Книга Время перехода - Алан Дин Фостер

При столь явной попытке переключить внимание грабителей на Сорбла тот беспокойно заерзал, и его огромные желтые глаза стали еще больше.

В ответ морской свинтус плюнул на чистый пол.

– Да всем и каждому известно, что чародеи всегда держат сокровища на подхвате. – Его заплывшие глазки стремительно забегали по сторонам.

– В этом Древе таятся несметные богатства, носом чую.

Он снова поглядел Клотагорбу в глаза, и его усы затрепетали.

– Скоро рассвет, и я уже устал болтать попусту. Только у меня и дел – зазря навещать всяких старперов! – Главарь кивнул виверре. – Валяй, поглядим, как старому фокуснику понравится обливание, которое согреет его лучше, чем панцирь!

Кот ухмыльнулся и приподнял бурлящее ведро. Клотагорб молчал, пока не показалась первая капля горячей жидкости, а потом подал голос:

– Нет-нет, погодите! Я скажу.

Не опуская ведра, кот вопросительно посмотрел на главаря.

– Ладно, так уже лучше. Для величайшего чародея мира потерять немножко золота – не такая уж великая утрата. – Морской свинтус придвинул свою щетинистую морду к самому клюву колдуна. – Ну что ж, говори, где тайник, и побыстрее!

– Будьте добры, секундочку! Только отдышусь.

Предводитель шайки резким жестом приказал коту отойти, и Клотагорб продолжал:

– Мне надо подумать, ведь я очень стар и давненько не проверял свои сбережения. Несомненно, даже ваши крохотные мозги уже сообразили, что в этом Древе намного больше комнат, нежели можно предположить с виду.

– Мне приходилось видеть, как работает пространственное заклятие. – Морской свинтус беспокойно похлопал по рукоятке меча. – Не надейся произвести впечатление или остановить меня.

– Успокойтесь, пожалуйста. – Клотагорб прикрыл глаза и склонил голову. – Мне надо сосредоточиться.

До сей поры одна лишь репутация Клотагорба держала грабителей на расстоянии, но эти трое оказались то ли куда более дерзкими, то ли куда более глупыми, чем остальные. Они были слишком невежественны, чтобы бояться, но это никоим образом не уменьшало угрозы, которую они представляли для старого чародея.

Это просто троица обычных головорезов. Ну что ж, справиться с ними будет довольно легко.

Отступив на шаг, Джон-Том пинком распахнул дверь, и та грохнула о стену с эффектом пушечного выстрела. Кот едва не выронил ведро с горячей жижей, которой собирался пытать Клотагорба, морской свинтус подскочил от неожиданности и в полете развернулся на сто восемьдесят градусов, а волк поднял топор, ощерил клыки и занял оборонительную позицию.

Джон-Том поглядел на троицу сверху вниз, прекрасно осознавая, насколько он возвышается над самым рослым из громил.

– Что-то рановато для игр и развлечений. – Игнорируя волка и виверрового кота, Джон-Том обращался непосредственно к морскому свинтусу. – А значит, всякая здравомыслящая тварь, которая надеется дожить до утра, должна отправиться в постель. К усатым мешкам жира, не умеющим вести себя в приличном обществе, это тоже относится. У вас пять секунд, чтобы смотаться отсюда, пока я не смешал вас с грязью.

С этими словами, заранее наметив подходящий мотив, он взял на дуаре несколько аккордов. Кот отпрыгнул, швырнув ведро в сторону, и жижа расплескалась по полу. Волк сморщился, как, впрочем, и Сорбл, но Клотагорб даже бровью не повел.

– Мальчик мой, что-то я не припоминаю случая, когда мне приходилось хвалить твое умение рассчитать время, поскольку обычно это не лезет ни в какие ворота. Но на этот раз ты искупил все прежние погрешности.

Спасибо, что вызволил меня из непристойного положения.

Насторожившись, но отнюдь не теряя с перепугу штанов, морской свинтус оглянулся на связанного колдуна.

– А это что еще за певчий безоружный дурак, осмеливающийся бросать нам вызов, да еще будучи одетым в одну пижаму?

– Это Джон-Том, – отвечал Клотагорб. – Если я – величайший из магов, то он – величайший чаропевец мира. И хотя, как вы изволили заметить, я лишен доступа к своим зельям и порошкам, обратите внимание, что его инструмент могущества при нем. Несколькими отрывками песен он может раскрутить мир, как волчок, или выщипать шерсть у неосмотрительных незваных гостей. – Он поглядел мимо морского свинтуса. – Сжалься над ними, Джон-Том. Я знаю, как ты вспыльчив, но пока что мы не пострадали.

Затем маг обратил предостерегающий взор на виверрового кота.

– У вас еще есть возможность стремительно покинуть сию обитель, сохранив свои дурно зарекомендовавшие себя головы на плечах. Если вы не воспользуетесь предоставленным вам шансом убраться подобру-поздорову, я ни за что не отвечаю, ибо не в силах без конца сдерживать чаропевца.

Волк начал потихоньку отступать в сторону дальней двери.

– Слышь, Сквиг, кажись, лучше нам его послушать.

– Ага, уж больно не по-нашему он выглядит, – дребезжащим голосом согласился кот.

Но морской свинтус, уже чуявший поживу, не хотел признать поражение так близко от желанной цели.

– А, так ты чаропевец?

С этими словами он извлек из висевших на поясе ножен короткий толстый клинок. Джон-Том, старательно игнорируя блеснувший нож, посмотрел противнику в глаза.

– Вот именно, толстопузый. Силами, превышающими твое понимание, я поверг демонов во прах, позволил пертурбаторам свободно резвиться среди звезд, побил в поединке инопланетных чародеев и целую рать Броненосного народа. А теперь – забирай своих жидконогих клевретов и изыди, иначе мой гнев обрушится на ваши головы!

Блестящий образчик пышных угроз, но, увы, безрезультатный. Морской свинтус взмахнул ножом, выписав лезвием замысловатую кривую.

– А если мой нож обрушится на тебя? Раз уж мне не добраться до твоей глотки – пожалуй, я начну с ног и выпущу кровь из твоих жил.

– Ну что ж, начнем с небольшой серенады.

И Джон-Том пустил в ход песню. Многомесячная практика в Древе посреди погрузившегося в белое молчание заснеженного, промороженного мира, дала свои плоды – при первых же звуках дуары воздух наполнил аромат волшебства.

Он тщательно выбрал нужную песню – она должна была обратить оружие незваных гостей против них самих. Так и случилось. К несчастью, заклинание подействовало с непредсказуемой избирательностью, ставшей для Джон-Тома роковой. В комнате находилось несколько предметов, подвергшихся воздействию магии: боевой топор волка, нож морского свинтуса и меч виверры. Но, кроме меча, у виверрового кота имелся и естественный вид вооружения, во много раз превосходящий по мощи все остальные, вместе взятые. И состояло оно из мускусных желез, расположенных сзади. Именно это оружие чаропение обрушило на грабителей, а заодно и на невинных жертв: столовую заполнила невообразимая вонь.

Отшвырнув свой грозный топор, волк зажал пасть обеими лапами и бегом помчался к двери. Морской свинтус занес нож, но остановился столь внезапно, будто наткнулся на стену, потом перегнулся пополам и начал выметывать на пол сегодняшний обед – равно как и ленч, и завтрак, и непереваренные остатки вчерашнего салата. Кот как единственный из присутствующих, способный перенести собственные миазмы, ухватил шефа за шиворот и поволок вслед за волком.