Книга Городской тариф - Александра Маринина

И гордо удалился.

* * *

- Ну, Виктор Алексеевич, ну давайте поедем к Стасову,а? Там Коротков какое-то необыкновенное мясо сооружает, мы с Лешкой полнуюмашину сладких вкусностей везем. Повидаемся, посидим все вместе. А, ВикторАлексеевич? - уговаривала Настя Каменская своего бывшего начальника.

Она заехала к Гордееву, чтобы поздравить его спрофессиональным праздником и вручить подарок, который покупали коллективно отимени всех, кто работал когда-то под его началом. Ее муж Чистяков должен былчерез пятнадцать минут ждать Настю на улице, в машине, и она надеялась заоставшиеся четверть часа все-таки уломать Колобка и привезти его туда, гдесобиралась компания.

- Не могу, Настасья, ну вот ей же крест - не могу! -божился полковник в отставке. - Ты ж должна понимать: внук - это святое.

Старший внук Виктора Алексеевича успешно занимался вдинамовской секции дзюдо, и именно сегодня у него должны состоятьсяответственные соревнования. Разумеется, и речи быть не могло о том, чтобы неприйти поболеть за парнишку. Иначе - смертельная обида.

- Просто вы нас уже не любите, - удрученно вздыхалаНастя. - Как ушли в отставку - так и забыли нас. С глаз долой…

- Да никого я не забыл, - сердился Гордеев. - И люблю,и скучаю. Но внук же, пойми ты. Вот уйдешь со службы - я посмотрю, как тыбудешь выбирать между бывшими коллегами и действующим мужем или братом.Посмотрю-посмотрю!

От этих слов Настя окончательно расстроилась. Перспективаухода ее пугала, бросать работу не хотелось отчаянно, но и служить дальшеказалось невозможным. К Афанасьеву, пришедшему руководить отделом послеГордеева, она кое-как притерпелась, но Афоня собрался на повышение, и уже впонедельник им представят нового начальника, с которым - Настя была на двестипроцентов уверена - она не сработается. Новый назначенец, как ей сказали,довольно молод, а какой же молодой руководитель потерпит под своим началомстарых опытных работников, которые лучше его знают, как и что надо делать?

- Ну чего ты киснешь, Стасенька? - ласково спросилВиктор Алексеевич, заметив ее огорчение. - Уходить совсем не страшно, поверьмне. Вот я вышел в отставку, полгодика дома посидел, отоспался, книжекначитался, телевизор насмотрелся, с внуками натетешкался, а потом пошелработать - и прекрасно себя чувствую!

- Сравнили! - горестно усмехнулась она. - Вы усобственного сына работаете, службу безопасности в его фирме налаживаете. Вашшеф вас не только уволить не может, но и даже голос на вас повысить. А где мнетакую работу найти? Кому я нужна? Сорок пять лет, да еще женщина. Меня даже всекретарши никто не возьмет.

- Ты давай-ка не придуривайся, - строго прикрикнулГордеев. - При чем тут секретарша? Тебя же на кафедру приглашают, должностьдоцента дают. В мое время доцентом без кандидатской степени не назначали, можнобыло рассчитывать максимум на старшего преподавателя. А тебе - вишь! - какаяудача привалила, а ты куксишься.

- Это не удача, а обыкновенный кадровый голод.Преподавать некому, вот и приманивают должностями. И потом, я через неделю накафедре обсуждаюсь, все равно понятно, что где-то через полгодика я будузащищаться. Но я не хочу преподавать!

Настю охватило такое отчаяние, что она чуть не расплакалась.Конечно, после этого разговора настроение у нее испортилось донельзя, и вмашину к мужу она садилась мрачная и молчаливая. Алексей давно уже перестал вподобных ситуациях задавать вопрос «что случилось?». Чего спрашивать, когда всеи так ясно. С того дня, как Насте исполнилось сорок пять, то есть в последниепять месяцев, причина для плохого настроения была у нее всего одна, но затопостоянная: необходимость принимать решение об уходе из уголовного розыска.Полтора года назад она решила, что нужно написать и защитить диссертацию, чтобыв критической ситуации было куда уйти, не снимая погон. Но тогда ей казалось,что времени еще много, целый год, а год этот оказался почему-то самымскоротечным в ее жизни, и вот момент принятия решения настал, а она оказалась кнему не готова. Не может она бросить эту работу, такую тяжелую, неблагодарную,изматывающую, но такую любимую! И бросить не может, и оставаться возможностинет.

- Колобок говорит, уходить не страшно, - негромкопроговорила она, не глядя на Лешу.

Это была первая фраза, которую Настя произнесла по дороге кдому Стасова. До этого момента они с Лешей словно разговаривали молча, читаямысли друг друга и отвечая на не высказанные вслух вопросы, и слова еепрозвучали просто как продолжение давно ведущегося разговора.

- Асенька, на самом деле страшно только терять близкихи умирать самому. Со всем остальным можно легко справиться. Ты посмотри наСтасова: он уже десять лет как снял погоны - и живет себе припеваючи. А МишкаДоценко? Тоже ведь не жалуется.

- Еще бы ему жаловаться, - невесело усмехнулась она. -Он у Стасова работает. И потом, они оба - мужики.

- Ну хорошо, а Татьяна? - не сдавался Чистяков. -Она-то не мужик. Вот мы сейчас приедем - ты с ней поговори, и убедишься, что иу нее все в полном шоколаде. А она, между прочим, вообще не работает, домасидит, ребенка воспитывает, хозяйством занимается. Ася, я понимаю, для тебяглавная проблема - отношения с начальством, тебе только с Гордеевым былохорошо, с любым другим начальником на любой работе тебе будет плохо, даже еслиты в своем любимом розыске останешься. Второго Гордеева у тебя никогда небудет, это очевидно, поэтому, где бы ты ни работала, тебе всегда будетнекомфортно. Уходи со службы, сиди дома, читай книги, наслаждайся жизнью.Татьяна тебе подтвердит, что я прав.

- Таня дома работает, книжки свои пишет. А я что будуделать? Щи тебе варить? Носки стирать?

- Между прочим, ничего плохого в этом нет.

Настя умолкла. Бессмысленный разговор, тысячу разповторенные слова, многократно опробованные аргументы, и все это ни к чему неприводит. Не может она принять решение. Не может.

* * *

С Татьяной они не виделись почти полгода. Регулярно общалисьпо телефону, а повидаться все времени не было. Татьяна показалась Насте слегкапополневшей, но это вполне могло быть ложным эффектом, который создавалосветлое свободного покроя платье.

- Цветешь, молодая пенсионерка, - бодро заметила Настя,целуя хозяйку дома.

Она решила взять себя в руки и не показывать плохогонастроения. Праздник же все-таки!

- Цвету, - с улыбкой согласилась Татьяна.

Доценко с пирогами уже прибыл, ждали только Стасова, укоторого в субботний день случились-таки какие-то неотложные дела на работе.Настя улучила удобный момент, чтобы поговорить с Татьяной наедине.

- Тань, как тебе на пенсии сидится? Нормально?

Татьяна внимательно поглядела на нее, потом кивнула, словносоглашаясь с какими-то своими мыслями, и осторожно прикрыла дверь в кухню, гдеони обе в эту минуту находились.