Книга И вся федеральная конница - Андрей Уланов

А вот сейчас улыбнулся гном.

– Скажу я тебе, Большой, – с ноткой торжественности произнес он. – Что не подозреваешь ты, насколько легко спрятаться человеку среди гномов. Разумеется, – добавил он. – Если гномы захотят ему в этом помочь.

И совершенно по-человечески… подмигнул мне.

Думаю, грохот моего сердца сейчас можно было расслышать за три квартала. А остатков самообладания хватило лишь на то, чтобы опереться спиной о стену.

– Если… захотят…

– Я, Торк, – голос гнома звучал на удивление негромко… обыденно, – сын Болта, сына Шкоута, от имени и по воле Клана Дальних Весенних Пещер Белой Горы предлагаю тебе, именуемый Большим, стать другом Клана. Принимаешь ли ты наш дар?

– Да, – выдохнул я.

А потом вспомнил – Молли!

А еще мигом позже вспомнил, как сидел рядом с ней, когда она металась в бреду, и раз за разом, час за часом пересыпал из ладони в ладонь горсть медяков… за которые любой мало-мальски приличный маг не взялся бы исцелять даже блоху.

Если… если я вырвусь сам, то смогу, обязательно смогу вытащить и ее! Остаться же…

– Да, – повторил я. – Я принимаю твой… ваш дар. И, Торк…

– Что?

– Имя мне… – глупо, но я с трудом заставил себя произнести эти слова. – Меня зовут Тимоти Валлентайн.

1863, пригород Парижа, Гарри и Салли

«Я появился как раз в нужном месте и в нужное время», – довольно констатировал Гарри. Добиться этого было не так-то просто – зато теперь ему, по сути, оставалось лишь наслаждаться зрелищем, ни о чем особо не беспокоясь.

«Париж стоит мессы», – заявил как-то раз один король. Или ему заявили – этого Гарри в точности припомнить не мог. Но как бы оно ни было – Гарри был категорически не согласен с Генрихом Наваррским. Париж не стоил мессы… точно-точно, этот никчемный городишко, по мнению Гарри, и пяти центов не стоил.

Мнение Салли на сей счет было несколько иное. Впрочем, он всегда был дальновиднее – и эта встреча исключением не стала. Высокий и худощавый уроженец Кентукки – без особого труда, как шутили его приятели, могущий спрятаться за телеграфным столбом, – Гарри был весь, до кончика пера на шляпе, покрыт серой дорожной пылью, которую он с самого утра старательно перемешивал сапогами. А Салли ехал мимо него верхом… следовательно, глядел сверху вниз и вообще имел более широкие возможности по части кругозора.

Ехал Салли верхом на шесте, а деготь и перья составляли не только его одежду, но и все остальное как движимое, так и недвижимое имущество. Прочее было конфисковано добрыми парижанами. Благодаря этому Салли твердо знал, сколько стоит город Париж, штат Огайо, и был весьма сильно настроен взыскать с этого города полную стоимость конфискованного… в десятикратном, а лучше – в тридцатикратном размере. Когда-нибудь. Должны же когда-нибудь и для него наступить лучшие времен… а-а-а, плюх!

– Они ушли?

– Ушли, – подтвердил Гарри.

– Ну и долго ты собрался здесь валяться? – куда более раздраженным тоном осведомился он десятью минутами позже.

– Пока ангел не вострубит! – провозгласили из канавы.

Гарри коротко хрюкнул.

– Думаю, – ехидно сказал он, – лежа в этой канаве, ты дождешься разве что армейского вербовщика.

– Тоже неплохо, – отозвался Салли. – Мой кошелек нуждается в пополнении, а сто монет…

– Твой кошелек нуждается в появлении! – перебил его Гарри. – А деньги военных… сколько раз ты уже «поступал» так под федеральные знамена? Восемнадцать?

Салли задумался.

– Семнадцать, – после минутной паузы произнес он. – Ну да, семнадцать. Ту историю в Коннектикуте я не считаю, сам знаешь почему. Собственно, в США трудно найти штат, в котором город Париж отсутствует хотя бы в одном экземпляре.

– В любом случае, – заметил Гарри, – в твоем нынешнем виде ты годишься разве что для Хиггинсона[1].

– Намекаешь на мой прискорбный вид?! Нет, чтобы протянуть руку помощи другу…

– Руку я тебе не протяну, – усмехнулся Гарри. – Обойдешься и веткой.

– Брезгуешь…

– Руки – мой рабочий инструмент.

– Рукава твой рабочий инструмент! Вернее, то, что в них запрятано.

Упрек был не совсем своевременен. Во-первых, потому, что хитроумный механизм, доставляющий в ладонь хозяина либо карты, либо крохотный, но вполне убойный пистолетик от Генри Дерринджера – ведь никогда не знаешь заранее, какой туз тебе пригодится! – сейчас мирно лежал в мешке. Во-вторых, тонкие пальцы Гарри сами по себе могли сотворить с колодой чудеса и посильнее.

– Брезгуешь…

– Именно. И нечего поджимать губы, толстяк. В эту канаву…

– В эту юдоль земную столкнули меня происки Врага Рода Человеческого! – вскричал Салли… падая обратно в канаву.

– Патетика – так это называется, верно? – Шулер снова хрюкнул. – Меньше размахивай руками, приятель. И не вали на рогатых бедолаг то, в чем виновата исключительно твоя собственная жадность.

– Я?! – Оскорбленной невинности в голосе Салли с лихвой хватило бы на дюжину монашек – и еще б осталось на Вирджинские острова.

– Ну ведь не меня жители этого городишки захотели покатать на шесте.

– Эти жалкие, ничтожные… – …сутки напролет просидевшие в нужниках, – весело продолжил его собеседник. – Чувствуя себя при этом… гм, как бы это сказать поярче? Быками на выданье? Распаленными жеребцами? И при этом боясь лишний раз шевельнуться – дабы не исторгнуть очередной поток дерьма… Эх, Салли, Салли, – Гарри укоризненно качнул головой, – сколько раз я повторял тебе: коль уж решился взять воду из ручья, не поленись вскипятить.

Достойного ответа у толстяка не нашлось – поэтому он ограничился взглядом, в котором проницательный наблюдатель мог бы отыскать целую гамму различных чувств… и чувство благодарности среди них было где-то в хвосте, а то и отсутствовало вовсе.

– Ты вообще зачем сюда приперся, а? – с вызовом осведомился он, подбочениваясь – жест, с учетом наряда из перьев и дегтя выглядящий крайне комично. – Поиздеваться всласть? Увидеть, как меня на шесте волокут? Да?!

– Не без этого, – спокойно отозвался Гарри. – Возникла даже мыслишка организовать продажу билетов на эдакое представление, да только не ясно было, чем именно торговать. Местные, чтоб ты знал, до вчерашнего вечера не могли решить – то ли прокатить вашу милость, то ли попросту вздернуть.

– Знаю, – толстяк вздрогнул, – все эти дебаты, тролль их забодай, протекали как раз под окнами моей камеры. А поскольку отпереть замок булавкой у меня не вышло… Б-р-р-р, до чего же кровожадными бывают иной раз мирные с виду обыватели! Клянусь, по сравнению с некоторыми из них орки Запретных земель – милейшие существа, ей-ей, светочи доброты и милосердия.