Книга Смерть под псевдонимом - Наталья Александрова

После положенного декретного отпуска лаборантка в институт не вернулась – пошла работать воспитателем в садик, чтобы быть поближе к ребенку.

И вот, когда минуло семь лет их брака, Перфильев неожиданно для всех развелся и женился на молодом специалисте. Та как раз отработала положенные по закону три года после института и собиралась увольняться, но теперь передумала, сообразила, что негоже оставлять мужа без присмотра.

Общество пожало плечами, но жалоб от лаборантки не поступало, поскольку Перфильев по привычке оставил прошлой жене и ребенку кооперативную квартиру и стал со своей молодой специалисткой снимать жилье. Она сама была из провинции и до брака жила в общежитии.

Перфильев снова окунулся в работу, стал мелким начальником, но, поскольку с кооперативами во время перестройки дело заглохло, ему удалось выбить участок под застройку. Участок был в хорошем месте, недалеко от города, и молодая жена загорелась идеей выстроить загородный дом. Детей у них не было: то ли она не хотела, то ли Перфильев, зная уже про свой семилетний цикл, решил не заморачиваться.

Годы катились незаметно, у каждого были свои заботы, Перфильев говорил исключительно про стройматериалы, и вот, наконец, дом был выстроен, и весь отдел пригласили на новоселье. Все шумно восхищались и подарили Перфильеву напольную вазу, а буквально через полгода он развелся и женился на специалисте по ландшафтному дизайну. Жене, теперь уже бывшей, захотелось устроить сад, да не абы как, а по науке. Пригласила человека из фирмы. Лучше бы она этого не делала!

Но Перфильев, как всегда, поступил исключительно благородно: оставил ей загородный дом, а сам ушел к дизайнерше в старую, захламленную квартиру, где она проживала с родственниками вшестером: она сама, брат с женой и ребенком, теща и престарелая бабушка за шкафом. Перфильев стал седьмым жильцом – эта цифра, судя по всему, была для него знаковой. Кстати, дизайнерша была моложе Перфильева лет на пятнадцать.

В общем, Перфильева институтская общественность не осуждала – к тому времени никому ни до кого не было уже дела. Произошло это, как сейчас вспоминает Надежда, семь лет назад, так что самое время сейчас было Перфильеву жениться по новой. Надежда помнит еще, что через некоторое время случилось в большой семье, куда влился Перфильев, сенсационное событие. Вначале умерла бабушка. Само по себе это событие никого не заинтересовало – старуха давно уже была в глубоком маразме. Но никому не доставляла хлопот, не капризничала, а только весь день перебирала какие-то стекляшки у себя за шкафом, доставая их из дешевенькой шкатулки, инкрустированной ракушками. Старуху не обижали, ухаживали за ней, но особенно не интересовались. Вообще, семья была удивительно дружная, это доказывает то, что Перфильева в свое время приняли в нее, руководствуясь принципом «В тесноте да не в обиде».

Старуху похоронили и через некоторое время приступили к ее немногочисленным пожиткам. Тот самый шкаф, за которым она пряталась много лет, хотели выбросить, но Перфильев поглядел на него задумчиво и на всякий случай привел знакомого антиквара. Антиквар шкаф не одобрил, сказал, что особой ценности он не представляет, но когда увидел «стекляшки», с которыми играла племянница ландшафтной дизайнерши, глаза у него буквально полезли на лоб. Он немного понимал в ювелирном деле, засуетился, выпросил одну штучку на пробу, и через некоторое время оказалось, что заветная шкатулочка наполнена самыми настоящими бриллиантами, причем чистой воды. Как они оказались у старухи, никто не знал. Более того, в семье не помнили даже, кем эта старушенция им приходилась. Так или иначе, бриллианты пустили в дело, хватило на всех. Перфильев с женой купили себе большую квартиру в центре.

Нельзя сказать, что сотрудники за него порадовались, но никто особенно не завидовал. А потом Надежда уволилась и потеряла Перфильева из виду.

– Да помню я его отлично! – повторила она. – Ну надо же, какой у него облом с последней невестой вышел…

– Ты слушай дальше! – откровенно веселилась Милка. – Значит, послала его несостоявшаяся пятая жена, а жить-то где-то надо! Он – обратно к четвертой, которая ландшафтный дизайнер. А она говорит: фиг тебе, ушел так ушел, квартиру мне оставил так оставил. Я, говорит, замуж выхожу, муж у меня молодой, ему уют и комфорт нужен. Квартира, говорит, на мои деньги куплена, ничего не знаю! В общем, послала подальше открытым текстом.

– А он что? – Надежда поудобнее уселась на диване.

– А он тогда к предыдущей жене, которая в загородном доме, – так и так, прими меня обратно. Если не в мужья, то хоть пожить дай – дом большой, места много…

– Нахал какой! – возмутилась Надежда.

– Жить-то надо! – резонно заметила Милка. – Но только ничего у него не вышло, потому что жена та после развода работу бросила и занялась строительством загородных домов, поднаторела в этом деле, пока свой строила. И этот свой дом пустила под офис. Так что жить там негде. А сама она живет у любовника, он же компаньон ее, вместе дела ведут, вместе живут – так удобнее.

– И куда же наш горемыка подался? – усмехнулась Надежда.

– А куда? Ясное дело, к предыдущей жене, которая лаборанткой у нас работала. А там сын уже вырос – здоровый такой. Как увидел папочку на пороге, чуть ему в морду не засветил. Алексей-то наш Петрович как ушел от той жены, так про сына и не вспомнил. То ли у него принцип такой: оставил квартиру – и все, больше ничего не просите, а скорей всего, просто не до того ему было, если со всеми бывшими женами отношения поддерживать, то совсем запутаешься.

– Но сын все-таки, дети-то при чем… – укоризненно заметила Надежда.

– Ну, такой уж он человек! – вздохнула Милка. – В общем, еле ноги он унес от сына-то. И поехал прямиком к самой первой жене. И можешь себе представить, она его приняла!

– Да ты что? Зачем он ей сдался?

– А она, понимаешь, тоже стала деловой женщиной. Фирма у нее компьютерная, дочка давно замужем, живет отдельно. Квартира большая, ее вечно дома нету. Пускай, говорит, хоть кто-то дома встречает. Опять же, давно хотела собаку завести, да жалко было животное – помрет от скуки. А теперь Леша будет с собачкой гулять. Опять же по магазинам… готовить научится… Но условие ему поставила: с работы уволиться и заниматься только домашними делами. Будешь, говорит, жить у меня в хороших условиях на всем готовом, но чтобы в хозяйстве полный порядок был. Если что не так – спрошу по всей строгости.

– И он согласился?

– А куда деваться-то… Теперь она с работы приезжает, а он ее в прихожей встречает, только что тапочки в зубах не несет. Отомстила, в общем, ему первая жена по полной программе. Вот такая история… – посмеивалась Милка. – А ты что звонила?

– Да так просто… поболтать.

Надежда собиралась повесить трубку в полной уверенности, что если бы неизвестный Кондратьев когда-либо работал в их институте, Милка бы обязательно знала о его смерти. Значит, нечего и спрашивать.

– Да, Надя, – спохватилась Милка, – тут с этой болтовней совсем забыла. Мне Ленка Селиванова звонила, помнишь ее?