Книга Хитрый ход - Екатерина Вильмонт
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– На улице.
– На какой?
– А зачем вам? – удивился Гошка.
– Прошу тебя, ответь!
– Ну, в Живаревом переулке.
– В Живаревом?
– Да, в Живаревом.
– Вчера?
– Вчера вечером.
– И как по-твоему, он там долго лежал?
– Я не думаю, что долго.
– А ты мог бы показать это место?
– Мог бы, наверное.
«Как все странно, – подумал Гошка. – И чего она изменя душу тянет?»
– Молодые люди, вы не очень торопитесь?
– Торопимся, – заявил вдруг Леха, которыйчувствовал себя очень неловко. Сидит, молчит, как пень, и вроде чего-то ждет.
Ясно – никакого вознаграждения им тут не обломится, так чегозря время терять?
– Торопитесь? Какая жалость. А вы не могли бы оставитьсвои координаты, номер телефона к примеру?
– Зачем это? – не слишком вежливо спросилЛеха. – Мы вам вернули ваше имущество, и дело с концом. Пошли, Гошка!
А вы, между прочим, в лопатник даже не заглянули.
– Что? – растерялась женщина.
– В бумажник, – перевел Гошка.
– Ах да, верно…
Она взяла с дивана бумажник, раскрыла его, достала паспорт,и вдруг плечи у нее задрожали, пепел с сигареты упал на стол возле пепельницы,а по щекам покатились крупные слезы.
«Влипли, – подумал Гошка с тоской. – Сейчасвыяснится какая-нибудь пакость…»
– Мальчики, милые, вы даже не понимаете, что вы сделалидля меня. Вы мне вернули надежду!
– Какую надежду? – оторопел Леха:
– Дело в том, что мой сын… Это его бумажник…
Они выжидательно смотрели на женщину.
– Мой сын уже три дня как пропал…
– Пропал? – переспросил Леха. – А вы вментуру-то обращались?
– Обращалась, – вздохнула женщина, – но ониговорят, что еще рано. Мол, мало ли куда мог податься взрослый мужик… А я знаю,я чувствую – он попал в беду. Я до вашего прихода даже думала, что его… что егобольше нет в живых, а теперь у меня появилась надежда… Вы и представить себе неможете, как я вам благодарна… Понимаете, сейчас про Толю нельзя уже сказать,что он исчез бесследно, след обнаружился.
Я, конечно, не знаю, что делать… как быть…
– Можно обратиться к частному детективу, – робкопредложил Гошка.
– На частного детектива у меня денег нет, –потупилась женщина. – Разве что занять… Но мне не у кого… И вообще этоотпадает.
– А вашего сына могли похитить? – задал вопросЛеха.
– Похитить? Я не знаю… В наше время всевозможно. – Женщина опять прикурила новую сигарету от старой. – Хотяя не понимаю, кому и зачем это нужно. Нет, вряд ли…
– Зачем вы так много курите? Вредно же, –вырвалось у Шмакова.
– Вредно? Жить вообще вредно, особенно когда теряешьединственного сына. Ладно, ребятки, спасибо вам большое. Я знаю, вы молодцы,честные ребята. Вот… – Она вытащила из бумажника пятьдесят долларов и протянулаим. – Возьмите!
– Да вы что, тетенька? – взвился Леха. –Думаете, мы уж совсем рыла неумытые? Чтоб взять с вас бабки, когда такое дело?Ни в жисть! Правильно я говорю, Гошка?
– Конечно.
– А еще говорят, что нынче дети плохие… Спасибо вам,дорогие мои. Я даже не спросила, как вас зовут.
– Лично меня – Лехой звать, а вот его – Гошкой.
– А я – Лидия Павловна.
– Очень приятно, – благовоспитанно проговорилГошка. – Лидия Павловна, знаете, дайте нам ваш телефон, и мы вам своителефоны оставим. Мало ли что вдруг понадобится…
– – Что ты имеешь в виду? – насторожилась ЛидияПавловна.
– Да я вот думаю… Каким образом ваш сын потерялбумажник? Либо он был пьяный…
– Не исключено, – вздохнула женщина.
– Либо в драке…
– Либо же нарочно выбросил, чтобы сигнал подать! –вдохновенно воскликнул Леха.
– Сигнал? Какой сигнал? Кому?
– Вам! Вам, Лидия Павловна. Мама, я жив! Вот какойсигнал.
– Алешенька, ты и вправду так думаешь?
– Ну да! Запросто!
– Да, да, наверное, ты прав! Недаром же я сразупочувствовала, как только этот бумажник увидела, что он жив, мой мальчик.
– Лидия Павловна, а кто он по профессии, вашсын? – осведомился Гошка.
– Фотограф. Блестящий фотограф.
– А где он работает?
– Он свободный художник.
– А что это тут никаких этих штучек нет? –полюбопытствовал Леха.
– Каких штучек? – не поняла Лидия Павловна.
– Ну, всякой там аппаратуры…
– У Толи есть мастерская. Он там работает. Да и живет.
– Мастерская? У моей мамы тоже есть мастерская, –сообщил Гошка.
– А кто твоя мама?
– Художница.
– Ой, вы, конечно, извините, но только вы уверены, чтоваш сын не в мастерской?
Мало ли что бывает: загулял человек, выпил лишнего… –предположил Шмаков.
– Леша, ты меня совсем за старую дуру считаешь?Конечно, первое, что я сделала, – я поехала в мастерскую.
– И что?
– Ничего.
– Там все было как всегда?
– Абсолютно. А что это вы меня прямо как следователидопрашиваете?
– Да нет, что вы, – смутился Гошка. – Простоя подумал…
– Ладно, мальчики, вот вам на всякий случай мойтелефон, и я тоже запишу ваши номера.
Обменявшись телефонами, они простились с Лидией Павловной имолча вышли из подъезда.
– Ну, что скажешь? – начал разговор Шмаков.
– Что ты хочешь услышать?
– Чего делать-то будем?
– С чем?
– Гошка, кончай придуриваться. Надо шукать мужика-то!
– Где ж нам его шукать, Леха?
– Ты то место найдешь, где лопатник лежал?
– Найду.
– Тогда сейчас туда и двинем, пока еще не совсемстемнело.
– Давай, – пожал плечами Гошка. – Хотястолько времени прошло, если что и было…
– Там люди ходят?
