Книга Стены вселенной - Пол Мелкоу

Бобби побежал дальше, а Джон еще долго ковылял домой. Ему наложили на ногу три десятка швов и сделали укол от столбняка.

— Ну, теперь-то веришь? — спросил Первичный.

Джон все еще пялился на шрам.

— Верю. Боль была дикая, да?

— Да уж, брат, — улыбнулся Первичный. — Болело неслабо.

Глава 2

Джон сидел в «аквариуме» — застекленной комнате перед кабинетом директора, не обращая внимания на взгляды одноклассников и пытаясь разгадать, что на уме у Джона Первичного. Тот остался на сеновале, получив от Джона половину его обеда и строгое наставление не попадаться никому на глаза.

— Не дрейфь, — с ухмылкой ответил двойник. — После школы встретимся в библиотеке.

— Только не нарвись на знакомых, ладно?

Первичный снова улыбнулся.

— Джон? — Из кабинета высунулась голова директора Гашмена. В животе у Джона похолодело: он не привык к проблемам в школе.

Мистер Гашмен, лысеющий мужчина с бочкообразной грудью и вечно сумрачным видом, указал Джону на стул, сам уселся за директорским столом и тяжело перевел дух. Говорят, в армии он дослужился до майора. Что ж, в строгости ему не откажешь. Правда, за весь год, что Гашмен был директором, Джону ни разу не доводилось с ним разговаривать.

— Джон, тебе, полагаю, известны школьные правила, касающиеся хулиганства и драк.

Джон открыл рот, чтобы ответить.

— Подожди, я еще не закончил. И вот что мы имеем: ты, находясь в раздевалке, несколько раз ударил одноклассника, который к тому же младше тебя. Так ударил, что ему наложили швы. — Директор раскрыл лежащую на столе папку. — Правила установлены для всех учеников. В школе не место насилию. И никаких исключений быть не может. Ты это понимаешь?

Джон пристально посмотрел на него, потом сказал:

— Я понимаю, но…

— Круглый отличник, спортсмен, участник соревнований по баскетболу и легкой атлетике. Везде и во всем на хорошем счету. Тебя ждет отличный колледж. И вот теперь этот случай может лечь пятном на всю твою биографию.

Джон сообразил, что означает это «может». Гашмен намерен предложить ему какой-то выход.

— За проявленное насилие уставом школы предусмотрено отстранение от занятий на три дня и запрет на участие в спортивных мероприятиях. Ты исключен из команд по баскетболу и легкой атлетике.

К горлу Джона подступил комок.

— Ты хоть сознаешь серьезность своего положения?

— Да, — выдавил Джон.

Гашмен раскрыл еще одну папку.

— Однако ввиду особых обстоятельств я готов пойти тебе навстречу. Мы оставим это дело без последствий, если ты письменно извинишься перед миссис Карсон.

Гашмен глядел на Джона и ждал ответа.

Джон почувствовал себя загнанным в угол. Да, он ударил Теда. А что ему оставалось делать после того, как эта скотина забросила его одежду в писсуар?

— Почему миссис Карсон требует, чтобы я извинился перед ней? Я ударил не ее, а Теда.

— Она считает, что ты выказал ей неуважение.

Вот, значит, как. Написал письмо — и порядок. Только и надо, что позволить раздавить себя своей матери и миссис Карсон. Даже думать противно. Джон не любил проигрывать. Ни в чем. Ему хотелось сказать Гашмену, что он скорее пойдет на отстранение от занятий.

Однако он лишь произнес:

— Я хотел бы обдумать это на выходных, если вы не против.

— Да. Обдумай все как следует. В понедельник я жду твоего решения.

Мистер Гашмен улыбнулся; он знал, каким будет решение. Джон улыбнулся в ответ и вышел из кабинета.

Городская библиотека находилась всего в нескольких кварталах от школы. Джон прошелся между стеллажами в поисках Первичного. Тот сидел на третьем этаже посреди третьего ряда. Перед ним на столе лежали несколько книг и дюжина газет «Финдли геральд». Рюкзак Первичного был раскрыт, оттуда торчали папки и листы бумаги.

Для маскировки двойник надел бейсбольную кепку «Толидских мангустов» и солнечные очки. Увидев Джона, он их снял.

— Ну и видок у тебя! Что-то случилось?

— Ничего. А ты чем занимаешься? Учти, мне надо к пяти обратно в школу. Сегодня матч.

— Ладно, ладно. — Первичный взял в руки учебник истории. — Знаешь, все миры, где я бывал, по мелочам различаются. У вас здесь Джордж Буш поднял налоги и не был избран на второй срок. В девяносто первом его обошел Клинтон. — Первичный раскрыл книгу на цветной вкладке с портретами президентов. — В моем мире Буш не трогал налоги, экономика пошла вверх, и его избрали второй раз. Ну а когда в середине второго срока убили Хусейна, его популярность выросла еще больше. В 1996 президентом стал Буш-младший.

— Этот шут гороховый? — засмеялся Джон.

Первичный нахмурился.

— Дабья[1]полностью ликвидировал национальный долг. Безработица упала ниже трех процентов.

— У нас она тоже низкая. Клинтон неплохо поработал.

Первичный ткнул пальцем в газетную статью, с которой уже успел снять копию.

— Экономические махинации? Наркобизнес? История с юристом Фостером? — Двойник сунул Джону несколько ксерокопий и покачал головой. — Хотя ладно. Это все цветочки. По крайней мере нам не пришлось жить в мире, где Никсон вышел сухим из воды.

— А что там?

— Как правило, Вторая Великая депрессия. Россия и США так и не договорились насчет разоружения. И вообще там тоталитаризм. — Первичный забрал статьи обратно. — У вас тут есть самоклеящиеся листочки для записей?

— Да, конечно.

Первичный пожал плечами.

— Бывает, что нету. Придумка, между прочим, на целое состояние. И притом проще простого. У меня тут таких штук сто. — Он вытащил блокнот и раскрыл его на картинке из рекламного ролика: астронавт на луне около флага с эмблемой MTV.

— Как насчет MTV?

— Есть.

— «Всемирная паутина» — WWW?

— А как же.

— Кубик Рубика?

— Первый раз слышу.

— Ага. Вот это настоящий клад. — Первичный отметил разноцветный кубик галочкой и перевернул страницу. — «Подземелья и драконы»?

— Игра, где ты притворяешься волшебником?

— Да, она. А «Лозено»? Есть такое?

— Не слышал. Что это?

— Конфеты. Алмазы в Южной Африке добывают?

Так они прошли через весь длинный список. Примерно три четверти из него было Джону известно — игрушки, изобретения, новые хобби.