Книга Квинканкс. Том 2 - Чарльз Паллисер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Служанка принесла вино и печенье, и Папа с кузеном заключили мир. Старому мистеру Клоудиру явно не терпелось узнать, зачем его пригласили. Чуть погодя Папа встал и произнес: Что ж, старый дружище. Мы перейдем к делу, а молодежь пусть знакомится друг с другом. Странно было это слышать, потому что по годам он недалеко ушел от молодого мистера Клоудира, а по виду и манерам казался младше его. Взяв старого мистера Клоудира под локоть, он увел его из комнаты. Теперь, Джонни, я должна все объяснить. Прежде, чем продолжить, я должна все объяснить про твоего отца. Но подожду, сперва мне нужно собраться с духом.
Рождество. 1822
Эта бедная женщина. Сколько ей пришлось вынести. Что то она застанет, когда вернется домой? Пока я ее слушала, в голове крутились мысли о прошлом и о Лондоне. В ее Истории есть вещи, которые тесно смыкаются с моей собственной жизнью. Ты стал о ней расспрашивать, и я решила, что должна все тебе рассказать на этих страницах, хоть я не прикасалась к ним уже два года.
Тут я должна сделать Признание. Я знаю, ты прочтешь эти записи достаточно взрослым, чтобы все понять. Я пообещала рассказать тебе о твоем отце и сейчас выполню обещание. Прежде всего я должна вернуться к тому, что произошло, когда Дядя Мартин попытался отговорить Папу от каких-либо дел с мистером Клоудиром. Тебе нужно знать, что…
[Тут отсутствовало несколько страниц, которые матушка вырвала и заставила меня сжечь. ]
…Это случилось, как ты узнаешь, в ночь перед тем, как мы прибыли в Хартфордскую Гостинницу.
Ну вот, наконец это сказано!
Теперь я должна вернуться к тому времени, когда я впервые познакомилась с Клоудирами. Пока Папа беседовал в Библиотеке со старым джентльменом, я пыталась вести разговор с его сыновьями. Это оказалось очень трудной задачей, потому что молодой мистер Клоудир ни на минуту не закрывал рот, а его Брат скоро совсем замолк, а мне гораздо больше хотелось послушать его, чем старшего Брата. Молодой мистер Клоудир говорил только о себе, о своих занятиях адвокатурой, о своем домашнем хозяйстве, словно меня интересовала только его персона. Когда он упомянул свою маленькую дочурку, я с облегчением ухватилась за эту тему и стала о ней расспрашивать. Я понятия не имела даже о том, что он был женат, и было очень неловко (не знаю как ему, а мне уж точно), когда ему пришлось объяснять, что его супруга умерла при родах. Папа не удосужился ничего рассказать мне про наших гостей.
Наконец к нам присоединились Отец и старый мистер Клоудир. Старый джентльмен дрожал от волнения, и вскоре гости раскланялись, предварительно взяв с нас обещание почтить их ответным визитом. Когда они ушли, Отец обнял меня и сказал: Он согласился! Он так же заинтересован Кодацилом, как я. Он не успел ничего добавить, потому что нужно было переодеваться к обеду. Но когда пришел Дядя Мартин, Папа поведал, как мистер Клоудир согласился дать ему в долг денег. Мартин спросил об условиях и о том, выставлял ли старый джентльмен какие-нибудь требования, и Папа наконец признался: Он настаивал на каком-нибудь залоге. И я согласился выплачивать пожизненно двадцать процентов в год и передать ему полис. Мартин был очень недоволен, он сказал, что это против моих интересов; если Папа умрет, не успев выплатить Заем, то основная сумма долга повиснет на его Имении. Папа сказал: Ерунда! К тому времени, как я умру, Имение вернется ко мне и Долг будет выплачен. А Мартин ему: Ни на что нельзя полагаться, Джон. А если ты умрешь раньше, чем ожидаешь? (Как часто я вспоминала эти слова!) Я просила их сменить тему, но Мартин не унимался: Я тебе таких условий не ставил. Признайся честно, Джон, были и другие условия, о которых ты промолчал? Он говорил с горечью. Папа ничего не ответил. Тогда Мартин добавил: Не сомневаюсь, вам обоим приятно будет узнать, что я в конце концов решил жениться. Мой Отец вскричал: Ну и дурак! Я уже говорил тебе на днях: глупо обзаводиться женой в твоем возрасте, когда человек столько лет прожил холостяком. Мартин был обижен, но когда он сказал, что его невеста — Джемайма, наша кузина, Папа, который ее всегда недолюбливал, добавил масла в огонь: Девчонка охотится за твоими деньгами. Ты ведь знаешь, у нее за душой ни гроша, если она не выскочит замуж, придется всю жизнь провести в гувернантках. Я боялась, как бы Папа не рассказал Мартину, как она однажды пыталась его на себе женить (чему я не верила), но он разгадал ее игру, однако мне оставалось только молчать. Мартин произнес: Все ясно, ты не веришь, что молодая женщина может полюбить старика вроде меня. Что ты ставишь под сомнение мой здравый смысл, я еще могу простить, но ты оскорбляешь мою нареченную супругу, а уж это выходит из всяких рамок. Возьми свои слова обратно, иначе я под этой крышей не останусь. Папа отказался, и Мартин ушел. Я вздохнула с облегчением, хотя, конечно, не могла не пожалеть о том, что Папа, похоже, потерял своего самого старого друга.
6 апреля 1823
Может, я была не права, что скрывала от тебя, но я хотела как лучше. Нехорошо было с твоей стороны говорить грубости. В конце концов, мистер Сансью уверял, что мы удачно вкладываем деньги, и ты тоже этому верил. Мне просто не повезло, только и всего.
В последующие недели Клоудиры были у нас частыми гостями. Первые три или четыре раза Питер являлся вместе с Отцом и Братом, старшие закрывались в Библиотеке, а мы трое беседовали в Гостиной. Чем ближе я знакомилась с Питером, тем больше он мне нравился, а вот мое мнение о Дэниеле не менялось к лучшему. Постепенно я начала подозревать, что Питер чем-то встревожен и немного боится своего Брата. Однажды Дэниел пошел вместе со своим Отцом в Библиотеку обсуждать юридические дела по поводу Займа, и мы с Питером остались наедине. Тут Питер стал откровеннее, рассказал о своем детстве и о матери, которая умерла, когда он был маленьким. Он очень ее любил, тосковал после ее смерти и не прижился в школе, куда его послал Отец. Потом он заговорил о Делах, которыми занимались его Отец и Брат, и произнес: Бывает, что, повинуясь людским законам, человек преступает законы божеские. Тут в комнату вошел его Брат и смерил его сердитым взглядом: О чем это ты толкуешь? Не докучай молодой леди скучными предметами. Я заверила, что мне очень интересно, и Дэниелу это как будто не понравилось. Вскоре они ушли.
На следующий день мистер Клоудир и его старший сын явились без Питера. Почему его нет, они не объяснили, и, когда старший мистер Клоудир удалился беседовать с Папой о Делах, младший остался со мной. Я спросила, как поживает его брат, и он ответил: К сожалению, мисс Хаффам, ему сегодня не здоровится. Это с ним бывает. Я сказала, что огорчена его неважным здоровьем. Он странно на меня взглянул и произнес: Давайте поговорим о более веселых предметах. (Помню, как, произнося это, он положил руки на колени и начал сплетать и расплетать пальцы. Ладони у него были широкие и красные, а пальцы напоминали сырые сосиски.) Он стал рассказывать о своей маленькой дочке. Любовь к ребенку была единственной чертой, которая мне в нем нравилась. Вскоре он повел речь о том, что хочет жениться во второй раз, я пыталась перевести разговор на менее личные темы, но его было не сбить. Услышав, что он нашел, по его мнению, подходящую женщину, я перепугалась. Притворяясь, что не понимаю намеков, я оттягивала объяснение, пока мне на выручку не явились наши Отцы.
