Книга Властелин знаков - Павел Марушкин

— Интересное решение! — живо отозвался собеседник. — Значит, ты порубежница? Наверное, служишь в Крепости?

Ласка прикусила язык. Не стоило так уж доверять незнакомцу, и вообще…

— А кто ты? И откуда?

— Путешественник. Гражданин Британской Империи… Впрочем, это не моя родина, — улыбнулся собеседник.

«Врет». Ласка сдвинула брови: незнакомец, похоже, насмехался над ней.

— Я не лгу. Одежка у меня и впрямь как у кочевников — так ведь другая здесь не годится, замерзнешь. А про Крепость наслышан, конечно, — от снежных племен. Это ведь, можно сказать, форпост цивилизации в здешних диких краях… Кстати, позволь представиться — меня зовут Озорник.

— Это имя такое или прозвище? — недоверчиво поинтересовалась Ласка. Ей никак не удавалось заглянуть в глаза собеседника — тот сидел совсем рядом, но спутанные волосы и тень от капюшона скрывали верхнюю часть лица.

— Это я, — усмехнулся незнакомец. — Имя, прозвище — какая разница… Ну, а ты? С кем свела меня судьба в этом негостеприимном краю?

— Ласка, — буркнула девушка. — Зверь такой есть, знаешь? Ласка Светлова.

— Забавно… — протянул Озорник. — Готов поспорить, что твои отец или мать были родом из Снежной Страны — там не редкость подобные имена: Горностай, Волк, Куропатка… А тебя в детстве наверняка звали Маленькая Ласка; до Ласки ты сократила уже сама. Постой-ка… Скорее всего, местной была твоя мать — отец-то из военных Крепости, верно? Чтобы девушке дозволено было надеть форму и взять в руки оружие, случай небывалый. Своего рода признание заслуг. Его заслуг. Возможно даже, он погиб; если так — наверняка геройски, исполняя свой долг. И гарнизон Крепости сделался для тебя новой семьей.

Ласка поперхнулась. Этот донельзя странный тип по одному только имени смог узнать историю всей ее жизни! И все это — путем простейших рассуждений.

— Ты что же, про любого можешь так… угадать? — глуповато спросила девушка.

Озорник внезапно расхохотался.

— Нет, конечно! Но с тобой я попал в точку, верно? Судя по изумленному выражению твоего милого личика. Ты только не сердись, — торопливо добавил он. — Манеры мои, увы, оставляют желать лучшего. Я слишком долго путешествую по негостеприимной земле Сиберии и успел отвыкнуть от так называемой цивилизации. Видишь ли, я ученый, исследователь. И подобного рода умозаключения составляют часть моей работы.

— Значит, путешествуешь? — Ласке показалось, что она поймала собеседника на лжи. — Наверное, кочуешь с каким-нибудь племенем?

— Нет, я, как бы это сказать, — сам по себе.

— Тогда почему ты до сих пор жив?! — резко спросила девушка. — Люди снегов имеют привычку обращать чужаков в рабство! А если они окажутся хорошими воинами, тем хуже — их смерть будет долгой и страшной… По этим законам живут все племена Снежной Страны!

— В общем, ты права, так и есть, — кивнул Озорник. — Но со мной особый случай… Меня они считают не человеком, а кем-то вроде духа.

— Да ну? С чего бы это? — недоверчиво усмехнулась девушка.

Озорник снял капюшон и откинул со лба спутанные волосы. Ласка невольно отшатнулась: левый глаз его был угольно-черным, без белка и радужки; и там, в бездонной глубине, фосфоресцировал бледно-зеленым огнем непонятный знак: то ли буква, то ли иероглиф…

— Стекляшка. — Озорник тряхнул головой, и спутанные волосы вновь закрыли жуткое зрелище. — Но на неподготовленных производит весьма угнетающее впечатление. Чего уж говорить о суеверных дикарях…

— Теперь я вижу: ты свое прозвище получил недаром… — протянула девушка.

Озорник рассмеялся:

— Есть такое дело! Ладно, надо бы заняться транспортом.

«Каким транспортом?» — удивилась Ласка. Озорник поднял «летучую мышь», шагнул в глубь пещеры — и то, что прежде казалось девушке бесформенным нагромождением камней, внезапно обрело черты. Машина была донельзя странной: темное дерево, стянутое медными полосами, полированная сталь, кожаное, похожее на конское, седло — и великолепные витые рога горного тура, приспособленные в качестве руля… Стояло это чудо на трех широких полозьях. Озорник завозился возле машины, позвякивая металлом.

— Котел приходится сливать всякий раз, как только топка гаснет — иначе замерзшая вода мигом разорвет бак, — пояснил он. — Внизу есть краник. Кстати, из-за этой особенности жители Снежной Страны считали мою машину живой… И очень потешались над странным зверем, который не может пописать без посторонней помощи.

— На чем она работает?! И как ездит — вон то колесо с лопатками, оно что, загребает снег?! А как ты собираешься заливать туда воду?! — Вопросы Ласки посыпались, словно из рога изобилия. Озорник шутливо поднял руки:

— Постой, не так быстро! Работает на любом топливе… Паровой котел открывается — вот так, видишь? Я могу набить его снегом или кусками льда, растопить их — а потом достаточно захлопнуть крышку и завернуть вентили. Что касается лопаточного колеса — да, это и есть движитель, ты совершенно права. Знаешь, я изумлен. Чтобы девушка так интересовалась устройством машин.

— Можешь не гадать, — буркнула Ласка. — Мой отец был главным инженером Крепости; от него я и научилась всему, что знаю.

— Был?

— Он погиб во время последней войны. Тогда ордынцы стояли у самых стен, и если бы не папа — их кавалерия прорвалась бы через перевал в Уральское Атаманство.

— Понимаю. И сочувствую. — Собеседник склонил голову.

В пещере воцарилась тишина.

— Смотри-ка, метель стихает, — нарушил молчание Озорник. — Можно потихоньку раскочегаривать двигатель. Дело небыстрое; к тому времени, думаю, ветер малость уляжется.

— Я могу тебе чем-нибудь помочь? — Ласке хотелось изучить чудную машину, но Озорник понял ее по-своему.

— Почему бы и нет. — Новый знакомец порылся в грузовом отсеке небывалого механизма и передал Ласке небольшую лопату. — Ты могла бы расчистить проход.

Метель, действительно, вскоре прекратилась. Редкие снежинки все еще падали с неба, но дали очистились. Девушка, закинув винтовку за спину, бесстрашно вскарабкалась на высокий обломок скалы — и разглядела на горизонте столбы дыма и пара, тянущиеся к лиловому вечернему небу. «Крепость… Далеко же меня завезли собачки! Вряд ли я добралась бы обратно в пургу, даже если бы знала точное направление!»

Внизу Озорник выкатил из пещеры своего механического коня. Из двух коротких, скошенных назад труб валил густой дым. Фонарь «летучая мышь» был теперь укреплен на развилке руля; его свет заставлял снег сверкать и искриться.

— Могу себе представить, как себя чувствуют жители Снежной Страны, когда ты подъезжаешь к их стойбищу! — задорно крикнула Ласка.

— О да, это незабываемое зрелище! — усмехнулся Озорник. — Из чумов выскакивает все племя, женщины визжат от страха, мужчины хватаются за оружие. И вот, наконец, вперед выходит шаман. Если удается с ним поладить — считай, дело в шляпе. Я представляюсь духом, посланным в помощь его народу, и намекаю, что радушный прием принесет племени удачу.