взглянув на белобрысого, Антон заметил, что тот уже вошел в транс, его бьет крупная дрожь, а слова вылетают будто сами собой. Свет ламп под потолком будто стал менее ярким, а вокруг собравшихся на площадке стадиона разлилось голубоватое свечение. По тому, как растерянно вертели головами окружающие, Антон понял, что все это ему не привиделось.

Свет ламп померк, сияние вспыхнуло необычайно ярко и исчезло. Теперь все, кто прежде стоял на площадке зимнего стадиона, обнаружили себя в огромном зале, со стенами, сложенными из мощных каменных блоков, плотно пригнанных друг к другу. Столь же массивными каменными плитами был вымощен и пол. В правом конце зала, освещенный солнечным светом, проникавшим через большие прямоугольные отверстия, высился каменный идол, метров шесть в высоту, с внушительным круглым животиком и большими глазами навыкате.

– Не понял, – протянул первым пришедший в себя Васильев.

– Господи, спаси и сохрани, – взвизгнул священник.

Парнишка, только что закончивший читать заклинание, обвел взглядом мрачные каменные стены, почесал затылок и удивленно пробормотал:

– Это чего?

– Ты что натворил? – подскочил к нему, размахивая кулаками, главный жрец Перуна Алексеев.

– Не знаю, – потерянным голосом оправдывался белобрысый, – когда репетировали, всё нормально было. Та бабка сказала, что это заклинание на добрых духов.

– Заставь дурака богу молиться, он и лоб расшибет, – громко произнес Антон.

– Господи, спаси, сохрани и помилуй, – взвыл священник, истово крестясь.